— Ах ты, бесстыда, — смеялась и гардеробщица. — Ты что ж это дядьке родному так грубишь?

Алиса исподлобья посмотрела на Андрея, на Эркина и промолчала. А Андрей сказал:

— Ладно, племяшка, дома сквитаемся.

Эркин вернул гардеробщице веник — её внук предусмотрительно спрятался от обметания в дальнем углу, хоть и знал, что за него всё равно возьмутся, как руки дойдут — и взял свой портфель и сумку Алисы.

— Всё, пошли.

— Ага, — ухватилась за его другую руку Алиса. — До свиданья. Андрюха, ты с нами?

— С вами, с вами, — подмигнул ей Андрей.

На улице Эркин внимательно посмотрел на него.

— Мы за фруктами пойдём. Ты как?

Андрей пожал было плечами, но тут же передумал.

— А… а давай я Алиску домой отведу, чего её в центр тащить, устала небось.

— Фигушки! — возмутилась Алиса. — Эрик, я с тобой.

— Хорошо, — кивнул Эркин. — Пойдём вместе. Андрей, отнеси тогда сумки, лады?

— Давай, — согласился Андрей, забирая у него портфель и сумку. — А покупки в чём понесёшь?

— Кривич кульки даёт.

— Тогда лады. Я домой.

За разговором они как раз дошли до развилки, когда, если домой — то направо, а к Торговым Рядам — прямо. Андрей дёрнул на прощание Алису за капюшон — сегодня не холодно, и его поверх шапочки не натягивали — и повернул направо. А Эркин с Алисой пошли прямо.

Андрей шёл быстро, слегка помахивая в такт шагам портфелями и сумкой. Так, купить, что ли, чего к обеду, вон кондитерская, там пряники всегда хорошие, или… нет, пряники к чаю, всякой всячины накуплено уже, если чего и не хватит, то завтра с утра можно сбегать. Или к Махмету за курабье и шербетом завернуть? Да нет, не стоит. И до «Корабля» всего ничего осталось.

Площадь перед домом разметена старательным Конычем. Если кто и приехал, то следов не оставил. Андрей весело поздоровался с Лёлькой-Лулу, гордо катившей перед собой новенькую коляску. Вот и его подъезд, на площадке-курилке никого, только запах табака, коридор, родная дверь… Андрей остановился, перевёл дыхание и достал ключи.

В квартире тихо и светло. Их кухни в прихожую вышла Женя в новом домашнем платье и новом фартуке.

— Андрюша? Как хорошо, а…

— Они за фруктами пошли, — перебил её Андрей.

На вешалке пальто Жени и… всё. Не приехал, значит. Ну… ну, ладно, ещё невечер.

Андрей отдал Жене сумку Алисы, разделся и переобулся, и отнёс оба портфеля — свой и Эркина — в свою комнату. Надо разложить книги с тетрадями и… и чем бы заняться? Уроки на вторник сделаны, в комнате убрано, ну… инструмент, что ли, подточить и направить? Читать он сейчас всё равно не сможет. О! Эркин же ножи купил, вот он сейчас и доведёт их до ума.

Фруктовый магазин Кривича в Торговых Рядах считался лучшим в Загорье. Говорили, что и в Ижорске такого выбора нет. И всё свежее, как сейчас с ветки сорвано.

После заснеженной холодной улицы здесь было особенно тепло и пахло совсем необыкновенно. На полках и прилавке в коробках и корзинах громоздились яблоки, груши, апельсины, сливы и… Алиса вертела головой, разглядывая все эти вкусности.

Она так задумалась над важнейшим вопросом о том, чего бы ей выбрать, ведь если она попросит что-то одно, то Эрик ей обязательно это купит, но одно, а здесь столько всего разного, что очнулась только, когда позвали:

— Алиса, идём.

— Ой, — удивилась Алиса. — Эрик, уже всё?

— Да, — рассмеялся Эркин и… протянул ей апельсин. — держи.

Апельсин был маленький и оранжево-красный, как зимнее солнце. Алиса таких ещё не видела.

— Это королёк, — сказал продавец, такой же загорелый и черноусый, как восседавший в углу за высокой конторкой сам Кривич. — На здоровье.

— Спасибо, — с машинальной вежливостью сказала Алиса, разглядывая апельсин, и подняла на Эркина глаза. — До дома, да? Но я его сама понесу.

— Неси, — кивнул Эркин.

И на улице Алиса, против обыкновения, не держалась за его руку, а шла рядом, шёпотом разговаривая с апельсином.

Эркин бережно нёс рогожный с верёвочными ручками пакет, куда ему уложили кульки и коробочки с покупками. Специально укладывали так, что если до завтрашнего вечера не раскрывать и держать в тепле, но не возле плиты, то, когда достанешь, будут, как свежесорванные. Дорого, конечно, но будет не хуже, чем тогда, в Бифпите, на королевском ужине.

Шли не спеша, и к дому подошли уже в сумерках. Приветливо светились цветные от штор или абажуров окна, снег разметён в ещё маленькие даже не холмики, а бугорки будущих сугробов. Прохожих нет, скамеечки у берёз пусты: не лето и не праздник. Эркин открыл дверь, и они вошли в светлый и тёплый подъезд, поднялись на свой этаж. В коридоре зазывали по домам последних играющих, и похвастаться необыкновенным апельсином Алисе не пришлось.

Эркин достал ключи и открыл дверь. Домашние обычные запахи и звуки, и — Эркин быстро поглядел на вешалку: чужого пальто нет, а куртка Андрея на месте — и весело крикнул:

— А вот и мы!

Из кухни вышла Женя, а из кладовки — Андрей.

— Эркин, как хорошо, Алиса…

— Мам, это королёк…

— Женя, до завтра пускай так в комнате и стоит…

— Ага, ну, племяшка…

— Сейчас обедать…

Всё сразу, всё вперемешку, и вот всё убрано, руки вымыты, стол накрыт, и все за столом. Женя с нескрываемым гордым удовольствием оглядела стол и едоков.

— Андрюша, ещё салата возьми.

— Мгм. Спасибо, Женя, обалдеть, как вкусно.

Женя улыбнулась: ну, Андрею всё всегда по вкусу, но и Эркин ест с удовольствием, и Алиса.

Эркин встал за кастрюлей с супом.

— Андрей, глубокие поставь.

— В момент. Племяшка, тебе самую большую.

— Фигушки! — возмутилась Алиса. — Себе бери, у тебя рот больше и глотка глубже!

Андрей покраснел и набычился, но Эркин мягко коснулся его плеча, ставя на стол кастрюлю, а Алисе сказал:

— Все тарелки одинаковые. Я тебе сам налью.

— Ага, ага! — обрадовалась Алиса.

Эрик ей всегда так наливает, что ничего не остаётся и больше не хочется. Она это уже и маме объясняла, и сейчас повторила.

— Ну, тогда и мне налей, — заставил себя улыбнуться Андрей.

Эркин посмотрел на Женю.

— Всем налью, да?

— Конечно, Эркин, — улыбнулась Женя. — Раз это у тебя так хорошо получается.

Эркин разлил суп по тарелкам и убрал кастрюлю на плиту. Ещё на одну тарелку точно хватит. Андрей покосился на него, на кастрюлю и промолчал.

На второе было тушёное мясо с картошкой. Раскладывала Женя, но и Эркин, и Андрей заметили, что она оставила ещё на одну порцию. Оба поняли для кого это, и оба промолчали. Против обыкновения добавки сегодня не предлагали. И не спрашивали.

После компота Алиса, рассказавшая уже о всех своих сегодняшних подвигах и достижениях на занятиях, спросила:

— Мам, а ещё конфету можно?

— Слишком жирно компот с конфетой, — ответил за Женю Андрей и встал. — Женя, спасибо, очень вкусно, я к себе.

— В «Холостяжник» или в гости? — спросила Алиса, протягивая Эркину апельсин. — Эрик, очисти мне.

— А тебе какое дело?! — совсем неожиданно огрызнулся Андрей, выходя из кухни.

Алиса удивлённо посмотрела ему вслед, потом на Эркина и Женю.

— Мам, Эрик, чего это он?

— А ты не задавай глупых вопросов, — Женя стала собирать со стола посуду.

Эркин очистил апельсин и отдал его Алисе.

— На дольки сама разбирай.

— Ага.

Алиса осторожно, стараясь не порвать тоненькую плёнку, разделила апельсин на дольки и стала их считать. Эркин встал помочь Жене. Чего Андрей дёргается — понятно: вечер уже, темно, а Бурлакова всё ещё нет. И что это только к лучшему, тоже не скажешь, Андрею-то Бурлаков родной, даже кровный, отец. И Алисе ничего не объяснишь.

Алиса наконец закончила подсчёты и решительно слезла со стула.

— Мама, Эрик, вот вам по две дольки, а мне и Андрюхе по три, я мириться пошла.

И вышла из кухни.

Женя рассмеялась, и сразу улыбнулся Эркин.