Мария частыми всхлипами перевела дыхание, нашарила руку Майкла и переплела свои пальцы с его.

— Да, — почти беззвучно ответил он на непрозвучавший, но понятный обоим вопрос. — Это была она.

— Да, — выдохнула Мария. — Я поняла. Я… я думала, это болтовня…

— Она есть, — Майкл сглотнул, облизал губы. — Это правда, она есть. И… и у нас была волна, понимаешь, волна?

Повернуашись набок, Мария свободной рукой коснулась его губ.

— Нет, не надо об этом, мы же знаем, не надо, ты понял?

— Да, — шевельнул губами под её пальцами Майкл. — Хорошо.

Мария мягко погладила его губы и вытянулась рядом с ним. Было тихо, только шумел за окном дождь. Впервые Майкл не мог понять, который час, сколько времени до утра. Он снова облизал пересохшие губы. Мария не могла его видеть, но сразу сказала:

— Я сейчас попить принесу. Хочешь чаю? Без сахара, холодного.

— Ага, — согласился Майкл.

Мария легко перелезла через него и пошла к двери. Майкл слышал, как она открыла дверь и вышла. Свет она не включала, хорошо, как все спальники, ориентируясь в темноте. Майкл лежал и слушал. Вот она взяла из буфета чашку, наливает заварку, воду из самовара, идёт обратно.

— Вот, попей.

— Ага, — он сел и взял у неё чашку, глотнул приятно горьковатую, чуть тёплую жидкость. — А сама?

— Оставь глотнуть.

Майкл протянул ей чашку, она отпила и вернула. Так, поочерёдно, они допили чай.

— Ещё?

— Нет, хватит.

Мария пошла было к двери, но остановилась, постояла задумчиво и вернулась обратно.

— Вроде проснулась, она иногда встаёт ночью. Утром помою.

Она отнесла чашку к столику, поставила там и вернулась к кровати. Перелезла через Майкла, погладив его своим телом, и снова легла рядом. Он сел, нашарил в ногах валик одеяла и лёг, натягивая его на их тела.

— Вот так. А то ты замёрзла.

— А то меня и согреть некому, — тихо засмеялась Мария, прижимаясь к нему.

Засмеялся и Майкл. Они обнялись и немного опять потёрлись, погладили друг друга.

— Ещё или спим?

Майкл прислушался к себе.

— Ну… могу, наверное. Мне во вторую, отосплюсь. А тебе?

— В первую, — вздохнула Мария. — Поздно уже, давай спать.

— Ладно, — согласился Майкл. — Спим.

Мария уткнулась лицом в его шею, снова вздохнула и повторила:

— Спим.

Майкл слегка подвинулся, укладываясь поудобнее, чтобы не затекли руки, и закрыл глаза. Всё случилось и так, и не так. А чего он ждал? Он знал, что это будет, с первой минуты, как её увидел, и всё потом было и так, и не так… так и не так… странно, ведь не от чего уставать, он бы мог всю ночь, а устал, глаза сами закрываются. А Мария уже спит, он это чувствует. Вокруг тихо, и за стеной так тихо, когда не спят, а слушают. Ну… ну и пусть. Если Мария захочет, они поженятся, можно и в церкви обвенчаться, а не захочет… он будет просто приходить, разве им этого недостаточно?

Мария, не открывая глаз, улыбнулась, потёрлась щекой о его плечо и снова заснула.

Они давно спали, когда дождь наконец закончился.

Эркин шёл домой по пустынным тёмным улицам. Обычно вечер пятницы — гулевой, но сегодня холодный ветер и мелкий колючий снег разогнали гуляк. Да и припозднился он сегодня, а ему ещё уроки на завтра делать, но нельзя было не выставить бригаде по кружке: в отпуск уходит! Первый в его жизни отпуск, хотя… нет, зимой на Рождество он же уже гулял, просто не знал тогда, что это так называется. Здорово было! И в этот раз будет здорово. Интересно, а почему, то здорово, то здорово? А ещё здоровско. Ладно, это неважно. А вот в следующее воскресенье свадьба, и Андрей сказал, что Бурлаков приедет. Ну, что ж, раз это нужно, чтобы Андрей остался здесь и не уезжал, то, конечно, он не станет спорить, всё вытерпит, и ни хрена ему не станется. Он же сам говорил, что за Женю, за Андрея на всё пойдёт. И на это тоже. Раз надо, чтобы он Бурлакова отцом назвал, хоть и зря Андрей это придумал, ну, да ладно, язык не отвалится, назовёт.

Пьяным он себя не чувствовал, хоть и выпил сегодня и пива, и водки, но сразу заел, а на холоде и трезветь начал. Под ногами хрустит смёрзшийся наст. В самом деле, в один день зима пришла, а только октябрь в середине. Но все говорят, что так и положено, что на Покров снег уже прочно, аж до весны ложится, а Покров — это четырнадцатого, в воскресенье. Зима — это хорошо. Когда сыт и тепло одет. Эркин улыбнулся, с удовольствием оглядывая пустую улицу. Зачем-то он пошёл домой кружным путём, по Цветочной, через рощу и овраг.

Берёзовая роща была светлой от белых стволов и проглянувшей луны, да и дорогу он знал хорошо, и вон уже окна «Корабля» светятся.

Ступеньки обледенели, и Эркин, недолго думая, заскользил по ним, как по горке, едва не оступился в воду, но на другой склон поднялся вполне благополучно. Подходя к дому, он привычно нашёл взглядом свои окна. Кухня, комната Алисы и спальня. Его ждут. Как всегда.

Он весело поздоровался с разметавшим площадку перед домом Конычем.

— Никак гуляешь, Мороз?

— В отпуск иду, — улыбнулся Эркин. — Отвальную бригаде ставил. По обычаю.

— Обычай соблюдать надо, — кивнул Коныч. — Не нами заведено, не нам и ломать.

— Ага, — охотно согласился Эркин, открывая дверь своего подъезда.

На площадке между первым и вторым этажами, куда с холодами перебрались из беседки любители трёпа под курево, пусто. И в коридоре пусто. Так поздно разве? В замочную скважину он попал сразу, но вошёл в квартиру уже не столь уверенно.

— Эрик! — радостно ткнулась ему в ноги Алиса. — Эрик пришёл. Мама! Эрик вернулся!

Из кухни выглянула улыбающаяся Женя.

— Ну, молодец, мой руки и будем ужинать.

— Мм, — согласился Эркин, целуя её в щёку. — Иду, Женя.

В ванной он тщательно вымыл руки, прополоскал рот. Нет, не такой он уж пьяный. Жалко, Андрей во вторую, сейчас бы вместе за уроки сели.

На кухне тепло и светло, подпрыгивает крышка на кипящем чайнике, на столе уже всё готово, будто Женя точно знала, когда он придёт. Эркин сел на своё место, пододвинул тарелку и с удовольствием вдохнул запах.

— Как вкусно.

— Ты же ещё не ел, — удивилась Алиса, усаживаясь на свой стул. — А говоришь.

— Я по запаху чувствую, — засмеялся Эркин.

Засмеялась и Женя.

После ужина Эркин ушёл в дальнюю комнату и сел за учебники. Андрей сделал свои уроки утром, и его портфель, уже собранный, стоял у стола. Значит, с работы он придёт сюда ночевать, а то бы взял его с собой. Ну, и отлично. Эркин раскрыл учебник химии и начал читать параграф.

Время текло неощутимо. Почему-то за уроками или чтением он терял своё чутьё спальника на время. Только, когда за ним пришла Женя, чтобы он поцеловал на ночь Алису, он понял, что уже поздно. А он только химию сделал, а английский еле-еле начать успел.

Он поцеловал Алису и, как всегда, немного постоял над ней, потом вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь.

— Женя, — заглянул он на кухню, где Женя колдовала над завтрашним обедом.

— Да, милый обернулась она к нему.

— Я буду ещё долго заниматься, ты ложись, не жди меня.

— Хорошо, — не стала спорить Женя.

Но по её улыбке Эркин понял, что она всё равно сделает по-своему. Он виновато вздохнул и ушёл. Английский, обществоведение, биология… шелест страниц, ровные строчки. Он читал и писал, уже не удивляясь, будто всегда это умел, а может, и в самом деле, привык. Привычка — великое дело. Правда, думать о своём за чтением и письмом, как за другой работой, он не мог, ну, так всему остальному когда ещё выучился, а этому недавно, так что… привыкнет.

— Всё, шабаш, — хлопнул Андрея по плечу Василий.

— Ага, — выдохнул Андрей. — Щас я её, стерву, воткну и готово.

Вытирая руки ветошью, Василий молча смотрел, как он заканчивает работу, и, когда Андрей выпрямился, довольно усмехнулся.

— Не попался, молодец.

Андрей понял, что прошёл ещё одну проверку, и самодовольно ухмыльнулся.