А я прекрасно знала, почему никто из химиков Дашу не заметил, раз сама лично обнаружила девушку в шкафу. Но пока об этом промолчала, не было сил говорить. К счастью, коллеги больше с вопросами не лезли, отлично понимая мое состояние.

В дверь постучали и на пороге появился Валерий Степанович начальник службы безопасности. Застал он нас практически в упадническом настроении. Еще бы, в такие неприятности влезли! Замначальника мазнул взглядом по мне, но вряд ли удивился лежанию на диване, памятуя близкое соседство со злополучной лабораторией. Наверняка решил, что пожар меня так напугал.

Василий Степанович насупился и сообщил:

– По домам расходимся, все на сегодня. Сейчас тут народу будет выше крыши, нечего на этаже вертеться. Распоряжение свыше, – он ткнул пальцем в потолок.

– Так мы и не вертимся, – замотала головой Елена Валерьевна.

– Ага, а что вы пять минут назад в коридоре делали?

– В туалет ходили!

– Точно-точно, – вторила подруге Алина Николаевна. – Наш уже сколько в ремонте? Лет пять? Подвижек никаких, вот и бегаем на шестой, даже Ибрагим.

– На сегодня, считайте, отбегались, – посуровел Василий Степанович.

– Из-за пожара? Или что похлеще стряслось?

– Что? С чего вы это взяли?

– А есть такое чувство.

– Домой идите, это приказ, – отрезал мужчина, смерив Алину Николаевну таким взглядом, что она сильно уменьшилась в росте, и покинул кабинет. Думаю, это был побег, ведь еще немного, и его бы раскололи как орех.

Роспуску по домам всех сотрудников я обрадовалась, потому что видела, что бабушкам не терпится уже пробежаться по этажам и растрепать всем, что это я нашла Дашу, опередив неудачников-химиков.

Приказ есть приказ, мы дружно собрались и вместе покинули здание, отметились на КПП и вышли с территории в прилегающий парк. Коллеги уходили с явной неохотой, все время оборачиваясь с надеждой: а ну как вернут работать! В другое время меня бы это повеселило, но только не в этот раз, все мои мысли целиком и полностью занимал увиденный труп.

– Мне кажется, не стоит распространяться, что мы лазили к химикам после пожара, – осторожно начала я.

– Васька, неужто дар речи обрела?

– Ну.

– А знаете, Вася ведь права, неприятностей потом не оберешься, – так же осторожно согласился Юрец, Ибрагим тоже утвердительно кивнул.

– Нас поди и не спросят.

– А вдруг спросят?

– Если и спросят, мы знать ничего не знаем! – с энтузиазмом заявила Алина Николаевна. Ей не впервой принимать решения за весь отдел. Уж если она что надумала, так и будет. Сказала – мы знать ничего не знаем, значит, все завтра забудем, что помнили. Может, мы все и лентяи, но команды Алины Николаевны выполняем четко.

– Я за, не дадим Ваську в обиду, – как всегда поддакнула Елена Валерьевна.

– Васена, мы никому не скажем!

Ибрагим опять кивнул. Не уверена, что он вообще понимал происходящее. Веру в него я потеряла, когда однажды он ушел на обед и не вернулся, забыв, что рабочий день еще не закончился. Отправился домой, даже КПП как-то прошел. Там только руками разводили: мол, сами ни сном ни духом.

– Вот и отлично.

– Вот и славненько, – подытожила Алина Николаевна и посмотрела на Юрца: – А ты не ленись, лоб здоровый, девчонку до дома отвези. Ты посмотри на нее – на ногах еле стоит, бедняжка! – в доказательство своих слов она ткнула меня в бок, да так сильно, что я покачнулась под ее напором и едва не свалилась в грязь. И это не от плохого самочувствия, удар у бабули мощный, хотя на вид она такая вся хрупкая.

– Конечно! – испугался Юрец, что и его приложат. – Васён, поехали.

– Спасибо.

– Может, меня тоже докинешь? – попытал счастья Костик.

– Еще чего, к тебе ехать час, да еще и в другую сторону.

– Трудно тебе, что ли.

– Я Васю повезу.

Мы с Юрцом направились в сторону парковки к его машине, бабушки схватили друг друга под руки и ушли по парку пешком. Жили они на соседней улице, причем в одном доме, тетя Зина из бухгалтерии, к слову, проживала там же. Костик поплелся на остановку, а Ибрагим так и остался в парке медитировать. Наверное, скоро тоже пойдет домой.

Следующий день не задался с самого начала: во-первых, с утра покрапывал противный мелкий дождик, как-то сразу лишая настроения; во-вторых, я жутко не выспалась, ведь стоило только прикрыть глаза, начинали мерещиться пугающие картины; в-третьих, едва не опоздала на работу, а опоздания у нас не приветствовались начальством. И под начальством я вовсе не Юрца имею ввиду, а тех, о ком говорят, тыкая пальцем в потолок. На КПП у нас система электронных пропусков, каждое опоздание фиксируется, не отвертишься. Как-то меня лишили премии за такое.

Но это все такие мелочи, конечно, главное ждало впереди. За минуту до начала рабочего дня я пролетела проходную и поднялась на свой этаж. Проходя мимо лаборатории, заметила, что та заперта и даже опечатана. Вот так сюрприз? И где сейчас все химики, интересно? Хотя больше всего меня интересовал Виктор, конечно. Хоть глазком бы его увидеть…

Едва я переступила порог родного кабинета, поняла: что-то не так.

– Доброе утро! – с воодушевлением поздоровалась я с коллегами, как бы говоря, что вчерашний день остался в прошлом.

Мне недружно ответили, не поднимая голов от компьютеров, а Алина Николаевна даже отвернулась. Поведение коллег вызвало легкое недоумение, но я проглотила обиду, и, стараясь не обращать внимание на напряженную обстановку, повесила куртку в шкаф. Придав себе сияющий и бодрый вид, прошествовала на свое рабочее место возле окна, которым очень гордилась (рабочим местом, а не окном). Поначалу я недоумевала, отчего мне досталась вся эта красота, а окна у нас до пола доставали, но потом поняла, что бабушки обитают подальше от сквозняка, а мужчины облюбовали другую сторону кабинета и прятались за мониторами.

Целый час мы провели в тишине. Пару раз я подумывала завести разговор, но раз я ни в чем не провинилась, с чего мне это делать? Хочется им сидеть молча, милости прошу. Я же не тамада, в конце концов.

Еще через полчаса я все-таки не выдержала:

– Есть какие-нибудь новости?

Все как по команде уставились на меня, словно я была привидением и вот вдруг подала признаки жизни. Бабушки переглянулись между собой, как бы решая, кто со мной заговорит, а мужчины просто ждали, что за этим всем последует.

– Есть, – с неохотой признала Алина Николаевна, по обыкновению взяв на себя полномочия переговорщика.

– И какие?

– Плохие, какие же еще.

– Это я уже поняла, можно немного конкретнее?

– После обеда все равно узнаешь, чего уж тут… полицейские приходили, будут у нас отпечатки снимать. Уже сегодня, после обеда.

– Что снимать? – ахнула я.

– Пальцы проверять.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы сравнить. Дашку-то того… убили. В таких случаях это стандартная процедура, вот прямо так полицейский и сказал.

– Как убили? – новость не укладывалась в голове, Алина Николаевна будто на другом языке со мной изъяснялась и до меня никак не доходил смысл ее бреда. – А как же пожар?

– Васька, ты это… то есть не бойся, мы никому не расскажем.

– Что вы не расскажете?

– Знамо дело что, все мы там были, всем мы видели, с какими глазищами ты выбежала вчера из лаборатории и начала по стенке размазываться. И крик слышали.

И тут я догадалась, на что Алина Николаевна намекает:

– Вы думаете, это я ее? – ахнула возмущенно.

– Мы ничего не думаем, нас вообще там не было.

– С ума сошли коллективно? И ты так думаешь? – ткнула я в Костика, тот сидел, потупив глазки. – Вы что, все думаете, я Дашу укокошила? Посреди дня, в лаборатории?

– Васёна, ты только спокойно. Мы ничего не скажем, мы уже между собой все решили. С повинной тебе лучше не идти, дураку ясно, что это не поможет в плане срока и в полиции кругом только обманывают. Но не бойся, мы тебя прикроем! Если уж на то пошло, соучастником быть никому не хочется.