— А ты жди здесь! — я строго посмотрел на Елену. — Я маячок поставил на этой скале. Если у меня все же не получится кастануть "Полет" или если там, под облаками или в них, торчат другие скалы, и я разобьюсь, то я сначала через Гильдию вернусь с Кенола на Кинаву, есть у меня на карте часть этого материка с небольшим прибрежным городком. Скорее даже, деревней, но пост Гильдии перевозчиков там есть. А потом собственным телепортом прыгну сюда. Поняла?

— Да, — покорно ответила Елена.

Ну вот, наконец‑то она приняла смиренный вид. Здесь, на этом пятачке, на вершине Вершины Мира, извините за тавтологию, ей будет безопасно. Здесь никто ее не тронет, здесь просто некому это сделать. На такую высоту даже драконы не залетают. Могут, но не любят. Птицы Рух тоже могут, но предпочитают не голые и продуваемые всеми ветрами площадки одиноких скал, а укрытые толстыми снежными шапками горные пики, в которых можно устроить уютные гнезда.

Я раскинул руки в сторону и, запрокинув голову, прокричал в небесную синеву:

— Разбежавшись, прыгну со скалы! Аааааааааааа…

Делаю несколько быстрых шагов. Толчок! И я, по — прежнему раскинув руки в стороны, понесся навстречу земле.

Как же это прекрасно — парить как птица в свободном падении! Встречный ветер выбивает из тебя дух, а тебе хочется хохотать от восторга. Стремительно несущиеся ко мне белые барашки облаков ласково приняли меня в свои объятия и, обдав приятной прохладой, через несколько секунд отпустили. Далеко внизу пестрым ковром расцвела поверхность земли. Одинокая гора, с вершины которой я только что сиганул в бездну, напоминала вздымающийся ввысь острый шпиль. До его грани было всего несколько метров, но поток воздуха относил меня все дальше и дальше от него. Других гор рядом не было.

— Аааааааааааа! — теперь я орал уже от восторга.

Моему голосу вторил такой же восторженный крик, раздающийся откуда‑то сбоку. Я повернул голову и посмотрел в ту сторону.

— Твою мать!

Рядом со мной летела и радостно визжала Елена. Ее умение "Перышко", сглаживающее свободное падение, не помешало ей догнать меня. Перед самой землей оно плавно затормозит падение и аккуратно опустит девушку на поверхность.

Вот, кто его знает, что там внизу, на поверхности, нас ждет? Кто там, под нами, сейчас смотрит вверх и облизывается в предвкушении вкусного обеда, который сам летит ему в пасть?

Я судорожно начал кастовать заклинание "Полет". Дожидаться, пока я пролечу половину расстояния до земли, я не буду. Слишком рискованно! Каждое мгновение, дающее мне возможность создать заклинание, на счету!

Срыв каста! Срыв каста! Срыв каста…

Десять срывов! Двадцать! Тридцать!

Я делал одну попытку за другой, с ужасом наблюдая, как земля становится все ближе и ближе.

Срыв каста! Срыв каста! И еще один… И снова срыв… О боги, да сколько можно?

Земля уже близко, отчетливо видны верхушки редких деревьев. Небольшая речка, еще пару секунд назад казавшаяся тонкой ниточкой, превратилась в широкую извилистую ленту. А рядом восторженно кричит Елена. Хорошо, что она не смотрит в мою сторону. Сейчас от моего вида ее может и инфаркт хватить. И он, инфаркт, не посмотрит, что она непись. Ух, как я зол! Как же я сейчас зол…

Успею кастануть "Полет" или разобьюсь, в любом случае я потом найду и убью эту девчонку. Просто возьму и убью. Сам.

Срыв каста! Срыв каста! Срыв каста!

Каст!

Я резко выровнял полет в горизонтальную плоскость. Над самыми верхушками деревьев выровнял. Внизу порскнули в разные стороны быстрые и пугливые антилопы. Через несколько секунд я опустился на землю возле небольшого раскидистого дерева. Пробежал пяток шагов и остановился. Неподалеку легко и плавно приземлилась Елена.

"Ваше умение "Перышко" улучшилось.

"Перышко" +1. Всего: 10/10.

Вы достигли максимального уровня умения".

Это было последнее из девяти системных сообщений, уведомляющих меня о взятии очередного уровня умения.

— Лен, у тебя ремень кожаный?

— Да, — простодушно ответила девчонка.

— Снимай его.

Елена послушно сняла ремень и в ожидании уставилась на меня.

Опасных зверей здесь нет, иначе антилопы, которых, как я заметил сверху, было немало в округе, так спокойно не паслись бы. Кинава дружелюбный материк. Опасные монстры встречаются и на ней, куда же без них, но куда реже, чем на других материках. По сравнению с другими, Кинава, вообще, скучный континент. Насколько я знаю, здесь и квестов толковых не дают. Может, где‑нибудь в глубине материка и имеется что‑то интересное, но туда пока еще никто не добрался. Я, наверное, первый из бессмертных, кто оказался в самом центре этого континента.

— Давай его сюда.

Она о чем‑то начала догадываться. По крайней мере, посмотрела на меня с подозрением.

— Зачем?

— Учить тебя буду. Пороть. А то я вижу, что твой приемный отец слишком добр был к тебе. Не доучил.

— Ты не посмеешь!

— Посмею. Еще как посмею.

— Не посмеешь!

Я сделал несколько шагов по направлению к Елене. Она — несколько шагов от меня.

— Стой! — сказал я.

Она замерла.

— Лучше стой на месте, будет не так больно!

— Я буду кричать!

— Обязательно! Это я тебе гарантирую.

Она развернулась и бросилась наутек, крикнув на ходу:

— Ты не посмеешь!

Я посмел. Еще как посмел. Догнал ее "Прыжком", отобрал ремень и так выпорол своенравную девчонку, что ее крики, наверное, слышны были даже на других материках.

Антилоп, по крайней мере, в ближайшей округе не осталось ни одной. Бедные, напуганные истошным криком Елены животные в панике и на предельной скорости уносили ноги от нас и остановились только, наверное, когда достигли берега океана. А может, и океан не смог их остановить.

Я сидел под деревом, прислонившись к нему спиной, а рядом, прижавшись ко мне и уткнув голову мне в плечо, рыдала Елена. Иногда рыдания ее затихали, и она только тихонько всхлипывала. В эти мгновения мне было особенно жалко ее — заплаканное личико и обиженно оттопыренная нижняя губа напоминали ребенка.

— Как ты мог так со мной поступить? — сквозь всхлипы в который уже раз спросила Елена.

Остановившиеся было слезы опять полились ручьем из ее глаз, затихающие рыдания вновь сменились все более и более громкими завываниями. Тональность рыданий становилась все выше и выше, плач Елены опять разнесся по округе.

Я поднял руку и погладил ее по голове. Наверное, ей сейчас очень больно. Как я ее лупил! О боги, как я ее лупил! Я и сам сейчас с содроганием вспоминаю это. Никогда не думал, что способен на такое. Но виноватым я себя не чувствовал. Наоборот.

— Я был зол. Я был очень зол, — ответил я на вопрос Елены.

Зол? Да это не то слово, которым можно описать охватившее меня бешенство, когда после приземления, оглянувшись по сторонам, я понял, что, по крайней мере, в ближайшее время нам не угрожает никакая опасность и все мои страхи, все мои переживания во время падения были напрасны.

Я опять погладил голову девушки. Хорошие у Елены волосы. Наверное, такие называют шелковистыми. Ее рыдания постепенно затихали, становились все тише и тише, опять перейдя в обиженные всхлипывания.

— Больно?

Елена шмыгнула носом и кивнула:

— Очень!

Что самое интересное в этой ситуации так это то, что сделать с этой болью Елена ничего не могла. А ведь она целительница!

Не знаю, кто следил за процессом устроенной мною порки — вся система, отдельный ИскИн, контролирующий наносимый урон, или сами боги этого мира с удовольствием взирали на это шоу, но устроенная мною экзекуция была оценена правильно — показатель здоровья у Елены не снизился ни на единичку. Нечего ей исцелять! Ха — ха! Теперь ей придется ждать, пока боль утихнет сама. Похоже, высшие силы с пониманием отнеслись к моему поступку. Я бы даже сказал — с одобрением. Вот чувствовал я поддержку с их стороны. Интуитивно.