Литмир - Электронная Библиотека

– Ну что, собака? – спрашивает Жанна. – Как ты живешь? Никто тебя не обижает? Пойди поиграй с Рябчиком. Он тебя ждет…

Букет смотрел на Жанну, и на его длинной лисьей морде появлялось выражение улыбки.

Время шло. Вид у Жанны был уже совсем другой, чем в день приезда. Она загорела, поправилась. Володя, отвергнутый Люсей, переметнулся к нашей соседке по столу, но встретил решительный отпор.

– Нет, нет, только не это, – сказала она мне, когда мы прохаживались под вечер по набережной, – Все это уже пройденный этап. Хватит! Я осуществляю право на отдых и не хочу никаких эмоций. Только солнце, воздух и вода. В юности этого мало для счастья, нужно что-то еще… Глупая юность!

Она остановилась у парапета, чтобы закурить. Лицо у нее было печальное. Я хотела спросить у Жанны, есть ли у нее семья, близкие, – и не решилась. Она была из тех людей, которые не пускают к себе в душу, хотя внешне выглядят очень общительными. Море было пустынно, только на горизонте, ярко освещенный заходящим солнцем, стоял белый пароход.

– Посмотрите, – сказала Жанна. – Кажется, что он не движется, а отвернешься на несколько минут, и все исчезнет… Прочно лишь то, что стоит на земле. – И без всякого перехода: – Зайдемте сюда, по идее здесь должны быть ремешки…

– Для часов? – спросила я.

– Нет, для Букета. Я уже купила ему ошейник, но там не было поводков. Хочу взять его в Москву…

– Думаете, он без вас пропадет?

– Он-то нет, – Жанна скомкала сигарету. – Привыкла я к нему, чертяке…

Я была рада, что вовремя удержалась от расспросов. Когда мы вышли из магазина, я взглянула туда, где недавно стоял пароход. Его не было. Были только вода и небо.

Когда люди узнали, что судьба Букета решена, каждый воспринял это по-своему… Одни одобряли намеренье Жанны, другие считали это причудой. Больше всех кипятился спортивный редактор Володя.

– Если вам нужна собака, я вам отпасую отличного сеттера, – говорил он. – Или боксера. Дайте мне ваш телефончик…

– Мне нужна не вообще собака, а эта, – говорила Жанна.

– Дворняжка, – комментировал Володя. – Букет моей бабушки…

– Да, дворняжка! – Жанна гордо щурила глаза и затягивалась. – Я тоже дворняжка. Никаких голубых кровей… А что? Говорят, собака должна соответствовать хозяину. Со временем они даже становятся чем-то похожи…

И наступил этот день. Обед прошел как обычно, если не считать того, что за нашим столом была распита бутылка шампанского – за счастливое путешествие в Москву Жанны и Букета. Последний, ничего не подозревая, ждал своей порции в обществе собак и двух котов.

После обеда все собрались на площадке перед главным корпусом. Жанна, уже одетая по-дорожному, подозвала собаку и ловким движением надела на нее ошейник. Букет не сопротивлялся. Все же он немного нервничал, поглядывая на своих новых друзей – Рябчика и Дези. Несколько раз он натягивал поводок и рвался к ним, – возможно, желая проститься. Но Жанна говорила строго: «Сидеть!» – и Букет садился, жалобно оглядываясь, словно ища сочувствия. Все были здесь – старик метранпаж в панаме, стройная Люся, спортивный редактор, нянечки и официантки. Все с интересом, а кто и с завистью, смотрели на пса, который так запросто, за здорово живешь, нашел свою судьбу в лице Жанны.

Пришло заказанное такси. Букет так лихо забрался на заднее сиденье, словно проделывал это множество раз. Рябчик и Дези смотрели на него, от удивления высунув языки. Букет моргал, и на его длинной морде было выражение улыбки.

Машина тронулась. Все махали Жанне и Букету, а Дези и Рябчик бросились с лаем вдогонку. И только кот Заяц остался равнодушным к происходящему событию и продолжал невозмутимо спать в плетеном кресле между колонн.

…Прошло три года. Ранней весной, сменившей длинную утомительную зиму, я ощутила острую потребность в отдыхе. Путевку достать не удалось, и я поехала «дикарем». В этом курортном городке я была впервые. Было начало апреля, цвел миндаль. Правда, море было еще холодное, но это никого не удручало. В кафе «Гиацинт» на каждом столике стояли гиацинты – розовые, лиловые, белые. В мягком полумраке негромко играла музыка. Здесь я познакомилась с милой пожилой дамой. Это была именно Дама – седая, изысканно одетая, с тихим мелодичным голосом. Она жила в здешнем доме отдыха, а в кафе приходила выпить чашечку кофе и просто посидеть в полумраке, послушать музыку. Она сказала, что имеет отношение к театру, и я вспоминала – в какой роли и в каком спектакле могла ее видеть. Спросить об этом у актера – значит смертельно его обидеть. К моему счастью, вскоре она открылась, уточнив, что работает в метро, в театральном киоске.

Как-то мы вышли из кафе вместе. Был ясный весенний вечер, свежо пахло цветами и влажной землей.

– Приходите сегодня к нам, – пригласила меня Дама. – Обещали привезти хороший фильм. Придете?..

Кино показывали после ужина, в небольшом уютном зале. Перед входом в зал возились собаки. Одна – рыжая с длинной лисьей мордой и пушистым хвостом «султаном». Неужели Букет? Впрочем, уверенности у меня не было. Тип дворняжки, к которому принадлежал Букет, был настолько определенный, что стал уже как бы породой.

– Букет! – позвала я негромко.

Мне показалось, что рыжий пес повел ухом при этом слове. Но возня с другим, коричневым, слишком занимала его.

Потом мы смотрели фильм – старую ленту о безработных в Италии. После него моя новая знакомая пошла меня проводить. У выхода сторож играл с собаками. Я остановилась.

– Не бойтесь, – сказал он мне. Ему показалось, что я испугалась. – Они у нас не кусаются…

– Обратите внимание на ту собаку, – сказала Дама. – Вон ту, с пушистым хвостом. Я вам расскажу интересную историю. У нас есть одна отдыхающая… Такая, знаете, современная. Курит, конечно. Я вам ее покажу. И вот, в день ее приезда, на автобусной остановке к ней привязалась собака…

– Признала в ней свою хозяйку?

– Ну да… И что бы вы думали? Она уже купила ошейник и собирается везти собаку в Москву…

– Букет! – позвала я. Рыжий пес поднял морду и посмотрел на меня.

– Да, Букет, – сказала Дама. – Оказывается, вы уже знаете?..

Она была разочарована.

В день отъезда Жанны с Букетом, в назначенный час, я пришла в дом отдыха. Здесь все уже были в сборе. Ждали машину. Кто-то из провожающих преподнес Жанне розовые и лиловые гиацинты. Пес уже в ошейнике, но еще без поводка возбужденно лаял, предчувствуя дорогу.

– Можно вас на минутку? – сказала я.

Жанна взглянула на меня, не узнавая. «Интересно, – мелькнуло у меня в голове, – Букет узнал бы Рябчика и Дези?..»

– Я только хотела спросить, – разве тот поводок, что мы с вами купили на набережной, уже износился?..

Ее лицо вспыхнуло.

– Не выдавайте меня, – сказала она быстро.

Мы отошли в сторону. Жанна полезла в карман за спичками. Закурила.

– Вы здесь отдыхаете? – спросила она. – Странно, что мы не встретились раньше. Такой маленький городок. Впрочем, я часто ходила в горы…

На повороте коротко просигналила машина.

– Это за мной, – сказала Жанна. – Вы, конечно, все поняли. Что поделаешь? Такая жизнь… Букет у меня седьмой год, оставить его не с кем. Пришлось придумать эту инсценировку… Отдыхаем вместе, у каждого своя компания…

Ее уже торопили.

– Счастливого пути, – сказала я. Мы простились за руку.

Она оглянулась.

– И кстати, вот еще чем хороши дворняжки, – сказала она.

1967

По вечерам они пели

Они жили во дворе госпиталя, во флигеле. Три военных девушки, три медсестры – Мария, Тоня и Валя. Они жили в проходной комнате, на виду у всех. Днем и ночью ходили мимо них люди, хлопали двери, иногда загорался свет. Девушки не роптали. Они развели свой уют, похожий на походный уют землянок. Три аккуратно заправленные койки, накрахмаленные, голубоватые от синьки занавески на окнах, черная воронка репродуктора на стене, зеркало с фотографиями, заткнутыми за рамку: довоенная Мария в соломенной шляпке с матерчатыми цветами и Мария в военной форме, в портупее, перетянувшей ее пышную грудь, в гимнастерке с белым подворотничком – Мария любила сниматься.

21
{"b":"264947","o":1}