– Джером, иди сюда! Ты должен на это взглянуть.

Он вбежал в комнату. Морган стоял перед французским бюро, выдвигая ящики и ящички.

– Смотри, – Морган ткнул пальцем в лист бумаги, почти целиком исписанный. Рядом лежало перо. – Наверное, наш приезд оторвал Софию именно от этого занятия.

Джером бросил взгляд. На бумаге ровными рядами чернели слова, написанные почерком, который он, не задумываясь, назвал бы почерком своей жены. Он пробежал глазами текст и понял, что София сочиняла предсмертную записку, которую, несомненно, собиралась подписать именем Рейчел. В этом якобы прощальном послании Рейчел обвиняла Джерома в жестоком обращении и в том, что он отказался от своего ребенка, объясняя, что именно это толкнуло ее на самоубийство.

Джером присел в кресло рядом со столом, стараясь подавить отчаяние.

София была настоящим дьяволом. Если бы Гриффин не вывел ее на чистую воду, Джером мог бы поверить и этой записке.

Он посмотрел на скрючившееся на полу тело.

– Яд действует очень быстро, – мрачно сказал Морган. – София умерла за несколько минут.

– Если бы она не умерла, я бы задушил ее собственными руками, – сказал Джером. Слова его уже ничего не могли изменить. Просто всплеск бессильной ярости. Он погружался в ад и не хотел этого. Морган содрогнулся.

– Но на ее месте мог оказаться ты, если бы ей удалось оцарапать тебя этим кинжалом...

Джером устало подумал, что, может, это было бы лучше. Морган передал Джерому маленькую кожаную записную книжку. Она была открыта на странице, заполненной мелким почерком.

– Ты это должен прочесть. Это дневник Софии. Пожалуй, других доказательств не нужно. Она ив самом деле была сумасшедшей.

По мере того, как Джером читал записи, возрастал его ужас. София в своем нарастающем безумии намеревалась сделать своим следующим мужем его самого – как будто бы это было возможно. Ее больной мозг уже не мог воспринимать реальность. Она свято верила, что как только покончит с Рейчел и Альфредом, сможет добиться его внимания и стать герцогиней. Она постепенно травила мужа, торопя его к могиле.

Морган сказал:

– Альфреду неимоверно повезло, что мы приехали.

Если бы только повезло и Рейчел!

Морган показал Джерому и другие страницы дневника. Более ранние записи были посвящены Стивену, которого София ненавидела за то, что он пытался отговорить дядю жениться на ней.

Решив отомстить, она наняла людей, которые схватили Стивена в Дувре. Они-то и сдали его в матросы, разыграв спектакль с судебными исполнителями и полицией. Стивен был объявлен закоренелым преступником, ловким вором, который выдает себя за графа Арлингтона и убеждает владельцев магазинов отпускать ему товары в кредит. Вот почему никто не поверил Стивену, когда он протестовал и называл свое истинное имя.

София знала, что у Стивена практически нет шансов выжить и вернуться в Англию. Она с удовольствием представляла себе, что придется перенести несчастному страдальцу, прежде чем он умрет. Такова была эта, видимо, изначально порочная натура.

Кроме всего прочего, выяснилось, что София жестоко завидовала красоте Рейчел и всеобщей любви к ней. Она, пожалуй, искренне недоумевала, чем она хуже. Когда же выяснилось, что в случае смерти Стивена Уингейт-Холл унаследует именно Рейчел, София решила, что ей пригодится наемный убийца. Изворотливость Софии была поистине удивительной. Наемник, по ее плану, своими разговорами в трактире должен был создать полное впечатление того, что нанят Джорджем.

В тот самый день, когда в Рейчел неудачно стреляли, к Альфреду приехал лорд Феликс с предложением жениться на его племяннице. София сообразила, что сможет отхватить на этом деле солидный куш, а с убийством можно и подождать. Лишние деньги никому еще не мешали.

Но Рейчел неожиданно разрушила планы тети, выйдя замуж за Джерома. София некоторое время бесцельно бушевала. Слабости тоже были ей не чужды. Она попыталась отравить Рейчел, но жертвой пали несчастные котята. Рейчел будто хранили небесные силы, но София в безумии своем была готова поспорить и с Богом. Вновь был нанят убийца, на этот раз лучший стрелок в Англии. На это София не поскупилась. Именно от его выстрела и спас Джером жену в «Королевских Вязах».

София не оставила их в покое и в Лондоне. Поездка даже оказалась ей на руку. В ход пошли подложные письма к Дентону. Поразительное сочетание, но безумная женщина была дьявольски хитра. Она все рассчитала. Герцог придет в неописуемый гнев, отправит Рейчел домой. Положение ее будет таково, что она, несомненно, примчится в Уингейт-Холл. И здесь София наконец довершит задуманное, отправив Рей-чел вслед за своими многочисленными мужьями.

Кто бы усомнился в том, что молодая герцогиня, отвергнутая мужем и предположительно беременная от другого мужчины, от отчаяния лишила себя жизни? Тем более при наличии записки.

Сам дьявол разгуливал по Англии в обличье Софии Уингейт!

Джером отбросил кожаный альбом, словно это был ядовитый скорпион, и выскочил на террасу, где в последний раз видели Рейчел. Он сорвал фонарь с крюка рядом с дверью и бросился в темноту в отчаянной попытке найти свою жену.

Он выкрикивал ее имя снова и снова, но ответом ему была глубокая тишина. Если она умерла, он не станет жить. Он последует за Рейчел, и непрощенная душа его будет вечно гореть в адском пламени.

Джордж Морган и Ферри бесцельно бродили вокруг дома, не заходя далеко. Они были уже уверены, что с поисками можно не торопиться. Многие слуги плакали.

Джером стоял, тяжело дыша, и не знал, куда кинуться. К нему подошел Морган. Джером увидел, как блестят слезами глаза брата при свете факела, который он держал в руке, и понял, что Морган считает Рейчел мертвой.

– В такой темноте искать бесполезно, Джером. Опомнись. Прошло столько времени. Самое большее, на что мы можем надеяться, – это найти тело Рейчел. Отложим поиски до утра. Мужайся, брат.

Но Джером, сердце которого разрывалось от горя и чувства вины, отказывался смириться. Он упрямо твердил, что Рейчел жива, непременно жива. Пока он своими глазами не увидит ее тело, она жива. Как утопающий хватается за соломинку, он держался за глупую надежду, на чудо.

– Я не уйду отсюда. – Его голос охрип от криков. – Я буду искать, пока не найду ее.

Джером как безумный бродил по Уингейт-Холлу. После долгих часов тщетных блужданий – для него эта ночь превратилась в бесконечность, где нет времени, – он познал отчаяние, глубже и темнее которого не могло быть.

Он пошел в конюшню, оседлал лошадь и зачем-то поскакал по ночной дороге к лесному дому. Бессмысленно, все бессмысленно. Когда Джером приблизился к темному тихому зданию, комок подступил к его горлу, он вспомнил, как Рейчел «похищала» его. Как он разгневался, когда проснулся и обнаружил, что его привязали к кровати.

Теперь он отдал бы все на свете, чтобы оказаться снова в этом положении. Пусть все вернется'назад. Он был счастлив, но не хотел в это верить.

Проклятие! Как он был глуп! Слишком поздно он понял, какому бесценному сокровищу позволил ускользнуть из его рук. Его душа как будто превратилась в горстку пепла, его сердце умерло.

Дверь дома была открыта, и он вошел внутрь, нащупал на столе у входа подсвечник. Джером зажег свечу и, освещая дорогу ее слабым пламенем, вошел в спальню, где когда-то сделал Рейчел своей женой. Приблизившись к постели, он вспомнил о той волшебной ночи, которую провел здесь с Рейчел, а проснувшись на следующее утро, увидел рядом на подушке ее милое лицо.

Он посмотрел вниз и чуть ли не уронил свечу, потому что увидел ее на том же самом месте. Ее блестящие черные как смоль волосы разметались по изголовью. Она спала. На мгновение он решил, что это бесплотное видение его помутившегося сознания.

Но это была правда. Изумительная, потрясающая, невозможная правда!

Перед ним действительно лежала Рейчел во плоти.

Она спала глубоким сном, и это было чудо!

Поначалу Джером просто смотрел на нее, не смея поверить своим глазам, затем поставил подсвечник на стол и склонился над женой. Он возносил к небу жаркие благодарственные молитвы за то, что снова сможет прижать это живое теплое тело к себе, вдохнуть запах лаванды.