– О да, мой умный муж, заговор это более чем убогий. Но все же следует как-то обезопасить халифа.

– Девочка, я открою тебе тайну – наш халиф сам себе охрана вовсе неплохая. Не зря же он два долгих года провел на войне. Поверь, я был рядом, я видел, каков наш халиф в деле, когда ему грозит настоящая, а не игрушечная опасность.

– А ты, мой прекрасный? Ты тоже таков?

– Конечно, моя звезда. Я был рядом с Салехом и кое-чему научился и от него, и вместе с ним.

– Это отрадно. Но все же я неспокойна. Ибо эти, пусть глупые, но все же заговорщики, ведь могут в один прекрасный день поумнеть. Что же мы тогда будем делать?

– Мы, моя греза, – Шимас поцеловал жену в кончик носа, – просто не будем столь долго ждать… Мы постараемся сделать так, чтобы эти недоумки так и остались унылыми и неумными дурачками.

– О, это так чудесно звучит. Но как это сделать?

– А вот об этом мы сейчас с тобой и подумаем… Полагаю, ты бы не хотела остаться в стороне, когда будет наказан «жених» Сулейман?

– Да я убить его готова!..

– Не надо. Это, конечно, удовольствие, но, поверь, моя красавица, одноразовое.

Халида с опаской посмотрела на мужа.

– Не бойся, я просто шучу. Убить можно один раз, а вот ославить, выставить ничтожным… О, это куда более… наглядное наказание. Да и более действенное – ибо слухи подобны настоящему яду. Они будут следовать за человеком долго и не оставят от его гордости ни следа. Разве это не достойная кара?

– Мой любимый, но как это сделать?

– Просто не мешай разгореться скандалу, моя красавица…

– И все?

– Нет, конечно. Но, думаю, будет вполне достаточно, если ты подскажешь этой своей подружке…

– Заире?

– Да, Заире… Чтобы она отправилась к жене Сулеймана. А другая подружка пусть в это время принимает у себя этого недостойного… И все… Больше для него ничего не потребуется. Он останется живым и здоровым. Но будет уничтожен.

– Воистину твой разум изворотлив, о муж мой…

– Нет, моя греза. Я просто подумал, что сейчас следует вести себя так, как повела бы себя женщина.

Халида нежно улыбнулась мужу. «О да, ни одному мужчине не сравниться с женщиной и ее поистине дьявольским коварством!»

И вчера больше не было сказано ни слова. Шимас прекрасно знал, что Халида преотлично запомнила каждое его слово и готова на все, чтобы уничтожить звездочета, воистину жалкого и не достойного великого своего имени[3].

Вот поэтому сейчас она неторопливо шла по узкой улице Яблонь к дому Сулеймана. Заира должна была уже прибежать от Саиды, но пока ее не было видно. Наконец мимо Халиды прошествовал, неся свое обширное чрево и не глядя по сторонам, звездочет халифа, достойный и уважаемый Сулейман.

Едва он скрылся за поворотом, как Халида заметила почти у самого дома звездочета свою приятельницу. Та появилась, словно призрак, неизвестно откуда. И теперь мерила шагами дорожку, что вела к калитке и на женскую половину дома.

– Ну где ты ходишь, дурочка?! – прошипела она. – Я тут чуть с ума не сошла, когда этот боров почти задел меня полой своего халата. Стою-стою… А тебя все нет.

– Ну прости, дорогая. – Халида решила не оправдываться. – Я немного задержалась. Скажи мне, ты готова к тому, что будет дальше?

– Да говорю же – я мечтаю об этом. Саида – ты не поверишь – смеялась как ненормальная. Она тоже уже не знает, куда деваться от этого вонючего бурдюка… Славная сегодня будет встреча…

– О да. Но боюсь, что нам не удастся сразу убедить его жену…

– А я думаю, что убедить ее будет легче легкого. Поспорим?

– Нет, – рассмеялась Халида. – Я лучше полюбуюсь на всю картину…

– О да. Думаю, ты не раз посмеешься. – Девушка сжала руку приятельницы. – Но неужели все так просто? Неужели еще немного – и я стану свободной? Я смогу вновь распоряжаться своей жизнью.

– Думаю, что ею будут вновь распоряжаться твои родители.

– О нет. Они до сих пор не могут прийти в себя от возмущения и стыда. Ну что, пора?

– Да, должно быть, пора.

И девушки зашагали по тропинке, которой обычно пользовались торговцы и лекари.

– А если она все же не поверит? – шепотом спросила Халида.

– Она? Не поверит? Да ты шутишь… Хотя нет, лучше послушай меня. И ты все поймешь.

Заира решительно постучала в богато украшенную дверь. Потом постучала еще раз. Наконец на пороге показалась весьма пожилая женщина.

– Нам ничего не надо!

– Прости нас, добрая женщина, но у меня счет для твоей госпожи. Я могу уйти, но, думаю, она будет более чем недовольна, если ты прогонишь нас…

– Моя госпожа отправилась почивать! И не буду я ее сейчас будить ради какой-то бумажки!

– И сразу перестанешь быть верной слугой своей госпожи. Клянусь, если она узнает, что ты не пускала нас дальше порога, она выгонит тебя в толчки. И ославит лентяйкой и белоручкой!

– Да как ты, негодная, смеешь обо мне такое говорить?

О, конечно, служанка заговорила куда громче обычного, более того, она закричала. И тут же из глубины дома донесся недовольный женский голос:

– Ну что ты кричишь, Фатима? Я же приказала молчать… Голова болит, а весь дом полон криков, будто базар…

Вскоре показалась и обладательница этого недовольного голоса – невысокая, но весьма тучная женщина, которая и впрямь прижимала к голове влажный платок.

– Кто эти девчонки, Фатима? Почему они торчат на пороге нашего дома? И почему ты все же кричишь?

– Прости меня, добрая госпожа, не ты ли хозяйка этого прекрасного дома, жена достойнейшего и уважаемого Сулеймана?

– Ох, опять эти глупые торговки… Да! – Лицо жены Сулеймана стало надменным и злым. – Да! Я хозяйка этого дома. И я требую, чтобы вы убирались прочь. Нам ничего не надо…

– Прости меня стократно, добрая госпожа, я ничего не предлагаю. Моя госпожа просто велела мне передать тебе вот это…

И Заира с усилием всунула листок в полураскрытую ладонь негостеприимной хозяйки дома.

– Что это? – Лицо жены Сулеймана наполнилось презрением более, чем это можно себе представить. Еще миг, и отвращение переросло бы в гадливость.

– Это счет от знахарки, добрая госпожа. Моя хозяйка просила передать его твоему мужу или тебе.

– От знахарки? Какой знахарки?

– Достойная Алия пользует мою хозяйку и наблюдает за тем, как славно растет ее будущий сынок. Но теперь все так недешево… Вот поэтому моя хозяйка и передает этот счет твоему уважаемому мужу – ведь малыш-то от него. Пусть он поможет хоть самую малость…

– Какой сынок? Какая знахарка?

– Я же говорю, – продолжила Заира как ни в чем не бывало. – Хозяйка моя, уважаемая Саида, ожидает сыночка. А отец-то малыша – почтеннейший Сулейман, да хранит его Аллах всесильный и всемилостивый сто раз по сто лет! Алия – знахарка хорошая, можно сказать даже – самая лучшая, вот только берет очень дорого. Поэтому моя добрая хозяйка и попросила меня отнести…

О да, больше можно было ничего не говорить. Лицо жены Сулеймана стало сначала румяным, потом красным, а потом и вовсе багровым.

– Пошли вон, попрошайки! – Женщина бросила наземь листок и не снижая тона прокричала: – Где живет это подлая дрянь, которая послала тебя, дурочка? Я сама отнесу ей деньги! О, так отнесу, что она не обрадуется!

– На улице Весенних снов, моя госпожа… – Заира опустила глаза, чтобы не было видно их блеска. – Дом за зеленым дувалом…

И тихонько отступила в сторону. Дверь с грохотом распахнулась, и уважаемая хозяйка дома на улице Яблонь, почтенная жена достойнейшего Сулеймана побежала по улице с криком, который сделал бы честь бывалому муэдзину. За ней спешили ее служанки.

– А ты, дурочка, говорила, что не поверит…

– Ох, Заира, я едва не умерла, – рассмеялась Халида. – Сначала от страха, а потом от смеха…

– А теперь нам осталось только посмотреть на встречу этих любящих супругов. Не бойся, я знаю короткую дорогу…

И девушки поспешили вслед за женой Сулеймана.