– А ты знаешь, мы ведь обшарили весь твой одежный шкаф, – хихикая и постукивая ногтями по столу, сообщила Вероника. – Да, мы еще и шкаф Дела обшарили.

– Ну хватит, подруга, этого же не было, – Кэнди надула щеки. – Он сказал, что собирался прийти к тебе вчера. Правда приходил?

– Да, он был у меня. – Я вытащила сердечко на цепочке и показала его подругам. – Он вернул его мне. Я оставила ожерелье у него дома.

Губы Вероники задергались, прежде чем ей удалось изобразить на своем лице широченную улыбку.

– Это, наверное, было нелегко? Видеть его, когда ты… его не помнишь?

Я согласно кивнула.

– Все было иначе, но мы смогли… снова освоиться друг с другом.

Кэнди понимающе взглянула на Веронику.

– Не сомневаюсь, что это вам удалось.

Мои брови взлетели вверх.

– Да не в этом смысле, черт возьми, я все еще воспринимаю его как незнакомца.

Вероника отреагировала сразу.

– А я этим утром говорила с Треем, и он сказал, что Дел был просто счастлив после вашей встречи. Хорошая новость, верно?

– Да… кстати… Трей… Как он вообще?

Лица обеих девушек мгновенно стали непроницаемо-пустыми, словно мой вопрос выключил какой-то невидимый рубильник.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила Вероника.

– Он ведь встречался с Касси, верно? Так как он, в порядке?

Черноволосый парень, сидевший во втором ряду перед нами, фыркнул и обернулся. Его лицо было мертвенно-бледным, а раскосые глаза подведены жирным черным карандашом.

– Трей в ударе! Он почти весь свой язык засунул ей в рот в классе. – Парень показал на Кэнди пальцем, ноготь которого был покрыт черным лаком. – Этот прием у него постоянно в арсенале.

На загорелых щеках Кэнди выступили красные пятна, но Вероника наклонилась вперед. Ее грудь едва не вывалилась из свитера с глубоким вырезом. Но на парня-гота это совершенно не подействовало.

– Послушай, как тебя, Фам или Длинный Дук[15], не лезь не в свои дела. То, о чем мы говорим, не для твоих ушей. А может, ты просто ревнуешь? – Ее глаза зафиксировались на нем, как лазеры, готовые к разрушительной вспышке. – Может, тебе хочется, чтобы Трей засунул свой язык тебе в рот?

– Вероника! – ужаснулась я, почувствовав смущение и из-за парня, и из-за нее.

Гот молча отвернулся. Его шея побагровела. Я быстро повернулась к Веронике, но она, улыбаясь, уже смотрела на Кэнди.

– Разве я виновата в том, что он хочет быть на моем месте? – спросила она, подмигивая.

Кэнди захихикала.

Я буквально дрожала от злости, но вошел учитель и начался урок. Возможно, я не знала, кто я сейчас, но то, что Вероника поступила дурно, я поняла. Когда прозвенел звонок, я затолкала в сумку свои вещи и поспешила из класса, не обращая внимания на попытки Вероники и Кэнди привлечь мое внимание.

Я догнала гота и схватила его за руку.

– Послушай, мне действительно жаль, что так получилось.

Парень был гораздо ниже меня ростом, и ему, чтобы встретиться со мной взглядом, надо было закинуть голову назад. Но даже при этом я с трудом могла заглянуть ему в глаза, скрытые за густо накрашенными ресницами.

– Ты извиняешься передо мной?

– Я же сказала, что прошу прощения за то, что они так поступили. Так нельзя.

Его круглые щеки покраснели, он отдернул свою руку.

– Ты серьезно? – спросил он и рассмеялся.

Одноклассники проходили мимо. Некоторые останавливались и откровенно пялились на нас.

– Такое увидишь не часто. Королева-сука извиняется за своих сучат. Да, это что-то… Не может этого быть.

Он ушел, оставив меня посреди коридора с открытым от удивления ртом. Пронзительный смешок прорезал густой воздух коридора. Дрожь в предчувствии чего-то тревожного спустилась вниз по позвоночнику. Я повернулась направо, к источнику этого звука, но видела перед собой лишь беспокойную толпу школьников.

Перед моими глазами на мгновение мелькнуло красное атласное платье и темно-каштановые волосы. Сердце выскочило у меня из груди. От пронзительного смеха пушок на моих руках встал дыбом.

А затем я увидела ее. Она стояла возле фонтанчика для питья, помада в цвет платья – но не того платья, в котором она была на фотографии, лежавшей в моем кармане. Что-то – что-то в ее платье было не так.

Сделав шаг вперед, я едва не врезалась в рослого парня. Прежде чем я успела отшатнуться назад, он рассмеялся, схватив меня за плечи.

– Будь внимательней, Сэмми. Не хочу, чтобы ты снова отправилась в больницу.

– Извини, – пробормотала я, выискивая глазами девушку в красном.

Возле фонтанчика было пусто.

Я провела рукой по лбу, затем пригладила волосы и, развернувшись, поспешила в кабинет биологии. Подойдя к столу в заднем ряду, я села и начала рыться в сумке; мое дыхание со свистом вырывалось из груди.

Неужели я только что видела Касси? Это видение было совсем непохожим на другие. Дрожащими руками я достала тетрадь и снова сунулась в сумку в поисках ручки. На несколько секунд я закрыла глаза, стараясь совладать со вдохами и выдохами, а затем открыла их снова.

Сложенный треугольником кусок желтой бумаги лежал перед моей раскрытой сумкой. Неужели он выпал из нее? Или…

Я быстро осмотрелась вокруг, но рядом со мной никого не было.

Мне не хотелось читать то, что написано на листке, и не хотелось раздумывать над тем, как он попал ко мне в сумку и не свалился ли с неба. Во время трех первых уроков могло произойти все, что угодно. Кто-то мог незаметно подсунуть этот треугольник мне. Сделав глубокий вдох, я развернула его.

На этих скалах была кровь. Ее кровь. Твоя кровь.

Я всматривалась в эти слова до тех пор, пока они не начали расплываться на желтом фоне бумаги. Кровь Касси – моя кровь на этих скалах. К горлу подступила тошнота.

– Что это ты разглядываешь?

Я буквально подскочила, услышав этот голос. Накрыв листок рукой, подняла голову. Глаза цвета сапфира в упор смотрели на меня. Карсон опустился на стул, стоявший рядом с моим.

– А с чего ты решил сюда сесть? – спросила я, быстро складывая листок.

Он удивленно поднял бровь.

– Это же мое место.

Я сунула листок в сумку.

– Это точно?

– Конечно, Сэм. Я же твой партнер по лабораторным работам. Уже целый год.

Карсон положил согнутую в локте руку на стол и подпер щеку кулаком.

– Так чем же ты занимаешься?

– Я… никак не могу найти свою ручку.

Он протянул мне свою.

– А ты сам как?

Он чуть скривил уголки губ.

– У меня есть еще много-много ручек. У меня к ним слабость. Я просто коллекционирую их.

Я не понимала, шутит он или говорит правду, но улыбнулась ему и взяла ручку. Наши пальцы соприкоснулись, и меня словно ударило током. Я подняла голову, наши глаза встретились. Ручка все еще была у него, а взгляд казался настороженным.

– Спасибо, – прошептала я и легонько потянула ручку к себе.

Карсон разжал пальцы и отпустил ее.

– Ну как проходит твой первый день после возвращения?

Я едва слышно засмеялась.

– Все идет здорово.

– А подробнее?

– Меня несколько удивляет твое любопытство.

Он еще несколько мгновений смотрел на меня, потом отодвинулся и сложил руки на своей широкой груди.

– Понимаешь, я пытался проявить галантность и завести беседу. Обычно мы просто сердито смотрели друг на друга и обменивались оскорбительными колкостями. Можем снова вернуться к прошлому, если хочешь.

– Нет, – ответила я, и мой голос прозвучал печально. – Не хочу.

Карсон издал короткий смешок, пытаясь скрыть от меня свое внезапное удивление, но я заметила это.

– О, ну хорошо…

Эмоции и чувства зашкаливали – боль, злость, смущение.

– Прости за то, что я была такой сукой по отношению к тебе, когда… ну, в общем, всегда. Я серьезно. Можем мы сейчас начать все сначала?

Карсон пристально смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Однако его лицо было непроницаемым.