Келемвор присел на корточки, надеясь выглядеть менее пугающе. “Не бойтесь”, — повторил он.

Спустя мгновение, на другой стороне лагеря, из леса, появилась Миднайт. “Мы не обидим вас”, — ласково и успокаивающе произнесла она. Халфлинги казались встревоженными, но убежать не пытались.

На лице старшей женщины отразилось понимание, затем она повернулась к Келемвору. “Что вам нужно? Пришли закончить работу?” Она направила украденный кинжал на воина.

В этот момент из леса вышел Адон, — “Нет. Мы не те, кто…”

“Тьфу!” — сплюнула женщина, наставляя кинжал Келемвора на Адона. “Высокие всегда одни и те же. Приходят грабить богатые города халфлингов”. Она угрожающе взмахнула оружием. “Не получите Беренгарию без битвы. Проваливайте…”

“Умоляю!” — вскрикнул Адон, указывая на кинжал. “Это же наш кинжал!”

“Нет мой”, — ответила Беренгария. “Наша добыча, как и палатка…” Она махнула рукой на плащ Келемвора, — “…и бурдюк”. Она указала на его перчатку.

“Но мы же не на войне!” — вмешался Келемвор, теряя терпение. Если брать во внимание как недалеко они жили от Хилпа, эти халфлинги выглядели довольно дикими и нецивилизованными. Возможно, в городе их не приветствовали, так как халфлингов считали расой воров. По всей видимости, эта репутация была вполне оправданна.

“Нет, на войне”, — взвилась Беренгария. Она кивнула двум старикам, и те шагнули вперед, держа наперевес по короткому копью. Несмотря на дрожащие руки пожилых халфлингов, Келемвор чувствовал себя неуютно. В руках они держали вумеры, оружие, которое, как он видел, могло быть очень эффективным. Вумера представляла собой трехфутовую палку с вырезом по всей длине. Халфлинг-воин помещал копье в желобок, и используя палку как продолжение своей руки, запускал копье с невероятной скоростью и точностью. В умелых руках это оружие было не менее точным и устрашающим, чем большой лук.

Вперед шагнул Адон, держа руки так, чтобы их было видно. “Мы не уничтожали вашу деревню. Мы ваши друзья”.

“Чтобы доказать это”, — добавил Келемвор, — “Мы дарим вам кинжал, палатку и бурдюк”. Он указал на предметы, поочередно назвав их.

Адон нахмурился, но решил промолчать. В конце концов “подарки” принадлежали Келемвору, и он был волен поступать с ними по своему усмотрению.

Беренгария довольно долго изучала героев, тщательно взвешивая их слова. “Дарите?”

Келемвор кивнул. “Это наш взнос в возрождение вашей деревни”.

“Что хотите взамен?” — потребовала Беренгария, пристально разглядывая воина.

“Книгу”, — произнес Адон. “А также кремень и огниво Келемвора. Они нам нужны, чтобы выжить”.

Беренгария нахмурилась, но дети за ее спиной начали хихикать, и она произнесла, — “Хорошо. Мы уже…”

Миднайт, до этого момента хранившая молчание, издала болезненный крик и бросилась к костру. Келемвор, вытащив меч, проскользнул мимо Беренгарии и двух стариков. “Что случилось?” — спросил он.

“Моя книга!” — взвыла чародейка. “Они сожгли ее!” Выхватив меч Келемвора, она начала копошиться в углях. Келемвор знал, что книга содержала все известные Миднайт заклинания, поэтому он мог понять ее поведение. Тем не менее, он отнял у нее меч и убрал его в ножны; пламя действовало на закаленную сталь не лучше, чем на книгу.

Миднайт невидящим взглядом смотрела в костер, по ее щеке сбежала одинокая слеза. “Ее больше нет”, — прошептала она.

“Все не так страшно”, — произнес Келемвор, пытаясь успокоить ее.

Миднайт резко развернулась, ее кулаки сжались от ярости. “Страшно?!” — вскрикнула она. “Ты осел! Там были все мои заклинания — без них, я никто!”

Над лагерем нависла гробовая тишина. В течении нескольких минут Миднайт смотрела на воина так, словно это он сжег ее книгу. Наконец, она прошипела, — “Разве погребение нескольких халфлингов стоило этого?” Она отвернулась и уставилась на пламя.

Спустя мгновение, Беренгария подошла к Адону. “Наш договор все еще в силе?” — робко спросила она. “Мы по-прежнему друзья?”

Адон кивнул. Наказывать халфлингов не было никакого смысла. “Друзья. Ты ни в чем не виновата”.

“Она попросту не поняла, что представляла собой эта книга”, — раздался чистый, мужской голос. На прогалину вышел сухопарый халфлинг-мужчина. Его кожа была бледно-серого цвета, глаза покраснели, а лоб был повязан грязным бинтом.

Остальные халфлинги подались назад, о чем-то перешептываясь между собой. Новенький присел подле костра и взял двух кроликов. “Возьмите их”, — произнес он давая по одному Келемвору и Адону. “Их в избытке в окрестностях и это единственное, что мы можем вам предложить взамен ваших вещей”.

Келемвор взял кролика, но налегать на него не торопился. Что-то в этом халфлинге настораживало воина, и не только потому, что его боялись остальные. “Кто ты?” — потребовал он.

“Атертон Купер”, — ответил халфлинг, ни на миг не сводя взгляда с воина. “Но остальные зовут меня Пронырой. А теперь ешьте. Беренгария показала себя не лучшей хозяйкой этой ночью”.

“Да-да, пожалуйста, ешьте”, — спохватилась Беренгария. “Мы всегда сможем поймать еще кроликов”. Женщина убрала кинжал и тепло улыбнулась.

От внимания Адона не ускользнул тот факт, что Общий язык Беренгарии заметно улучшился. Жрец понял, что до этого халфлинги разыгрывали перед ними комедию.

“Вы все это время знали, что это не мы напали на вашу деревню?” — почти утвердительно спросил Адон. “Вы крали наши вещи в то время, как мы заботились о ваших погибших соплеменниках!”

“Ты прав”, — вздрогнув, ответила Беренгария. Затем она обернулась к Келемвору и добавила, — “Но это не отменяет нашу сделку. Что было, то было. К тому же, мы по-прежнему находимся в великой нужде”.

Зеленоглазый воин что-то буркнул и впился зубами в кролика. Он не собирался требовать назад то, что уже подарил халфлингам, так как Беренгария была права — маленький народец по-прежнему находился в большой нужде. Тем не менее, он не был в особом восторге от того, что лишился своих вещей путем обмана.

Воин неторопливо жевал, мысленно оценивая Атертона Купера. Проныра был выше и худее любого из представителей его расы и в его манере поведения было что-то настораживающее. Высокий халфлинг был единственным трудоспособным мужчиной во всем лагере, и уже само по себе это обстоятельство вызывало подозрение. Но все же, Проныра был единственным халфлингом, который ничего не украл у героев и не потчевал их заведомой ложью, поэтому Келемвор на первых порах решил отнестись к нему со всем уважением.

“А где остальные мужчины?” — спросил воин, проглатывая очередной кусок кролика. “В деревне не было почти ни одного, и здесь всего несколько”.

“Отправились тешить свое тщеславие, в то время как их женщины голодают в лесу”, — отозвался Проныра.

Беренгария отвернулась от Миднайт, которую она пыталась успокоить, и добавила, — “Когда пришли Зентилары, почти все мужчины охотились…”

“Зентилары?” — прервал ее Адон. “Ты уверена?”

“Да, уверена”, — ответила Беренгария. “Они были одеты в доспехи Зентил Кипа. В любом случае, мужчин не было, иначе история Черных Дубов сложилась бы по-другому. Теперь наши воины отправились в погоню за этими отпрысками свиноматки!”

“На верную смерть”, — горько добавил Проныра.

Беренгария бросила на Проныру угрожающий взгляд. “Они обойдутся и без тебя”, — резко произнесла она.

В ответ Проныра лишь фыркнул. “Их меньше, они ниже и глупее людей”.

Келемвор мысленно согласился с Пронырой, но оставил свое мнение при себе. Даже если халфлинги и смогут настигнуть всадников, то Зентилары с легкостью покромсают неопытных воинов на кусочки. Воины из Зентил Кипа были беспощадными убийцами, которые никогда не вступали в бой, если не были уверены в легкой победе.

После некоторой паузы, Проныра мрачно добавил, — “Вы даже не можете себе представить, как я хочу оказаться сейчас рядом со своими друзьями”.

“Так почему же ты не с ними?” — поинтересовался Адон, подозрительно поглядывая на хафлинга.

“Они меня не взяли”, — пожал плечами халфлинг.