Давайте посмеемся над Сталиным. Дурачок — он и есть дурачок. К тому же и трусишка. Но Жуков-то — гений! Неужели Жукову не хотел решить проблему?

Жукову, если он действительно предвидел действия противника, следовало сказать Павлову: давай, Дмитрий Григорьевич, сядем вдвоем, потолкуем. Давай решение проблемы найдем. Сам ты дурак, во время игры решения найти не смог. Кончилась игра. Но решение все равно искать надо! Твои войска — правый сосед войск моего Киевского округа. Черт с тобой, если тебя разобьют. Но если немцы нападут и на восьмой день выйдут к Барановичам, то это угроза моим войскам на Украине. Они разобьют тебя и выйдут во фланг моего Киевского округа, из Белоруссии они могут ударить в мой тыл.

Жуков был обязан искать способ остановить танковые клинья Гота и Гудериана в Белоруссии по многим причинам.

Во-первых, ради самосохранения: Павлов — правый сосед.

Во-вторых, Жуков — советский генерал. Назревает разгром сверхмощной группировки Красной Армии в Белоруссии. Из простой любви к своему народу, своей стране и своей армии патриот Жуков обязан был найти способ противостоять вторжению и рассказать о нем и Павлову, и Сталину.

В-третьих, ради спортивного интереса, просто ради того, чтобы решить головоломку. Вот гимнастика для мозга: известно, как будет действовать нападающая сторона, но не известно, что же делать обороняющейся стороне. Павлов на стратегической игре (если верить Жукову) найти решения не сумел. Поэтому решение, интереса ради, должен был найти Жуков. Он должен был поставить себя на место Павлова и сообразить, что же надлежит делать командующему Западным фронтом для того, чтобы предположения не стали кошмарной реальностью.

В-четвертых, ради карьерных интересов. Возникла возможность отличиться. Жуков показал Сталину, как немцы будут действовать в первые дни войны. Тут же следовало показать товарищу Сталину обратный фокус: не надо бояться, товарищ Сталин, я бы на месте Павлова поступил вот так. Вот, товарищ Сталин, решение: если немцы будут действовать таким образом, мы им противопоставим контрманевр.

В-пятых, через несколько дней после игры Жуков был назначен начальником Генерального штаба. Теперь он уже не сосед Павлова, а его прямой начальник. Жуков знает, что немцы нападут и на восьмой день могут выйти к Барановичам. Кроме того, Жуков якобы понимал, что Павлов остановить вторжение не сумеет. Павлов не знал, как надо действовать. Если так, то прямая обязанность Жукова — найти решение для Павлова. Жуков должен был Павлову приказать: действуй вот так, так и так, вон там рой противотанковые рвы, тут ставь 4-ю армию в глухую оборону, с этого рубежа готовь контрудар 6-го мехкорпуса, тут ставь минные поля, отводи авиацию с приграничных аэродромов, вывози стратегические запасы подальше от границ, проведи эвакуацию семей военнослужащих в центральные районы страны.

Если Павлов не способен командовать, Жуков должен был поставить перед Сталиным вопрос о смещении Павлова. Но Жуков почему-то этот вопрос не ставил.

Если Павлов не способен командовать, а сместить его невозможно, начальник Генерального штаба Жуков был обязан связаться прямо с командующими армиями и командирами корпусов и дивизий: что вы намерены делать в случае нападения? Как намерены отбиваться?

Жуков был обязан потребовать от всех подчиненных Павлова искать решение. Что будет делать командующий 3-й армии в случае нападения? А у командующего 10-й армии какое решение?

Но Жуков и этого почему-то не делал. На самый крайний случай Жуков должен был подумать о себе. Если Павлова разобьют, если на восьмой день германские танки выйдут к Барановичам, что должен делать я, начальник Генерального штаба?

Но Жуков почему-то решения для Павлова не искал и никаких приказов ему не отдавал. Вернее, отдавал приказы, но совсем другого рода: на провокации не поддаваться! Окопов не рыть! В оборону войска не ставить! Границу оголять! Войска собирать огромными массами. Аэродромы строить у самых границ! Авиацию перебазировать к границам! Стратегические запасы — туда же! Семьи военнослужащих из приграничных районов не вывозить!

Спрашивается: а почему, если Красная Армия готовилась к обороне?

Предположим, что в Минске сидел глупый, ни на что не способный Павлов. Он не знал, как отразить германское вторжение. Но ведь в Москве сидел, высоко возвышаясь над Павловым, мудрейший полководец XX века Жуков.

Удивительное дело: Жуков сумел поставить себя на место Гитлера и гитлеровских стратегов и предсказал их замыслы, но, оказавшись в должности начальника Генерального штаба, не сумел ничего противопоставить этим замыслам — то есть не смог организовать оборону Белоруссии и всего Советского Союза.

Пусть генерал армии Павлов не знал, как остановить удар германских танковых клиньев на Барановичи, Бобруйск, Минск и Витебск. А знал ли это Жуков?

Если Жуков знал, как предотвратить разгром Красной Армии в случае вторжения Германии, почему не попросил у Сталина назначения на должность командующего войсками Западного особого военного округа? В Генеральном штабе Жукову все равно делать было нечего — Сталин, говорят, его гениальных советов не слушал, поэтому надо было сказать: товарищ Сталин, чую беду! Павлов фронт в Белоруссии не удержит, да вы это и сами на игре видели. А я удержу! Снимите Павлова, отправьте меня в Белоруссию, я ни Гота, ни Гудерина не пропущу!

И вот дилемма: было ли в принципе возможно остановить германские танки в Белоруссии летом 1941 года? Имела ли решение эта задача? Если решения не было, то Жукову не стоило после войны выпячивать свою гениальность на фоне неудач Павлова. А если решение было, то почему начальник Генерального штаба Жуков не сообщил о нем своему подчиненному Павлову и своему прямому начальнику Сталину?

Жукову не хватило ума даже после войны задним числом выдумать такое решение и сообщить его своим поклонникам: мол, ни Сталин, ни Павлов не знали, как защищать Белоруссию, а я-то знал, что надо было действовать вот так и вот так.

Вся история войн и военного искусства состоит из примеров только двух видов: или полководец (король, князь, генерал, адмирал, фельдмаршал) не разгадал замыслов противника и за то поплатился разгромом, или он замыслы противника предсказал, что-то этим замыслам противопоставил и в результате одержал блистательную победу.

Один полководец понимал, что центр его боевого порядка прорвут, потому позади своих дружин сцепил возы цепями. Для устойчивости. Чтобы некуда было пятиться.

Другой полководец сообразил, что противник перед боевыми порядками своих войск вырыл ямы, прикрыл их хворостом и присыпал землей. Чтобы в эти ямы не угодить, мудрый вождь удержал свои войска от самоубийственной атаки.

Третий полководец, разгадав замысел противника, поставил в соседнем лесу засадный полк и в решающий момент битвы ударил во фланг и тыл врагам.

Но вот уникальный случай истории: гениальный полководец Жуков мгновенно разгадал замысел противника, но гениальности его хватило только на это. Никаких выводов из своих предсказаний он не сделал. Ему даже в голову не пришло соврать: мол, я Сталину предлагал отражать германское вторжение вот так и так. Но в своих мемуарах Жуков ограничился заявлениями о том, что занимался предсказаниями. Но кому нужны предсказания, если из них никто, начиная с самого предсказателя, не делает выводов?

Давайте представим такую ситуацию. Перед выходом «Титаника» в море некий штурман собрал огромное количество сведений о морских течениях и путях дрейфа айсбергов в океане, последние сообщения очевидцев о положении айсбергов в данный момент, изучил ледовую обстановку и провел весьма сложные расчеты. И становится ему понятно, что если идти вот таким курсом с такой-то скоростью, то аккурат в ночь с 14 на 15 апреля «Титаник» царапнет айсберг вот в этой точке океана. Штурмана все хвалят за мудрейшие предсказания и тут же назначают капитаном «Титаника». И вот он на полной скорости гонит свой корабль сквозь черную ночь и в той самой точке, где совсем недавно предсказал столкновение, врезается-таки в тот самый айсберг. А много лет спустя радостно объявляет: все случилось так, как я и предвидел! И восхищенный мир рукоплещет этому гениальному предсказателю.