Однажды, как гласит старое пророчество, Верховный дракон подаст людям знак, который окончательно разрешит их спор. Чтобы распознать этот знак, нужно обладать тремя качествами: умом, не замутненным чересчур большой ученостью, смирением в разумных пределах и рассудительностью, лишенной излишней робости. Но кто же в этом мире обладает в должной мере перечисленными качествами? Распознают ли люди такого пророка? И примут ли данное им толкование знамения, если оно им не понравится?

В Митейнанде, городе вечной весны, в королевстве Руннтерум наконец и по календарю наступила весна. После зимы (которой на самом деле не было) расцвели и наполнили воздух своим ароматом пестрые цветы. Птицы щебетали в зелени деревьев, кругом порхали яркие бабочки; пчелы и шмели, громко жужжа, торопливо перелетали с бутона на бутон в поисках нектара. На зеленых шелковистых лугах и выгонах небольшого королевства резвились жеребята, телята, ягнята и козлята; от переполнявшей их радости жизни они толпились, бодались, пускались наперегонки, останавливались и снова неслись вперед, как будто хотели успеть все сразу и в один день. На улицы города высыпали смеющиеся люди, к которым примешивались гномы, тролли и эльфы; в толпе можно было разглядеть даже нескольких кентавров и херувимов. Служители разных конфессий, которых в Руннтеруме было немало, казались сегодня более веселыми, чем всегда, и даже дружелюбно кивали магам и ведьмам, которых обычно старались избегать или, по крайней мере, не замечать. Обычно чрезвычайно строгая охрана королевского дворца улыбалась. В Митейнанде, единственном городе королевства Руннтерум, был обычный весенний день. Расположенное на юге и окруженное со всех сторон высокими горами, оно славилось благословенно-мягким климатом. Даже в холодные зимы здесь не замерзали озера и ручьи, а в середине жаркого лета дул прохладный ветерок с горных ледников. Дожди шли редко, но в течение всего года с вершин стекали в долину прозрачные ручьи, которые орошали поля, луга и пашни и наполняли Лазурное озеро, откуда брала свои истоки река Серебряная.

Население крошечного королевства состояло из людей и других созданий, которые жили в полном согласии друг с другом. Если не считать мелких споров, то в Руннтеруме, можно сказать, царил мир. Посланники и немногочисленные гости из соседних воинственных стран, осилившие дорогу и горный перевал, через некоторое время на глазах смягчались и начинали источать миролюбие. А когда весна раскрашивала вечнозеленую долину расточительным изобилием красок, затихали даже мелкие споры между религиозными конфессиями. Межсемейные распри по таким животрепещущим и жизненно важным вопросам, как например: у какой яблони самые красивые яблоки, чей куст роз подстрижен более искусно или у чьего персика самая розовая кожица, по негласному договору тоже на некоторое время откладывались. Весна считалась периодом примирения, свадеб и отдыха.

И все-таки был один человек, который смотрел из окна храма на праздничную толпу с озабоченным выражением лица. Молодой Дьёфар, жрец храма Дракона Митейнанды, все еще никак не мог поверить, что его город выбран Верховным драконом. Когда несколько лет назад, после смерти старого жреца, оракул назвал его имя в качестве преемника, ему пришлось смириться с судьбой. Стать жрецом храма Дракона было большой честью. Должность принесла ему много привилегий — и одиночество. Дьёфар должен был дать обет безбрачия; только Верховный дракон своим появлением мог снять с него клятву. Даже в мечтах Дьёфар не смел надеяться на это. Руннтерум был слишком маленьким и незначительным королевством, чтобы рассчитывать, что его когда-нибудь возьмут под защиту. На данный момент было только три империи, которым выпала эта честь. Другие государства были раз в сто больше Руннтерума. По последней переписи население королевства составляло около двадцати тысяч жителей, учитывая приезжих. И все-таки, несмотря ни на что, прошлой ночью ему было видение. Оно было таким отчетливым, что сомневаться не приходилось. Это было повеление, однако в нем слышалось нечто дружелюбное. И теперь помощники не покладая рук готовили угощение для дракона. Нужно было зажарить барашка, молочного поросенка, козленка, пять кур, пять гусей и десять карпов. Айрат, младший из двух помощников, как раз сейчас был занят выпечкой двенадцати огромных хлебов, а Кораллес собирал в саду храма весенние фрукты, мыл и укладывал их в корзины. Вся подготовка должна была вестись незаметно, так как прибытие дракона следовало держать в тайне до тех пор, пока не будут снесены три яйца. Дьёфар был в смятении; с одной стороны, он был озабочен тем, как угодить дракону, с другой стороны, если все это окажется правдой, он станет самым знаменитым человеком в Митейнанде, да что там — во всем Руннтеруме. Даже более почитаемым, чем король Гаурок. Тогда он сможет жениться. Он не пойдет на смотрины невест. Есть одна девушка, которую еще давно, до того как оракул объявил его жрецом, он выбрал своей невестой. И Ладия все еще не вышла замуж. Дьёфар тяжело вздохнул, отвернулся от окна и поспешил на кухню. До наступления ночи все приготовления должны быть закончены.

По дороге к площади, где должен был состояться праздник, Ладия свернула к храму Дракона. Он был построен из тщательно отполированного базальта, как, впрочем, и большинство зданий в Митейнанде. Город вообще был необыкновенно красив: здесь искусно сочетались различные архитектурные стили, отражавшие вкусы и происхождение его жителей. Дома гномов были украшены барельефами; дворцы эльфов — филигранной резьбой по дереву, а жилища троллей — затейливыми рисунками. Небольшие садики, живые изгороди, цветущие кусты и деревья на улицах и площадях города, а также изящные мостики, перекинутые через ручьи, добавляли очарования облику города.

Над крутыми вершинами гор догорали лучи заходящего солнца, освещая таинственным пурпуром вечные снега. Из окон храма Дракона в сумерки улицы лился мягкий свет. Было очевидно, что Дьёфар там и пока не собирается присоединиться к празднующим. Ладия на минуту остановилась перед порталом из вишневого дерева, украшенным искусно вырезанным изображением двух драконов, и задумалась, стоит ли ей зайти к Дьёфару. Пожалуй, нет. В этот вечер, когда многие пары праздновали помолвки и свадьбы, он, наверное, особенно болезненно переживал бремя данного им обета безбрачия. Может быть, именно поэтому он остался в храме. Она знала, что он все еще любит ее.

Он наверняка присоединится к остальным позже; до сих пор он не пропустил ни одного весеннего праздника, а взятые обязательства совсем не мешали им танцевать вместе. В который раз Ладия подумала, что для него было бы легче, если бы она, наконец, вышла замуж. Она давно превратилась из девочки в молодую красивую женщину, и родители настаивали на скорейшем выборе мужа. В претендентах не было недостатка; соседи уже начали перешептываться, что с ней что-то не в порядке. Ее подруги давно вышли замуж и родили, по крайней мере, по ребенку.

Прошлой осенью она было обручилась, хотя ни родители, ни подруги не знали об этом, но потом…

Со вздохом Ладия подавила воспоминания, подняла корзину с пирожками и пошла прочь от храма. Оракул предсказал, что еще этой весной она найдет своего суженого и выйдет замуж. Она была отнюдь не мечтательницей; наоборот, всегда размышляла здраво. Судьба разлучила ее и Дьёфара, и никто был не в силах изменить ход событий. Тем не менее она чувствовала, что ее свадьба причинит ему боль.

Наступила ночь. Черное небо, усеянное мириадами звезд, как куполом, накрыло Митейнанду.

Дьёфар с беспокойством выглянул из окна на улицу. Со всех сторон раздавался смех и была слышна музыка. Внизу торопливо прошло несколько горожан, нагруженных корзинами с провизией и пузатыми кувшинами с вином.

Никто не заметил тени, бесшумно кружащей над городом и в конце концов опустившейся в районе Восточной горы, недалеко от начала ущелья, по которому протекала Серебряная. Когда над изображением дракона внутри храма появился серебряный полукруг, Дьёфар сначала принял его за отсвет из хозяйственной пристройки, но тут же в его голове раздался повелительный голос.