– Ты должен удочерить Элизу официально, чтобы она могла законно носить нашу фамилию, – заявила она брату.
– Элиза пользуется ею уже много лет, что тебе еще нужно, Роза?
– Чтобы она смогла выйти замуж с высоко поднятой головой.
– Но за кого?
В тот раз мисс Роза ничего не ответила, однако у нее уже был на примете кандидат. Речь шла о двадцативосьмилетнем Майкле Стюарде, офицере британской флотилии, приписанной к порту Вальпараисо. Через братца Джона Роза выведала, что молодой человек происходит из семьи с хорошей родословной. Родителям определенно придется не по вкусу женитьба старшего сына и единственного наследника на никому не известной бесприданнице из страны, названия которой они никогда и не слыхивали. Необходимо было обеспечить Элизу достойным приданым и чтобы Джереми ее удочерил – тогда, по крайней мере, вопрос о происхождении Элизы не станет препятствием.
Майкл Стюард был моряк атлетического сложения, с невинным взглядом голубых глаз, с русыми бакенбардами и усами, с хорошими зубами и аристократическим носом. Невыразительный подбородок лишал его облик солидности, поэтому мисс Роза надеялась, завязав доверительные отношения, убедить Майкла отрастить бороду. По словам капитана Соммерса, молодой человек являл собой образец нравственности, а его безупречный послужной список гарантировал ему блестящую флотскую карьеру. Мисс Роза была убеждена, что долгое время, которое моряк проводит в плавании, является великим преимуществом для женщины, которая выйдет за него замуж. Чем больше она об этом думала, тем яснее понимала, что отыскала идеального мужчину, однако, если учесть характер Элизы, становилось ясно, что девушка не согласится выйти замуж просто потому, что кандидат ей подходит: она должна влюбиться. И такая надежда была: Майкл в своей флотской форме смотрелся настоящим красавцем, а без формы его пока никто и не видел.
– Этот Стюард просто-напросто дурачок с хорошими манерами. Элиза умрет со скуки, если за него выйдет, – заметил капитан Соммерс, когда Роза поделилась с ним своими планами.
– Все мужья скучные, Джон. Ни одна женщина, имеющая хотя бы две пяди во лбу, не выходит замуж, чтобы ее развлекали, а только лишь затем, чтобы ее содержали.
Элиза до сих пор выглядела как девочка, но она уже завершила свое образование, и вскоре ей предстояло войти в брачный возраст. Мисс Роза подсчитала, что в запасе остается еще немного времени, но действовать следует незамедлительно, чтобы какая-нибудь пронырливая девица не успела увести кандидата у них из-под носа. Как только решение было принято, Роза начала борьбу за внимание офицера, используя для этого все мыслимые и немыслимые предлоги. Теперь она приурочивала музыкальные вечера к тем дням, когда Майкл Стюард возвращался из плавания, не считаясь с прочими участниками, которые годами освобождали свои среды ради этого священного события. Некоторые завсегдатаи обиделись и перестали приходить. Именно этого Роза и добивалась: теперь она могла превратить тихие музыкальные собрания в веселые пирушки и обновить состав приглашенных за счет молодых холостяков и девушек из иностранной общины, отобрав места у скучных Эбелингов, Скоттов и Аппельгренов, давно уже напоминавших доисторические окаменелости. Пение и поэтическая декламация сменились салонными играми, быстрыми танцами, шарадами и конкурсами на смекалку. Роза устраивала мудреные загородные обеды и прогулки на побережье. Гости выезжали в каретах, но еще на заре к месту, намеченному для пикника, отправлялись тяжелые телеги: дно устилали кожей, поверх громоздили соломенные навесы, – слугам поручалось заранее расставить корзины с едой под зонтами и тентами. С площадок для пикника открывался вид на плодородные долины с фруктовыми деревьями, на виноградники, наделы пшеницы и маиса, на скалистые уступы, о которые Тихий океан разбивался облаками пены, а вдалеке высился гордый профиль заснеженной горной цепи. Мисс Роза всегда устраивала так, чтобы Элиза и Стюард ехали в одной карете, сидели рядом за обедом и выступали в одной команде, когда играли в мяч или представляли пантомимы, но не позволяла им вместе играть в карты и домино, потому что Элиза наотрез отказывалась проигрывать.
– Ты должна дать мужчине почувствовать его превосходство, девочка, – терпеливо объясняла Роза.
– Для этого ему придется сильно потрудиться, – отвечала неумолимая Элиза.
Джереми Соммерс ничего не мог поделать с лавиной расходов: его сестра тратила деньги напропалую. Мисс Роза закупала ткани оптом и заставляла двух служанок каждый день кроить новые платья, копируя фасоны из журналов. Она неосмотрительно брала товары в долг у морских контрабандистов, чтобы не испытывать недостатка в духах, в кармине из Турции, в белладонне и кайале[7] для загадочного взгляда, в креме из жемчужин для белизны кожи. Впервые в жизни у Розы не хватало времени для дневника – она была поглощена заботами об английском офицере; в число знаков внимания входили даже печенье и джемы, которые Стюард увозил в свои путешествия, – все было домашнее, в милых обертках и баночках.
– Это Элиза для вас приготовила, но она слишком робеет, чтобы подойти и вручить лично, – сообщала Роза, не уточняя, что Элиза готовит все, что ни попросят, не спрашивая для кого; вот почему девушка удивлялась, когда офицер принимался ее благодарить.
В ходе этой кампании по соблазнению Майкл Стюард не оставался равнодушным. Немногословный моряк выражал свою благодарность в коротких учтивых записках на бумаге с корабельным штампом, а когда оказывался на берегу, являлся в гости с букетом. Стюарду был знаком язык цветов, но эти изыски пропадали впустую, потому что ни мисс Роза, ни другие обитатели дома в далеком Вальпараисо никогда не слыхали о том, какой смысл несли в себе роза или гвоздика, и уж тем более не имели представления о цветовой символике букетных лент. Усилия Стюарда по подбору цветов с постепенным повышением цветовой гаммы – от бледно-розового, через все оттенки красного к самой яркой алости в знак растущей страсти – пропали впустую. Со временем офицер сумел преодолеть свою застенчивость и от неловкого молчания первых визитов перешел к излишней говорливости, которая доставляла собеседникам изрядные неудобства. Моряк с упоением излагал свои моральные суждения по поводу сущих пустяков и растекался в ненужных объяснениях касательно морских течений и навигационных карт. Подлинным коньком Стюарда были активные виды спорта, дававшие возможность полюбоваться его ловкостью и прекрасной мускулатурой. Мисс Роза упрашивала моряка показывать акробатические номера, используя в качестве перекладины ветку дерева, и даже сумела уговорить его исполнить украинский танец с прыжками, приседаниями и чечеткой – Стюард обучился этим фигурам у флотского товарища. Мисс Роза с преувеличенным восторгом аплодировала после каждого трюка; Элиза смотрела молча, серьезно и своего мнения не высказывала. Так проходили недели. Майкл Стюард взвешивал и измерял последствия шага, который он намеревался совершить, и обменивался письмами с отцом, обсуждая свои планы. Неизбежная почтовая медлительность растянула эту неопределенную ситуацию на несколько месяцев. Речь шла о самом важном решении в жизни Стюарда, оно требовало от него гораздо больше мужества, нежели потенциально возможная битва с врагами Британской империи на Тихом океане. В конце концов на одном из музыкальных вечеров, после сотни репетиций перед зеркалом Стюарду удалось собрать в кулак трещавшее по швам мужество, укрепить голос, от страха превратившийся в фальцет, и подловить в коридоре мисс Розу.
– Я должен поговорить с вами наедине, – пролепетал офицер.
Она отвела его в комнату для рукоделия. Роза заранее знала, что скажет Стюард, и поражалась собственному волнению: щеки ее пылали, сердце бешено колотилось. Она поправила выбившийся из прически локон и деликатно промокнула вспотевший лоб. Майкл Стюард никогда не видел эту женщину такой прекрасной.
