Перибронхиальные железы значительно увеличены, спаяны в пакет, отечны, геморрагичны, окружают трахею, на разрезе мозговидной консистенции. Отдельные железы величиною в сливу, розового цвета, с кровоизлияниями. Сердце величиною с кулак покойного. В околосердечной полости около 50 куб. см серозной жидкости с желтушной окраской. В правом желудочке значительное количество свернувшейся крови, в левом ее меньше. Мышца сердца дрябла, на разрезе мышца левого желудочка буро-красного цвета с восковидным блеском.
Брюшная полость. Селезенка умеренно увеличена, дрябла, пульпа маркая, легко соскабливается, темно-вишневого цвета. Печень не увеличена, плотна, грязно-бурого цвета. Желчный пузырь наполнен желчью, в нем камень величиною с горошину.
В желудке на слизистой оболочке при переходе в двенадцатиперстную кишку и в самой кишке экхимозы величиною от булавочной головки до гривенника. Такие же экхимозы в слепой кишке. Почки застойны, с ясно выраженными vv. stellatae. Мочевой пузырь пуст.
Глубокие шейные железы увеличены слева, представляя из себя четко-видную группу от левой миндалины к щитовидной железе. На разрезе сочны, геморрагичны. Справа шейные железы увеличены значительно менее, без геморрагий.
На посевах из органов культуры чумной палочки. В мазках из легкого громадное количество типичных чумных палочек. Diagnosis: pneumonia pestica dextra. Septicaemia haemorrhagica. Lymphadenitis.
M. Шрейбер, Л. Падлевский, Д. Заболотный, И. Шурупов, Ф. Грыглевич
Бактериологическое исследование. При жизни больного была исследована мокрота, которая сначала отделялась в незначительном количестве, а затем довольно обильно. Вид ее слизистый, тягучий, пенистый, окрашена кровью. В первых порциях найдены стрептококки и диплококки и весьма небольшое количество подозрительных палочек, обесцвечивающихся по Грамму.
К вечеру 5 января мокрота заключала чистую культуру чумных палочек. Посевы ее на среды и прививки свинкам и мышам указали на несомненно чумной характер заболевания. Прививки мокроты свинкам в брюшную полость дали вязкий экссудат, богатый бациллами. Прививки мышам и свинкам под кожу вызвали образование характерных бубонов.
При вскрытии были сделаны мазки и посевы из внутренних органов, желез и крови. Найдены бациллы в громадном количестве в мазках из легкого, перибронхиальных и глубоких шейных желез.
В мазках из селезенки, печени и крови чумных бацилл оказалось не много. В крови они располагались, как на это обратил внимание доктор Падлевский, кучками.
При посевах получены чистые культуры из легкого, перибронхиаль-ных бубонов, крови, селезенки и печени. Культуры давали пышный рост и отличались значительной вирулентностью.
Увеличение глубоких шейных желез и обилие бацилл в них указывало на то, что первичное заражение произошло через слизистую рта. Увеличение перибронхиальных желез и окружающий их отек, богатый бациллами, значительно мешали дыханию. Правое легкое оказалось все пропитано чумной культурой. Вытекающая при разрезе его жидкость была мутной, содержала массу бацилл и лейкоцитов. То же обилие лейкоцитов на срезе из легкого, кровеносные сосуды которого оказалось сильно растянуты кровью, а альвеолы выполнены выпотом, богатым чумными палочками. Присутствие бацилл в крови указывало на то, что пневмония окончилась септическими явлениями (septicaemia pestica).
После выяснения характера заболевания путем бактериологического исследования на форте были приняты следующие меры:
1) изоляция внутренняя (лазарет) и внешняя (карантин);
2) строгая дезинфекция зараженных и подозрительных помещений форта, вещей и обстановки в помещениях;
3) сжигание тела покойника, вещей и его обстановки;
4) наблюдение над всеми живущими на форте с ежедневным двукратным измерением температуры;
5) предохранительные прививки сыворотки всему персоналу форта;
6) лечение сывороткой заболевших. Меры изоляции на форте были проведены следующим образом. С января установлено полное разобщение форта с Кронштадтом. Никто из служащих форта не выпускался на берег («внешний карантин»). Провизия и необходимые предметы подвозились к фортовой дамбе с берега и затем забирались служащими форта (рис. 38).
По распоряжению коменданта у дамбы («нейтральная зона») вывесили аншлаг с надписью о воспрещении входа и проведен в помещение форта сигнальный электрический звонок. Принятие всего привозимого производилось в присутствии «чистого врача» и жандарма, которые наблюдали за исполнением карантинных правил во время отпирания ворот форта. Все остальное время ворота форта были заперты на ключ, который хранился у коменданта форта. «Чистый врач» заведовал, кроме принятия провизии, сообщениями по телефону и наблюдал за здоровыми.
38. Доставка провизии во время карантина форта
Никаких вещей, денег, с форта не посылалось, за исключением корреспонденции, которая предварительно штемпелевалась, дезинфицировалась вместе с почтовым ящиком и вынималась оттуда посланцем из города.
Больной был изолирован сначала в помещении, которое он занимал, а затем, 6 января, перенесен в лазарет форта. Персонал, ухаживавший за больным, помещался в отдельной комнате и с другими служащими не имел контактов («внутренний карантин»).
Для предотвращения заражения медицинского персонала, в помещении больного был организован соответствующий уход. Для отплевы-вания мокроты Выжникевичу были поставлены большие фарфоровые чашки. На полу возле постели под плевательницей разостлана смоченная сулемой простыня. При затрудненном отплевывании мокроты она снималась смоченным сулемой полотенцем. Лица, ухаживавшие за больным, при входе в его комнату надевали халаты и калоши, которые затем снимались и дезинфицировались.
В день объявления форта благополучным (22 января 1904 г.) карантин был снят и сообщение с берегом восстановлено.
Дезинфекция форта представляла немало трудностей. Масса помещений лабораторных и жилых, заразные отделения, квартира покойника, лазарет, конюшня представляли различные условия, к которым нужно было приспособиться, и поэтому порядок и способ дезинфекции избирался применительно к каждому отдельному случаю. Помещение покойника, канцелярии и прилегающие коридоры были предварительно продезинфицированы гликоформоловым аппаратом Линдера, а затем орошены из гидропульта сулемой. Деревянная и железная мебель обмыта мыльно-карболовым раствором, мягкая — сожжена.
Помещение лазарета, заразная лаборатория и вскрывочная орошены сулемовым раствором. Мебель и клетки обмыты горячим мыльно-карболовым раствором. В заразных конюшнях коридор и полы дезинфицированы сулемой. Подстилка из торфа, навоз и деревянные ящики из-под животных сожжены. Лишний хлам, старые халаты и обувь из заразной лаборатории сожжены.
Жилые помещения служителей и врачей дезинфицированы глико-формолом и формалином с помощью аппаратов Линдера, Проскауэра и «Эскулап». Полы и лестницы обмыты сулемой или 5%-й серной кислотой. Белье и платье дезинфицировали в паровой камере. Двери, дверные ручки, перила и электрические штепселя дважды обмыты горячим раствором лизола.
Тело покойника завернуто в сулемовую простыню, перенесено в закрытом цинковом гробу в крематорий и сожжено. Сжигание продолжалось около 2 часов 30 мин. Затем зола и разрыхлившиеся кости были собраны в урну (рис. 39).
С первых дней над всеми здоровыми сотрудниками, ввиду возможности дальнейших заболеваний, был учрежден медицинский надзор с ежедневным осмотром и двукратным измерением температуры.
Кроме того, врачи и весь персонал форта получили предохранительные прививки сыворотки в количестве от 40 до 80 мл3. Вслед за введением сыворотки на второй неделе у многих появились эритематозные сыпи, крапивница и боли в суставах с повышением температуры. Никто из привитых не заболел.
