Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Это они — похитители! Я должен их догнать.

Я бросился вперед, но тут же остановился.

— Подожди! — крикнул я болотнику, обернувшись.

— Что еще? — вновь поднялся уже наполовину скрывшийся под покровом мха болотник.

Едва не поскользнувшись, я повернул обратно, подбежал к живой кочке и сбросил с плеча ставшее неподъемным копье.

— На! — я сунул древко копья в рот болотнику. — Перекуси.

Бац. Рот захлопнулся словно… словно рот болотника, и глаза-тарелки недоуменно посмотрели на остатки копья.

— Зачем?… — начал было спрашивать болотник, но я уже убежал дальше с криком: «Некогда объяснять!».

Копье теперь превратилось в некоторое подобие ножа с короткой деревянной рукоятью. Оно удобно лежало в руке и было не таким тяжелым, как прежде. Папа меня простит.

Тростник сменился кустами с красными и оранжевыми ягодами. Они проглядывали сквозь болотный туман, как яркие фонарики. Только есть их троллям нельзя — можно умереть. Их едят только разноцветные ящерицы, которые сейчас шмыгают у меня под ногами и возмущенно шипят мне вслед. Многие ягоды были раздавлены ногами похитителей, и идти по следу не составляло большого труда.

Я почти бежал, отмахиваясь от налетающей паутины. Стайки болотных брызгунов спешили убраться с моей дороги. «Бу-у-у» — закричала на меня огромная болотная цапля, взлетевшая над кустами, может быть, сослепу приняв меня за своего сородича.

Снова начался тростник, затем открытые пространства с озерками воды.

А потом я влетел в заросли черных колючих кустов с огромными шипами. Я не помню, чтобы они здесь раньше росли, но сейчас я забрался довольно далеко от дома, и могу ошибаться. Колючки больно царапались, протыкая сшитую мамой специально для меня крепкую одежду из кожи болотных цапель, весьма стойкую. Изо всех сил я продирался сквозь заросли черных кустов, оставляя куски одежды. И тут я на секунду замер, пораженный внезапной мыслью. А где же след? До кустов он легко прослеживался, но как похитители пробрались сквозь колючки не понятно. В растерянности я прошел еще несколько шагов.

Кусты закончились. Они росли вокруг круглого пустого места на болоте, без травы и мха. Лишь черный каменный песок оседал на землю, закрученный воздушными вихрями. Словно здесь побывал смерч — страшный небесный хобот-из-тучи, разрушающий все на своем пути. Я отшатнулся — в лицо с громким писком ударилась большая черная летучая мышь, унеслась в сторону и исчезла из виду. Я знал, что похитители были именно здесь — ведь именно до этих черных кустов вели их следы. Где же мои папа и мама?

Черный песок невдалеке вспучился болотником.

— Тьфу, — сказал он, выплевывая каменный песок. — Тьфу, о чем ты мне не успел рассказать, Ллок? Тьфу. Да что это за ерунда такая? — спросил он, пытаясь избавиться от застрявшей во рту колючей ветки.

— Слуги Черного Дерева. Они украли всех из моей семьи. И вот, — я указал рукой, — здесь заканчиваются следы. И, как будто бы кусты выросли уже после того, как прошли похитители, хотя это было совсем недавно.

Болотник повращал своими огромными глазами, каждый из которых глядел в свою сторону, задумчиво пожевал черную колючую ветку, и произнес:

— Здесь пахнет магией, малыш, злой черной магией.

— И на вкус она совершенно не лучше, — добавил он, наконец, сумев выплюнуть ветку. — Кстати, вижу я плохо, но не кажется ли тебе, что там на небе что-то есть?

Я всмотрелся в указанном прищуренными глазами болотника направлении и увидел исчезающую за горизонтом черную тучу. Очертания тучи менялись, словно она состояла из множества задержавшихся в небесах темных частичек. «Или летучих мышей» — подумалось мне.

— Все, не догнать, — булькнул, пустив пузыри по выступившей на поверхности воде, болотник. — Сочувствую.

И скрылся в болоте. Как и не было.

И теперь я совсем один! Что мне делать?

Я самый несчастный тролль на свете!»

Я заставил себя выключить фонарик. Так можно и до утра не спать. Кто же написал эту историю? В книге нет ни автора, ни издательства. Сразу начинаются страницы с текстом.

А, вдруг, это правда? Про маленького тролля? Что, если он сейчас стоит где-то в одиночестве и плачет? Нет, так не бывает. Это всего лишь книга. Вымысел. Я бережно закрыл книгу, проведя рукой по кожаной обложке, и положил на стол.

За окном рос высокий тополь, вровень с моим третьим этажом. Его толстая ветка приветливо махала мне своей тенью почти каждый вечер, когда небо не было затянуто тучами. Но сейчас тень не казалась бесформенной. Она выглядела словно тролль, сидящий на корне старой сосны.

Уже засыпая, я вдруг вспомнил что-то очень важное.

…«никогда не заглядывайте в конец книги!»

Я резко поднялся. А что, если папа или мама посмотрят книгу и прочтут последние страницы? Я перепрятал книгу в тумбочку стола. Затем подумал и взгромоздил поверх нее кучу прошлогодних школьных тетрадей.

До нового школьного года еще несколько недель. Можно отдыхать.

Глава вторая,

в которой сквозь горькие рыдания доносится убедительное кваканье большой жабы

Утром я проснулся от яркого солнечного света. Родители ушли на работу, так что я был предоставлен самому себе. Папа у меня работает в институте. Научно-исследовательском. Он защитил кандидатскую, и я им очень горжусь — не у всех же есть такой умный папа. Мама — библиотекарь. Работа тоже хорошая, особенно для меня, — всегда имею доступ к интересным книгам и знаю, что нового появляется в библиотеке. Собственных книг у меня тоже много, вон, несколько книжных полок висят над письменным столом, доверху набитые книгами. Майн Рид, Конан Дойль, яркие обложки современной фантастики, все они давно прочитаны. Некоторые — по нескольку раз.

Если миновать мою комнату и попасть по коридору в папин маленький кабинет, то, кроме письменного стола, можно обнаружить еще два книжных шкафа. В них, в полном беспорядке, научные книги соседствуют с художественными, высшая математика навалилась на потрепанный переплет детских сказок, а собрание «Библиотеки приключений» перепутано с «Жизнью замечательных людей». Это мой мир. Часто я пробираюсь сюда и копаюсь в этом богатстве, освещенном настольной лампой на шарнирной ножке. Это бывает по вечерам. А днем, как я уже говорил, я учусь в школе, в пятом классе. Вернее — уже в шестом. Только сейчас лето и днем я совершенно свободен. Порой — даже слишком, и иногда не знаешь куда девать свободное время.

Сегодня, например, мы договаривались встретиться с Валеркой, но я не спешил. Таинственная книга привлекала меня сейчас гораздо сильнее. Тем более что Валерка сам виноват в моем вчерашнем выговоре. Ведь из-за него я задержался. Ясно было видно, что его позиция была проигрышная. Даже то, что Валерка нанял тролля, не могло ему помочь противостоять моему войску. Только тролль в игре — злой. А мой в книге — маленький и хороший.

И он совсем один.

Кровать была не застелена, надо было завтракать, но книга как-то сама оказалась в моих руках. Я продолжил читать.

«Я сидел на корне поваленной сосны возле моей разрушенной хижины и горько плакал. Можно было не стесняться, я ведь совершенно один, если не считать выглядывающей из развалин хижины куклы кузины Хрюмзи. А, может быть, Коры. Кукла грустно смотрела на меня нарисованными на матерчатом личике глазами и не могла мне подсказать, где искать моих родителей. Надо было действовать, но я не мог ничего заставить себя делать. Горе захлестывало меня и находило выход в виде слез.

Внезапно я почувствовал, что больше не один. Сквозь слезы я увидел сидевшую возле меня Марго. И я мог бы поспорить, что глаза у нее мокрые от слез. Но я раньше никогда не видел, чтобы жабы плакали. Тем более Марго. Она была очень старая и мудрая жаба. Большая, как котелок, в котором мама варит суп.

— Что мне делать, Марго?

Я подхватил жабу на руки и прижал к себе.

— Поставь меня сейчас же на ноги! — квакнула Марго. — То, что у тебя горе, не дает тебе право хватать почтенных жаб.

3
{"b":"262627","o":1}