Филипп уже сидел за столиком на террасе «Нино», славного ресторана, который предусмотрительно обзавелся даже тремя гостевыми комнатами на случай, если клиентам после сытного ланча захочется вздремнуть. Большинство столиков на террасе были уже заняты. Провансальцы, весьма легкомысленно относящиеся ко времени, становятся страшно пунктуальными, когда дело касается желудка. Ровно в полдень его следует наполнить, и точка! Оглядевшись, Сэм заметил, что салфетки уже заткнуты за воротники и клиенты придирчиво изучают меню, анализируя сравнительные достоинства дорады и морского черта и запивая все это холодным вином. Ланч — это дело чрезвычайно серьезное.

— Конечно, отпраздновать следовало бы шампанским, — заметил Филипп, — но здесь не принято пить шампанское. Здесь пьют местное вино. — Он вынул из ведерка бутылку и гордо продемонстрировал этикетку. — Домен дю Патернель. Чудо. За нашу следующую встречу, где бы она ни состоялась! — провозгласил он тост, разливая вино по бокалам. — Возможно, в Лос-Анджелесе?

Ланч получился долгим и веселым, буйабес был великолепен, но тем не менее в аэропорт они приехали вовремя и еще успели выпить по чашечке кофе перед регистрацией. Несколько проведенных вместе дней Филипп назвал vraiment chanu,[70] а в устах настоящего марсельца эта фраза значит немало, заверил он их. И наконец, после множества пахнущих чесноком поцелуев, объятий и обещаний еще раз встретиться на свадьбе Софи, они разъехались каждый своим путем: Софи — в Бордо, Сэм — в Париж, а Филипп — в Марсель, к своей сенсационной статье. Ее первая часть была практически готова: анонимный звонок, обнаружение вина в тайнике и осознание того, что он набрел на настоящее сокровище. Далее у Филиппа имелось несколько вариантов развития истории, один увлекательнее другого. Впереди его ждали несколько крайне интересных недель.

Со своего места у окна Сэм в последний раз взглянул на Средиземное море, а потом самолет развернулся хвостом к солнцу и полетел на север. Наверное, впервые в жизни мысль о том, что скоро он окажется в Париже, не радовала его. Он успел полюбить Марсель, хотя тот и не был самым чистым или элегантным городом на свете. Зато он отличался сильным характером и своеобразным обаянием, а его жители, вопреки своей зловещей репутации, оказались приветливыми и дружелюбными.

Густой слой облаков покрывал весь центр Франции, а Париж показался Сэму размытым и серым. Даже не верилось, что отсюда всего час лета до сияющего, яркого, контрастного Прованса. Марсельцы в этот час, наверное, уже закончили работу и сидят на залитых золотым светом террасах кафе, попивают аперитивы, сплетничают и любуются на закат. Филипп за столиком какого-нибудь маленького бара строчит свою статью. Подъезжая по бульвару Распай к своему отелю, Сэм уже скучал по этому колоритному городу.

Он поднялся в номер, бросил сумку на кровать, повесил в шкаф пиджак и решил принять душ, чтобы избавиться от чувства нечистоты, которое всегда мучило его после самолетов. Звонок раздался, когда Сэм успел только наполовину снять брюки, и к столику с телефоном ему пришлось прыгать.

— Скажи мне, пожалуйста, кто-нибудь наконец угостит девушку шампанским?

При звуке этого голоса сердце чуть не выскочило у него из груди.

— Элена? Это ты? Ты здесь?

— А ты еще кого-то ждешь?

С телефонной трубкой, зажатой в руке, и наполовину спущенными штанами, Сэм глупо улыбался и чувствовал себя самым счастливым человеком во всем Париже.

Прочие обитатели «Шато Мармон» либо ушли на работу, либо еще спали, и бассейн был в полном его распоряжении. Сделав свои обязательные двадцать кругов, Сэм выбрался из воды и теперь стоял, подсыхая на утреннем солнце.

Жизнь в настоящий момент казалась ему прекрасной. Они с Эленой наконец-то перестали испытывать друг друга на прочность, и их отношения медленно, но верно приближались к стадии серьезных. Он с нетерпением ждал момента, когда познакомит ее с Филиппом. Тот собирался прилететь на следующей неделе, для того чтобы взять интервью у Дэнни Рота, которого он упорно называл мсье Гротом (как бы хорошо французы ни говорили по-английски, звук «р» им упорно не давался). В плане работы у Сэма тоже намечалась пара перспективных предложений, и для полного счастья ему сейчас не хватало только чашечки кофе.

Накинув купальный халат, он прошел через заботливо выращенные и ухоженные джунгли к главному зданию отеля и в холле свернул к стойке портье, чтобы забрать номер «Лос-Анджелес таймс».

— Мистер Левитт? — окликнул его юноша из-за стойки. — Мы звонили вам в номер. К вам гость. Джентльмен. Он сидит за столиком в углу.

Наверное, Букман, решил Сэм. Полицейский, когда бывал поблизости, частенько заходил к нему, чтобы вместе позавтракать. Просматривая на ходу газетные заголовки, он направился к столику и вдруг, подняв голову, замер как вкопанный. Навстречу ему, улыбающийся и щеголеватый в кремовом льняном костюме, поднимался и протягивал руку Франсис Ребуль.

— Надеюсь, вы не возражаете, что я так запросто к вам заглянул? — сказал промышленник и опустился на стул, жестом предложив Сэму сделать то же самое. — Я даже успел заказать нам кофе. Нет ничего приятнее, чем первая чашка кофе после заплыва, согласны? — Он взялся за кофейник.

Сэм изо всех сил старался скрыть изумление и некоторое смущение из-за своего домашнего вида. Он оглянулся на соседний столик, ожидая увидеть там здоровяков в черных костюмах. Ребуль словно прочитал его мысли.

— Нет, никакой охраны, — покачал он головой. — Я решил, нам приятнее будет поговорить вдвоем. — Он сидел, непринужденно откинувшись на спинку стула, и явно забавлялся ситуацией. — Как хорошо, что я сохранил вашу визитку. Кажется, во время нашей предыдущей встречи вы занимались издательским бизнесом? — Он намочил кубик сахара в кофе и задумчиво пососал его. — Но мне почему-то кажется, что литература — это чересчур мирное занятие для человека с вашими способностями. Я бы не удивился, узнав, что вы поменяли род деятельности. Не будет ли с моей стороны нескромностью спросить, чем вы занимаетесь сейчас?

Сэм ответил не сразу. Он нечасто терялся так, что не мог подобрать слова, но появление Ребуля совершенно сбило его с толку.

— Действительно, в издательском деле в настоящий момент застой, — медленно проговорил он, — и я пока, если можно так выразиться, отдыхаю на перепутье.

— Отлично, — сказал Ребуль и, кажется, в самом деле был очень доволен. — Если вы не слишком заняты, то я хотел бы сделать вам одно весьма интересное предложение. Но сначала вы должны рассказать мне кое-что, разумеется, entre nous. — Он поставил локти на стол, наклонился поближе к Сэму и громким шепотом спросил: — Как вы это сделали?

Я бесконечно благодарен Энтони Бартону из Шато Леовиль-Бартон за то, что именно он выбирал вина, которые украли у Дэнни Рота. Нечасто мне случалось получать такие полезные, грамотные и вкусные советы.

Также большое спасибо Дэвиду Чарлтону, терпеливо учившему меня снимать отпечатки пальцев.

И, наконец, mille mercis Эли Коллинз, никогда не теряющей хорошего настроения и чувства юмора и вот уже несколько лет оказывающей мне неоценимую помощь.