— Альрик, а ты стало быть уже простил эльфийскому молокососу ту шуточку с кошачей травкой?

Баронет поморщился:

— И что ты мне предлагаешь — вызвать его на дуэль? Как благородный человек я не могу использовать магию в поединке. А саблей я не особо хорошо владею. Учитывая, как обучают высокородных, он меня в лапшу порубит.

— Я говорю не про дуэль. Но если ты найдешь способ нашей бедной птичке избежать свадьбы — разве это не будет хорошей местью? А можно ведь придумать и что-нибудь веселое. Ну же Альрик, ради меня!

Альрик с сомнением на нее поглядел и откусил яблоко.

— Опасно, — вздохнул он. — Это ведь решение короля — выдать Иру замуж.

— Не узнаю тебя, — воскликнула волшебница. — Когда это тебя опасность останавливала? А что касается короля…

— Лирэн, — предостерегающе повысил голос маг.

Они переглянулись и посмотрели на меня. Некоторое время Альрик меланхолично жевал яблоко, задумчиво глядя в угол. Лирен с хитрой улыбочкой поглядывала на него, делая мне знаки у него из-за спины. Я скорчила жалостливую физиономию и постаралась припомнить самое горькое событие в моей жизни. Припомнилось как я сидела в эльфийской камере ожидая пыток. Видимо выражение получилось подходящим и Альрик с громким вздохом возвестил:

— Хорошо, я согласен. Только уговор — никаких действий без обсуждения. Сначала вместе обдумываем, потом действуем. Ну или хотя-бы ставим друг друга в известность.

— Конечно, я знала — на тебя можно положиться! — Лирэн подскочила к баронету и поцеловала его прямо в губы.

Я изумилась. Нет я знала, что Альрик к ней неравнодушен, но похоже это взаимно. Дверь в этот момент открылась и вошел учитель.

— Господа, господа! Лирэн, я понимаю ты очень рада выигрышу, но не забывай — Ире такие вещи видеть пока необязательно.

Ну да, делать мне их с эльфом желательно, а вот видеть — нет. Ханжество какое-то. Лис тем временем объявил, что нам пора уходить. Мы распрощались с магами и ушли. Я думала, мы просто уедем, но все оказалось интереснее. В коридоре, где сидел привратник нас ждала мадам и двое рослых, крепких лакеев, которым очень не шли ливреи — мундир был бы более кстати. Один из них держал тяжелый сундучок. При виде нас, привратник открыл окошечко в двери и внимательно осмотрел окрестности. Затем к окошку подошел учитель и спросил у кучера все ли в порядке. Тот ответил утвердительно. Только после этого дверь открыли и вышел сначала маг, затем лакеи, а за ними уже я.

Слуга внес сундук в карету и поставил его между солдат. Затем Лис усадил меня и наконец сел сам. Когда карета тронулась я заметила, что солдаты сидят с обнаженными палашами, а рядом с каждым лежит пистолет.

— Мы сейчас едем в одно место Ирочка. Ты уж потерпи немного.

Потерпеть пришлось не меньше получаса — столько мы ехали. Причем иногда мне казалось, что мы движемся кругами. Наконец карета остановилась перед средних размеров домом где-то в предместье. Солдаты занесли сундук в дом, мы зашли следом. В доме нас встретил мужчина с не запоминающимся лицом, которого я тем не менее точно где-то видела. Только никак не могла вспомнить где. Он перекинулся парой слов с учителем и они ушли вглубь дома оставив меня ждать в комнате.

Вернулся учитель примерно минут через десять, очень довольный. Я к тому времени вспомнила, где видела мужчину — в трактире, куда бегала предупредить Тима. Это именно он тогда сидел с пьяным мужичком и слушал о стальных шомполах.

Говорят любопытство грех, но в карете я не выдержала:

— Учитель, а что это было?

— Деньги, конечно, что же еще. Двадцать процентов от месячной выручки казино.

Я изумленно посмотрела на мага. Тот снисходительно мне улыбнулся:

— Должна же тайная канцелярия откуда-то брать деньги для своих дел? Не всегда, знаешь ли, удобно обращаться к королевскому казначею. Всегда возникают вопросы — для чего, да как отчитываться будете. Представляешь статью расхода — подкуп советника министра Транзитании? Это я к примеру говорю — такой страны нет. Бюрократия.

Я медленно кивнула, подумав, что это, по крайней мере, не деньги за наркотики. Впрочем, мне сейчас не об том беспокоиться надо.

— Ну подойди же к ней, не бойся. Я специально выбирал самую спокойную.

Даэлин тихонько подталкивал меня к очередному подарочку. Полностью белая, без единого пятнышка, изящная лошадка смотрела на нас немного удивленно и недоверчиво, переступая с ноги на ногу. Видимо понять не могла, как ее такую замечательную подарили этому странному существу. Лис, Диная и советники наблюдали за нами издали из окна, а мы топтались на лужайке перед домом.

— Даэлин, я тебе сто раз говорила — я не умею ездить верхом. Не приму я этот подарок, к чему она мне? Все время в стойле стоять? Заскучает же.

— Ездить я тебя научу. Конечно, лучше бы тебе надеть то, что носят наши дамы для верховой езды. Не понимаю, как можно в юбке на коне скакать?

— Я тоже не понимаю, но как видишь на мне сейчас юбка. Сесть я на нее не могу. И вообще я ее не принимаю.

Вот так препираясь, мы, тем не менее, подходили все ближе к лошади. Коняшке, в свою очередь, тоже надоели наши споры, но она терпеливо ждала, косясь на большой кусок булки у меня в руке.

— Покормить ты ее можешь? Она тебя не съест.

Хлеб лошадка взяла осторожно, интеллигентно даже. Я погладила теплую короткую шерстку у нее на лбу. Такое хорошее животное, но я действительно не умею. И потом, если свадьба расстроится, а я на это надеюсь, придется все подарки возвращать и ее в том числе. Додумать я не успела, меня подхватили за талию и приподняли над землей.

— Не думал, что ты такая робкая, — усаживая меня боком на лошадь заявил, усмехаясь Даэлин. — Вот если бы еще и послушная.

Да что-же он делает! Я вцепилась обоими руками в луку седла, пытаясь не упасть и тем не менее пропищала:

— Не рассчитывай на это! И сними меня сейчас же!

— Сначала немного покатаемся.

Даэлин повел лошадку в поводу по кругу. Со стороны, наверное, смотрелось очень мило. Диная крикнула что-то одобрительное, Лис закивал головой, а я только молилась всем богам пока мы неспешным шагом двигались от дома. Даэлин шел, полуобернувшись ко мне, видимо чтобы успеть вовремя поймать. Страх прошел довольно быстро, и было даже приятно ехать верхом, но злило, что он назвал меня робкой и совсем не слушал.

— Даэлин, — постаралась я воззвать к его разуму. — Достаточно, сними меня.

— Принимаешь подарок?

— Нет.

— Сделаем-ка еще несколько кругов.

Он пошел значительно быстрее. Я снова ухватилась за седло.

— Даэлин, перестань.

— Принимаешь?

Да что на него сегодня нашло? Сама виновата, последние два раза отказывалась от подарков напрочь, вот он и придумал, как меня дожать. Я же сейчас свалюсь!

— Прекрати.

Я старалась говорить негромко, потому что было стыдно — вдруг услышат зрители. Эльф вместо ответа побежал. Да, что б тебе, сволочь остроухая.

— Принимаю.

— Иди ко мне, воробышек.

Даэлин подхватил меня и спустил на землю. Я, наверное, и впрямь на встрепанного воробья похожа.

— Благодарю вас, князь. Я получила незабываемые впечатления. Извините, воробышек полетел учиться.

У себя в комнате я подошла к окошку и пожаловалась:

— Вот на что это похоже, ты мне скажи? Если он сейчас моим мнением не интересуется, что после свадьбы будет?

Птичка чвиркнула, что то вроде — да, гад редкостный, и упорхнула.

— А ты и после свадьбы от моих подарков отказываться будешь?

— Уже и без стука входишь.

— Извини. И за то, что сейчас было, тоже.

Прогресс. Извинился впервые на моей памяти. Я внимательно присмотрелась к эльфу — похоже, искренне говорит. Он стоял посреди комнаты в своей излюбленной позе — скрестив руки на груди.

— Знаешь, иногда у меня появляется желание добиться твоей любви, а потом… не навсегда, только на короткое время, заставить испытать все то, что я сейчас испытываю. Бросать, как милостыню одно, два слова за вечер. Даже не смотреть в твою сторону, как будто тебя нет. Отвергать все, что ты предложишь.