Я не герой, я не отличный парень, я плохой муж... я не являюсь положительным ни в одной из этих вещей, и они наконец-то заметили это.

Страницы и папка соскальзывает на пол, я наклоняюсь вперед, обхватив себя руками, чтобы хоть так попробовать удержать себя в руках. Я рыдаю взахлеб, что даже не могу дышать, каждый вдох отражается болью в груди и каждая льющаяся слеза вызывает жжение в глазах. Он все время любил меня так сильно, даже когда запутался и находился в темноте, он никогда не терял веру в меня. Я же позволила нескольким словам женщины, которая ничего не значит для меня, разрушить свою веру в него. Я оказалось такой трусихой и полной дурочкой. Я все время прямо перед собой имела доказательства его любви, но отказывалась в это верить. Стоит лишь обидеть однажды, и становится очень трудно поверить, что тебе не причинят вреда снова. Я должна была доверять ему, должна была верить, должна была принять его любовь, которую он мне отдавал, обхватить его руками и никогда не отпускать.

Я вспоминаю о страницах журнала-дневника, которые он мне сам отдал, как я подтягивала его в химии, как он флиртовал со мной и не сводил с меня глаз и стал потрясающим сильным удивительным мужчиной, которого я и полюбила.

Я вспоминаю тот день, когда он сделал мне предложение и как он сильно нервничал, как сильно он был напуган, что оставляет меня и как у него появилась цель, за которую следовало бороться, жить и возвращаться домой.

Я вспоминаю день нашей свадьбы и как что-то разбилось в доме его родителей, и он запаниковал, и единственной потребностью у него было найти меня, сломав все традиции, увидеть в свадебном платье перед началом церемонии. Как он не смог успокоиться, пока не заключил меня в свои объятия, прижимая к себе и говоря, как сильно любит меня, и мы пообещали, что возобновим наши клятвы на Маяке на пятнадцатую годовщину.

Пятнадцатая годовщина будет через несколько недель.

Воющий ветер снаружи гремит оконными рамами, заставляя меня подняться с кресла, быстро вытереть слезы. Небо, которое с утра было слегка пасмурным сейчас превратилось в черные, как смоль, кружащиеся злые тучи. Деревья вдоль улицы клонятся от порывов ветра из стороны в сторону.

Я быстро хватаю папку и упавшие листки и выбегаю из библиотеки, включив маленький телевизор на столешнице в кухне, диктор сообщает о быстро меняющейся погоде.

— Тропический Шторм Вера сделал неожиданный поворот, и теперь двигается прямо на побережье Южной Каролины. Ветер усиливается до сорока миль в час в некоторых местах, вызывая повреждения, мы предупреждаем всех в данной области о необходимых мерах предосторожности. Пока этот шторм еще не дошел до уровня урагана, но необходимо принять меры безопасности. Мы будем держать вас в курсе шторма Вера, так что следите за новостями.

Люси

Сегодняшний день

Электричество мигает, я пытаюсь дозвониться до Фишера уже в пятый раз, по-прежнему нет ответа на его мобильный или на домашний телефон Трипа. Я попробовала дозвониться Бобби или Элли на сотовые, с таким же успехом, потому что ни один из них не берет трубку. Я расставляю по всему первому этажу беспроводные светодиодные фонари, проверяю есть ли в них батарейки, и сообщаю Сет и Мэри Бет держаться подальше от окон и центральной части дома, на всякий случай. Я слышу, как открывается входная дверь и хлопает с силой от ветра, несусь из гостиной, надеясь увидеть Фишера.

Я замедляю свой бег, надежда не оправдалась, потому что у двери стоит Трип, закрывающий засов и стряхивая капли дождя с волос.

— Не смотри так разочаровано на меня Люси-дочка, — бормочет Трип.

Я бросаюсь к нему на встречу и обнимаю.

— Прости, я подумала, что это Фишер. Я пыталась дозвониться до него целый час, но он не берет трубку.

Взяв у Трипа его плащ, я стряхиваю с него воду и вешаю на вешалку рядом с дверью. Я выглядываю в окно и вижу внедорожник Трипа, припаркованный у гостиницы.

— Наверно, совсем плохо дело, если ты решил приехать. Ты никогда не садишься за руль, — комментирую я.

— Там все действительно летит кувырком. Я хотел заскочить к тебе и убедиться, что с тобой все в порядке. Фишера видел сегодня только утром, — говорит мне Трип. — Уверен, что с ним тоже все в порядке.

Ответы Трипа для меня звучат не убедительно, и от этого мне не становится лучше. Фишер всегда отвечал на телефон независимо чем он занят, и втайне я надеюсь, что он просто избегает моих звонков. Мне не нравится, что он где-то находится в этот шторм. Мне не нравится, что Трип приехал сюда, хотя это очень мило с его стороны, проверить меня.

— Тебе не нужно было ехать в такую погоду, ты мог просто позвонить, — говорю я ему, наблюдая, как он потирает левое плечо и ежится. — Что случилось с твоей рукой?

Он трет ее и улыбается.

— Эх, я просто ударился о дверь машины, когда выходил и ветер сбил меня, ничего страшного.

Я наблюдаю за ним с беспокойством несколько минут, его лицо покраснело и похоже он на самом деле не чувствует себя достаточно хорошо. Я пытаюсь помочь ему идти в библиотеку, но он прогоняет меня, я представляю его Сету и Мэри Бет.

Они пожимают друг другу руки и рассаживаются, все, кроме меня. Я не могу сидеть на месте, пока не узнаю, что Фишер тоже находится в безопасности.

— Подумал, что будет лучше переждать бурю здесь, в этом большом здании. Такой ветер может сдуть мой маленький дом прямо в океан, — говорит Трип со смехом. — Какие сообщают новости?

— До сих пор шторм не классифицируют как ураган, но ветер действительно становится еще хуже, — говорю я ему.

Раздается громкий стук в парадную дверь, Трип и я обмениваемся взглядами, полными надежды, я несусь обратно в гостиную. Как только я вижу мать Фишера, в развивающейся одежде с противоположной стороны двери, прикрывающую лицо от ветра и дождя, я молниеносно открываю засов и удерживаю дверь открытой, чтобы она могла войти. Капли дождя и листья залетают в дом, падая на пол. Я захлопываю за ней дверь.

— Грейс, что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, как только она захватывает меня в свои мокрые объятия, прежде чем передать мне большую корзину.

— Обегала уйму жилых домов сколько смогла, доставляя поставку. Я ведь глава Комиссии по экстремальной штормовой ситуации — моя работа никогда не заканчивается, — говорит она со смехом. — Слава богу, это была моя последняя остановка. Ты не возражаешь, если я останусь здесь на некоторое время?

Я заглядываю внутрь корзины — бутылки воды, батарейки, фонарики и некоторые закуски.

— Конечно, нет! Это замечательно, Грейс, спасибо большое. Проходи в библиотеку, все остальные уже там, — говорю я, указывая путь.

— Я надеюсь, ты не будешь возражать, но я захватила твою почту по пути. Дверца почтового ящика была распахнута, и я побоялась, что некоторая корреспонденция может просто улететь, — говорит она мне, вручая пачку влажных писем и счетов.

Я забираю их, отдав корзину с провизией Трипу, она садится рядом с ним на диван. Трип и Сет начинают собирать фонарика, Мэри Бет и Грейс знакомятся друг с другом.

Расхаживая по комнате, я начинаю просматривать стопку писем и счетом, чтобы хотя бы как-то занять себя. Как только я натыкаюсь на большой белый конверт, подписанный почерком Фишера, мое сердце в буквальном смысле падает к ногам. На конверте нет обратного адреса и марки, значит он не отправлял его по почте. Похоже, он просто вложил его в мой почтовый ящик после того, как я доставала вчера почту. Этот конверт так похож на тот, в котором были документы на развод, что я боюсь его открывать. Я наконец-то оттолкнула его слишком далеко? Он устал ждать, когда я разберусь со своим дерьмом? Я отхожу в сторонку от всех, они разговаривают о шторме и заставляю себя разорвать этот чертовый конверт, вытаскиваю лист бумаги.