Мы оба неподвижно замираем и пару секунд смотрим на беспорядок на полу, и прежде чем я начинаю смеяться, Фишер приподнимает меня, ставя напротив кухонной столешницы, не выпуская при этом своего члена. Я упираюсь руками в гранит и держусь крепче, пока он снова продолжает трахать, несмотря на то, что мы просто уничтожили антикварный стол. Я тут же забываю о поломке и перестаю думать, что черт возьми, ответить людям, когда они спросят, что случилось со столом, просто получаю удовольствие, которое дает Фишер моему тело с каждым толчком его члена внутри.

Он удерживает одной рукой меня за бедро, другая же скользит между моих ног, возобновляя сладкую пытку пальцами. Каждое легкое касание его пальцев по моему клитору посылает волны удовольствия, настолько сильные, что ноги начинают трястись и бедра двигаются хаотично, желая достичь разрядки.

— Каждый раз, когда я нахожусь рядом с тобой, хочу трахнуть тебя, пока не забуду все, — рычит Фишер мне на ухо.

Он приподнимает мои бедра, чтобы получить лучший угол для каждого жесткого толчка. Его торс плотно прижимается к моей спине, я слышу, как бешено колотится его сердце, его учащенное дыхание согревает мою шею.

— Твое тело черт побери создано только для меня, Люси, — говорит он снова. — Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я брал тебя так.

Он перестает двигаться и ждет, его слова вызывают у меня очередную волну удовольствия, которая окутывает меня.

— Трахни меня сильнее. Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся, — прошу я.

Я с трудом выдавливая из себя заплетающимся языком эти слова, он убирает свой член, и потом врезается еще жестче, чем раньше, с рыком, перемешанным со стоном, с бормотанием проклятий, отдавая мне все, что у него есть.

Звуки его удовольствия заполняют мое ухо, пальцы кружат между ног, член работает, как насос, и отдаленный звук дождя, падающий на крышу, все собралось вместе, создавая симфонию наслаждения, струящуюся через мое тело, которую я не в состоянии остановить, даже если захочу. Я шагнула через край, влагалище начинает сжиматься и пульсировать вокруг члена Фишера, я кончаю. Его рука тут же оставляет мой клитор и закрывает мне рот, чтобы заглушить крики, оргазм бьет из меня через край.

Он кончает прямо за мной, в последний раз жестко вбив свой член, изливаясь внутрь, зарывшись лицом мне в шею, чтобы заглушить свои собственные проклятия и крики. Его бедра вибрируют, дрожа от оргазма, накрывающее его тело, пока мы оба лежим на столешнице, тяжело дыша.

Дождь продолжает стучать по крыше, и комната вдруг освещается вспышкой молнии, Фишер лежит на мне, мы медленно приходим в себя.

Наконец через несколько минут он говорит:

— Не волнуйся, я сделаю тебе новый стол. Люси? — спрашивает он.

Приложив щеку к холодной мраморной поверхности, чтобы охладить ее, я отвечаю ему со вздохом:

— Да, Фишер?

— Никогда, даже не упоминай про Стэна-Члена-Гребанного-Модника передо мной снова.

Он целует меня в шею, прежде чем вынуть себя, и я не могу скрыть огромную улыбку, появившуюся на моем лице, поворачиваюсь и обнимаю его.

Фишер

Сегодняшний день

— Какого хрена произошло с кухонным столом? — удивленно спрашивает Бобби, держа Элли за руку, окидывая разгром на кухни.

Люси и я обмениваемся озорными улыбками поверх кофейных чашек, опираясь на столешницу рядом друг с другом.

— Наверное, что-то тяжелое упало на него. Несколько раз, — отвечаю, пожимая плечами, Люси легонько шлепает меня по животу, а я пытаюсь сдержать смех.

— Как у вас дела? Как ты себя чувствуешь, Элли? — спрашивает Люси, пытаясь сменить тему и наливая Бобби чашку кофе, и подогревая чайник для Элли.

Когда несколько месяцев назад Бобби сказал мне, что Элли беременна, я был награни дать ему по морде. Даже если Элли не была моим самым большим поклонником после того, что я сделал с Люси, она до сих пор является для меня, типа младшей сестры, и мне не очень нравится идея, что лучшая подруга моей бывшей жены залетела и мне совершенно на это не насрать. Но больше всего я был удивлен, узнав, что он оказывается влюблен в нее, и самое удивительное, что чувства были взаимными, хотя на некоторое время он оставил Элли, чтобы она смогла разобраться в себе. Люси все лето подталкивала Элли поделиться с Бобби своими чувствами и несколько недель назад она, наконец-то, решилась. Бобби сразу же купил кольцо и предложил, опустившись на одно колено, выйти за него замуж, сказав, как сильно он любит ее, и предлагает замужество исключительно по этой причине, а не потому что она беременна.

Пока Элли и Люси обсуждают ее беременность, токсикоз и планы на свадьбу, Бобби машет головой в сторону двери, и мы выходим на веранду.

Можно спокойно расслабиться в креслах-качалках с кофейными чашками, закинув ноги на перила и смотреть на океан.

— Я не могу поверить, что ты собираешься стать отцом, — говорю я Бобби.

— Серьезно? Я собираюсь быть ответственным за воспитание его или ее и стать им образцом для подражания. Я не могу поверить, что она заставила меня получать ее разрешение.

Мы смеемся, неторопливо пьем кофе и смотрим на еле уловимый туман над водой. Прошла большая часть лета, и туристы начали покидать остров, потому что мы вступаем в сезон дождей и ураганов. Небо становилось более хмурым в последнее время, грозы вспыхивают время от времени повсюду. Осталось совсем чуть-чуть и весь остров нужно будет готовить к ненастной погоде. Сентябрь является серединой тропических циклонов и это означает вытаскивание мешков с песком, закрытие окон ставнями и освобождение всех патио от летней мебели, занося ее внутрь.

— Кажется у тебя все налаживается с Люси, — мурлычет Бобби, пытаясь получить от меня дополнительные сведения.

Я держал его в курсе наших отношений в эти последние несколько месяцев, не вдаваясь в интимные подробности, но он знал, что меня очень беспокоило, что Люси что-то скрывает от меня.

— На самом деле, да, — говорю я ему, не в силах скрыть улыбку. — У нас был хороший... разговор прошлой ночью.

Я сдерживаюсь, чтобы не засмеяться, и уговариваю свой член остаться в покое, вспоминая о прошлой ночи на кухне. Господи, сколько же месяцев я испытывал чувство вины за ту ночь, когда вернулся со своего последнего задания? Это стало причиной, по которой я стал накручивать себя, думая, что Люси однозначно возненавидела меня из-за того, что совершил с ней. Я был таким идиотом. Заставив ее накричать, вызвав жуткую ревность, потерять свой чертовый контроль с ней, но это было лучшее дерьмо, случившееся между нами. Она на самом деле полностью права, мы оба действительно изменились, и мы не можем вернуться к нам тем, какими мы были год назад. Я не должен бояться причинить ей боль, и не должен относиться к ней, как к той тихой, застенчивой девушке, которой она была, когда я женился на ней. Она самая сильная черт побери, женщина, которую я знаю, и она доказала мне это прошлой ночью. Я чувствую себя намного свободнее и спокойнее впервые за долгое время. Я постоянно контролировал и сдерживал себя с ней, и это было совершенно несправедливо по отношению к нам обоим. Я не хотел, чтобы она думала, что я нуждаюсь и желаю ее настолько сильно, как ад, что теряю чувство контроля. Возможно, мне потребуется время, когда воспоминания о войне будут всплывать снова время от времени, но я никогда больше не буду утаивать от нее что-либо, буду всегда открытым и честным с ней в своих переживаниях.

— Я рад, ребята, что все налаживается, парень. Приятно видеть, что ты снова счастлив, — говорит мне Бобби.

— Да, хорошо быть снова счастливым, — отвечаю я ему с улыбкой. — Что у тебя с Элли? Вы уже назначили день свадьбы?

Лицо Бобби освещается при упоминании Элли, я до сих пор не могу к этому привыкнуть. Я никогда не думал, что он в состоянии остепениться, и немного огорчился из-за того, что он мне ничего не рассказывал о своих отношениях с Элли с самых тех пор, как она переехала сюда, возможно на самом деле для него это было слишком серьезно.