Наша позиция оказалась самой ближней к воротам, от нее до нашего дома было немногим больше пятисот метров. Пока мы с ребятами определяли очередность и, кто, куда будет стрелять. Саша и Флюр, надев маскхалаты и нагрузившись гранатометами и автоматами, убежали занимать позицию. Женщинам я строго-настрого запретил покидать дом и приказал всем, включая наблюдателя Риту:
— Укрыться от шальных осколков в подвале, — при этом с улыбкой пообещал:
— Не ссать! Мы всех порвем! Разгромим всю эту нечисть. Ведь с нами такие бойцы, как Саша и Флюр — они вдвоем скрутят этих мародеров в бараний рог.
Мы с Володей, тоже не стали дожидаться, когда Валера с Сергеем облачатся в маскхалаты и побежали занимать намеченную позицию. Предварительно мы надели валенки, ватные штаны и теплые куртки — неизвестно, сколько нам придется, там находится, дожидаясь мародеров. Я кроме автомата АКМ и двух гранат Ф-1, захватил еще и свою Сайгу, все-таки я к ней привык и на близкой дистанции из нее попасть картечью гораздо легче, чем пулями из автомата. В наличии бронежилетов у нападавших, я сомневался.
Добежали и заняли позицию мы минут за десять. Противника не было видно. Хорошо, что мы вчера, когда собирали стройматериалы с участков, везде истоптали снег и понаделали тропинок. Из-за этого, наших свежих следов совершенно не было видно. Когда мы шли на свою позицию, то, как ни вглядывались, так и не заметили, где залегли Саша с Флюром. А значит, — успокаивал я себя, — они хорошо замаскировались.
Мы с Володей успели спокойно покурить и даже немного поговорили — о том, как засуетились наши женщины, когда я приказал им прятаться в подвале. Все-таки они выбили мое разрешение, — трем из них, помогать Игорю в подготовке перевязочного пункта и, на всякий случай, вооружится, хотя я их успокаивал словами:
— Милые мои! Мы, все умрем — но никого сюда не допустим.
Игорю я поручил:
— кроме организации перевязочного пункта, ты на всякий случай, следи за периметром поселка из окон второго этажа и, если кого-нибудь увидишь, пробирающегося к нам в тыл — немедленно стреляй. И вообще ты назначаешься, ответственным за наше тыловое и медицинское обеспечение.
Максиму, рвавшемуся пойти с нами, я персонально поручил:
— Возьми автомат! Тебя же отец научил с ним обращаться?
Он усиленно закивал головой и я продолжил:
— Будешь прикрывать нас со стороны леса, для этого беги к своему дому и следи оттуда, чтобы из леса никто не появился. А если кто появится, то не думай — стреляй.
Правда, я очень сомневался, что со стороны поля или леса к нам может проникнуть противник. Из-за снега по полю, вряд ли сможет пройти даже БМД, а уж о машинах и говорить нечего. Да и люди без лыж, вряд ли пойдут нас обходить по лесу.
Наконец, минут через двадцать после занятия нами позиции, послышались звуки моторов и показались незваные гости. Первой ехала синяя Нива — та, которая, уже здесь была при первом боестолкновении с мародерами. Увидев перегородивший дорогу КАМАЗ, ее водитель уступил место БМД, сам пристроившись вслед за Хамером. БМД, подъехав к КамАЗу, стал сталкивать его в сторону. Из машин никто не выходил, только в Хамере открылся верхний люк и высунулся человек, прильнув к пулемету. Минуты за три БМД сдвинул КАМАЗ, сходу сбил ворота, и вся колонна следом за ним втянулась на внутрипоселковую дорогу.
Они были настолько уверены в своем превосходстве, и в том, что мы даже не попытаемся огрызнуться на их нападение, что даже не выслали пешую разведку. Ранее побывавшие здесь мародеры, наверное, рассказали, что вооружены мы одними охотничьими ружьями — на тот момент, так оно и было. Наверное, и примерную численность сказали — тогда ребята стреляли из двух ружей.
Скорее всего, они думали, — что увидев такую силу, мы со всей возможной скоростью, сейчас улепетываем отсюда по лесу. Поэтому, они, въехав в поселок, высадили всего двух человек, которые пошли по дороге впереди колонны и даже не стали проверять прилегающие дома.
Последней ехала белая Нива, в ней сидело четыре человека — это был наш объект. Сначала я решил стрелять из автомата, с Володей мы договорились, — что по белой Ниве мы выпускаем сразу по целому рожку патронов. Потом заменив рожок новым — стреляем по едущей впереди синей Ниве. Затем он набивает рожки патронами, а я в это время буду постреливать из Сайги. У нас всего было по два полных рожка патронов и штук сто патронов россыпью в картонной коробке.
Мы уже держали в прицеле белую Ниву, когда раздались выстрелы из гранатометов и взрывы. Мы сразу же, даже не смотря на результаты взрывов, открыли огонь по Ниве, потом переставив новые рожки — по второй. Пока мы стреляли, раздалось еще два взрыва, да и то они были еле слышны, все перебивала автоматная и пулеметная стрельба — особенно выделялся пулемет Николая.
Весь этот грохот продолжался от силы минут пять, после чего наступила полная тишина, прерываемая только отдаленным шумом лопастей нашего ветряка. Я посмотрел на Володю — он судорожно, иногда роняя патроны на пол, набивал рожки. Потом перевел взгляд на растерзанную колонну — там не наблюдалось никакого движения. У БМД была сорвана башня, и оттуда шел черный дым, также горел Хамер и синяя Нива.
Впереди колонны виднелся катающийся по снегу человек, позади него на дороге лежал труп в армейском обмундировании. Потом, к раненому мародеру, метнулся человек в маскхалате и утащил его в кювет — предварительно выстрелив в неподвижное тело. После этого опять наступила тишина, и не было никакого движения. Потом раздался взрыв в горящем Хамере. На дорогу опять выбежал человек в маскхалате и бросил гранату в отверстие от отлетевшей башни БМД, после чего тоже кинулся в кювет. Но его я успел рассмотреть — это был Флюр.
К этому времени Володя зарядил оба рожка и протянул мне один — я вставил его в автомат. Мы так и продолжали в бездействии сидеть на своей позиции — выходить команды не было. Саша строго — настрого приказал всем:
— Мужики! Без команды не высовывать носа — чтобы там не происходило.
После того как взорвался бензобак у горящей синей Нивы, на дорогу вышел опять Флюр. Возле белой Нивы он остановился и сделал внутрь салона несколько выстрелов. Потом осмотрел остатки другой техники и крикнул:
— Эй! Если задницей не прилипли — можно выходить.
Мы все дружно высыпали из своих укрытий — даже Николай с Наташей спустились со второго этажа. Все, с каким-то нездоровым возбуждением, начали осматривать — дело рук своих. Вся техника была буквально разорвана выстрелами из гранатометов и внутренними взрывами. Синяя Нива и Хамер, превратились в обгорелые скелеты. Самый приличный вид был у белой Нивы, но даже она была похожа на решето. Помимо наших выстрелов с боков, по ней сверху прошелся Коля из пулемета.
БМД, на первый взгляд, была не очень изуродована, только что не было башни и сбоку на броне виднелись две небольшие дырки. Но подойдя ближе, сразу было видно, что это уже не боевая машина десанта, а братская могила. Даже скорее братский крематорий — из отверстия, где раньше была башня, страшно несло запахом горелого мяса. В лежащей неподалеку башне, жутко скалилась голова — отрубленная с частью туловища снесенной башней. Руками это туловище еще держало гашетку пулемета, а вокруг башни весь снег был забрызган кровью и кишками. В общем, картина была не для слабонервных, и разгром, какой мы учинили, был ужасен.
Из «наших», абсолютно никто не пострадал, мародеры не успели сделать ни одного выстрела. Только у Сергея была слегка обожжена щека, как он сказал:
— Это у Валеры гильзы какие-то неправильные. Так и норовят попасть за шиворот. Приходилось больше уварачиваться от них — чем прицельно стрелять.
В ответ ему был всеобщий, громкий гогот. И еще у нас был пленный, правда, он был ранен в ногу, но не особо тяжело. Нападающие все-таки оказались не настолько тупы и, когда въехали на территорию поселка, выпустили вперед двух разведчиков. Но здесь сработала очень хорошо Наташа. Это она, сразу после выстрела гранатомета, одного уложила наповал выстрелом в голову, а второго ранила в ногу. Когда мы начали ее нахваливать, она призналась:
