Тем временем ко мне подошел Льюис. Он встал рядом, не промолвив ни слова, но, черт возьми, от него так и тянуло силой. Воздух вокруг него дрожал от жара. Он выглядел мрачным, вымотанным, загнанным, но не ослабленным. Ничуть.

И тут, совсем уж неожиданно, пришел в себя Кевин.

—

Эй! — прохрипел он, с трудом выталкивая слова. — Если у вас будет драка с этими задницами, я тоже в теме.

Его слова сопровождались попыткой совершить театральный жест, ассоциируемый со злыми волшебниками, но в нынешнем состоянии он получился слабым и неловким.

—

Ты лучше отдыхай, парень, — сказала я ему и снова обратилась к Хранителям: — А вы, ребята, чешите отсюда подобру-поздорову. Больше вам тут делать нечего.

Детектив Родригес подошел, встал по другую сторону от меня и передернул затвор. Звук получился громкий, хорошо различимый даже на фоне ревущего прибоя.

Они могли решить, что я не представляю собой серьезной угрозы. Решить, что не обладающий силой человек с пистолетом и вовсе не опасен, а уж о полумертвом Кевине говорить тем более не стоит. Но на ведущей к пляжу дороге уже мигали, отражаясь в небе, огни и завывали сирены машин.

Подтягивалась кавалерия, а желания вступать в полномасштабную битву, втягивая в нее официальных представителей обычного человеческого мира, у них не было.

—

Мы еще увидимся, — сказал Хранитель Земли, удерживая мой взгляд.

—

Рассчитываю на это.

Они повернулись, прямо как воинское подразделение, и удалились прочь, во тьму.

Воцарилась тишина, в которой отчетливее слышалось завывание сирен спешащих на место происшествия машин. Только сейчас я начала осознавать, как основательно досталось моим несчастным ногам — чувство было такое, будто мне пришлось протопать по угольям миль этак пять. Вдобавок у меня ныли колени и раскалывалась голова.

Мне просто кричать хотелось: мало того, что я вся была в крови, так еще Дэвид исчез, как будто его никогда не существовало. И я не думала, что на сей раз ему удастся вернуться.

Вот такая у меня, черт побери, вышла пробежка.

Ночь тоже выдалась еще та. Кевина доставили в пункт неотложной помощи, где диагностировали анемию и установили, что он — несмотря на усилия Льюиса и Дэвида — потерял почти четверть объема крови. Его положили под капельницу, и мы долго наблюдали, как донорская кровь вливалась в его вены. Родригес относительно подробностей происшествия не распространялся, прежде всего потому, что сам не больно-то понимал, что это за катавасия, и не мог объяснить произошедшее, а мы от комментариев воздерживались. Льюис держался рядом со мной, то ли нуждаясь в поддержке, то ли, напротив, чтобы иметь возможность оказать ее мне.

Кое-как нам удалось отделаться от представителей СМИ, готовивших репортажи о карстовых воронках на пляже и угрозе, которая таится в них для отдыхающих, в первую очередь детей… Но к тому времени, когда я добралась-таки до дома, мне стало окончательно ясно, что моя жизнь целиком и полностью вышла из-под контроля. Мало мне было всей этой идиотской ситуации с работой, так тут еще на мою бедную голову и Сара со своим возлюбленным, и Льюис с Кевином, и война между джиннами, и коп из Лас-Вегаса, который, правда, в итоге оказался классным малым. Ну а в завершение всего этого ноги мои болели черт знает как!

Родригес настоял на том, чтобы зайти и проверить квартиру. Имона с Сарой на виду не было, но дверь в ее спальню была закрыта. Соваться туда я, хм, не стала.

—

Ладно, — сказала я, оглядев свою компанию. — Кевин, Льюис, а ну-ка садитесь, пока не свалились.

Льюис и сам уже садился, но все равно бросил на меня благодарный взгляд. Родригес стоял, прислонившись к двери, сложив руки на груди и хмуро глядя на меня. Кевина так напичкали болеутоляющими, что он должен был валиться с ног, однако, надо же, прошелся по комнате, подметая ковер драными черными краями своих джинсов и озирая обстановку. Ах да — я вспомнила о его величайшем уважении к личным границам. В этом отношении его не изменило даже прикосновение костлявой руки смерти.

Испустив болезненный вздох, я поместила ноги на видавший виды пуфик и позволила себе, впервые за долгие часы, чуточку расслабиться.

—

Как я понимаю, у тебя нет на примете местечка, куда можно двинуть? — спросила я, обращаясь к Льюису. Он покачал головой. — Прекрасно. Остаешься здесь. Кевин, ты тоже. Э…

Детектив Родригес поднял брови.

—

У меня есть крыша над головой.

Ага, конечно — отель «Белый Фургон».

—

Спасибо, — промолвила я.

—

За то, что отваливаю?

Он выглядел несколько удивленным.

—

За то, что занимаешься тем, чем вовсе не обязан. Причем когда все происходящее выглядит полным бредом.

Он пожал плечами и холодно улыбнулся.

—

Ну, я просто отложил некоторые вопросы на потом, вот и все. Но сейчас, честно скажу, предпочел бы выпить и попытаться об этом не думать.

—

Хорошая мысль, — подхватил Льюис. — Я бы не отказался от пива.

Я поняла намек, отправилась на кухню, открыла две бутылки «Микелоб лайте» и принесла их в комнату вместе с кока-колой, которую вручила Кевину. За что получила негодующий взгляд.

—

Ты несовершеннолетний, — заявила я. — И в любом случае слишком непредсказуем, чтобы тебя еще и пивом поить. Не говоря уж о категорической несовместимости болеутоляющих средств с алкоголем.

Возмущение в его взгляде не ослабло.

—

Скажи спасибо, что я тебе смерти не желаю.

Он обошелся без этого, но колу свою так или иначе взял. Я протянула бутылку пива Родригесу, который принял ее без слов, и отправилась за бокалом белого вина: бутылку Сара поставила охлаждаться в холодильник.

—

Итак, — сказала я, садясь на пол и скорбно созерцая свои розовые больные ноги, — давайте оценим ситуацию: насколько она хреновая?

Льюис отставил пивную бутылку, сглотнул, помолчал, обдумывая ответ, и сказал:

—

Хреновее бывает, только когда хочешь курнуть, а от сигареты один огонек остался.

Родригес чуть не поперхнулся пивом: приятно было узнать, что у него есть чувство юмора. Однако у меня возникли вопросы.

—

Почему эти ребята на вас напали? Нет, начнем лучше сначала. Кто они вообще такие?

—

Хранители.

—

Ну, это ясно. Но…

Льюис прижал холодную пивную бутылку ко лбу и бросил быстрый взгляд на Родригеса. Я пожала плечами.

—

Да ладно, не дергайся. Я ему так и так все расскажу, раз уж он в это влип. Нечего ходить вокруг да около, тем паче что он старый партнер Квинна. Ему не помешает узнать правду.

—

Всю правду?

—

Да.

Льюис покачал головой, явно сомневаясь в моей правоте, но решил не спорить и вернулся к предмету разговора:

—

У Хранителей произошел раскол. Я знал, что рано или поздно это произойдет: их организация такова, что в случае возникновения разногласий не обеспечивает самосохранения. Они разделились на фракции. Часть из них, обеспокоенные слухами о том, что джинны обратились против своих хозяев, запечатали бутылки и попрятали их в самые надежные и безопасные хранилища, которые могли найти. Ну а потом явились за мной.

—

Какого черта им понадобилось от тебя?

—

Им сообщили, что я веду крестовый поход за освобождение джиннов.

Я смерила его взглядом.

—

Хм. А ты ведешь?

—

Это отдельная тема.

Ох, ну и дела.

—

Льюис….

—

Брось это, Джо.

—

Ладно, проехали, итак, ты проповедовал освобождение джиннов, джинны принялись убивать хозяев, и Хранители обвинили в этом тебя.

У меня это породило нехорошее ощущение.

—

Случаем, не группировка Ашана стоит за всем этим?