Гнев споткнулся и опал, в очередной раз медленно отступил, скрывшись за закрытыми глазами. Завоеватель подошла к заполненной бадье, опустила в воду окрашенные охрой руки и начала смывать с них кровь. Если она и заметила пятнышки крови на своем лице, то не показала этого.

- Деметриус.

Целитель вошел, тут же направившись к своему новому подопечному, бормоча себе под нос ругательства, которые заставили бы покраснеть и просоленного моряка.

- Девочка, подсоби мне.

Леопард повернулась обратно к столу, к целителю, лихорадочно работающему над постоянно ухмыляющимся солдатом, чьи зубы виднелись через разорванную щеку. Видя ее колебания, Дематриус схватил гладиатора за руку и прижал ее ладонь к этой ужасной глубокой ране. Сам целитель работал над розовыми веревками, вывалившимися из живота солдата.

- Госпожа, мне могла бы пригодиться и ваша помощь, если вы хотите, чтобы он выжил.

Завоеватель, которая, напряженно сжав губы, счищала липкую кровь с пальцев, мрачно кивнула. Они работали над солдатом в напряженной тишине, пока Деметриус не вытер лоб тыльной стороной ладони, оставив на коже красный след.

- Это все, что я могу сделать для него здесь. Я позову нескольких солдат…

- Я сделаю это. – С каменным выражением лица, Завоеватель подняла мужчину на руки, не приложив много усилий, и вышла вверх, на внутренний двор, по узким крутым ступеням.

Яркое утреннее солнце больше не согревало утоптанную множеством ног землю. Впервые за много дней облака скрыли светило, омрачая стены и колоннады серыми тонами. Гладиатор кинула взгляд на напряженную спину своей хозяйки, задаваясь вопросом, не наколдовала ли Разрушитель Наций эту погоду, как более подходящую для ее настроения.

Завоеватель внесла Фаво в лазарет и опустила на больничный стол, к едва скрываемому огорчению ученицы Деметриуса. Леопард виновато отвела взгляд, но тут же удивленно подняла голову, услышав сильный голос Зены:

- Эфини.

Женщина приблизилась, глядя на запятнанное платье.

- Завоеватель?

- Когда закончишь, сопроводи Королеву в мои палаты и ждите меня там.

Гладиатор быстро посмотрела на свою хозяйку. Цвета орешника глаза Эфини, с легким намеком на опасение, перебегали с Завоевателя на раба и обратно.

- Как прикажете, Завоеватель.

Леопард некоторое время смотрела на жесткую спину воина, затем опомнилась и побежала следом, чтобы не отстать. «Почему?» Слово настойчиво просилось наружу, но несколько солдат пересекли их путь, и раб прикусила язык, пытаясь успокоить медленное и тошнотворное вращение ее желудка. Вопросы подождут, пока они не дойдут до палат Завоевателя.

Но они не пошли к личной башне Разрушителя, вместо этого направившись к ступеням, ведущим в основную часть дворца. Они пересекали залы, которые раб никогда прежде не видела, украшенные редко, хотя и богатые по сравнению с коридорами для слуг и тюремными стенами. Ее острый взгляд выделял двери и коридоры, гладиатор составляла карту поворотов и направлений, стараясь держаться поближе к спине Завоевателя. Казалось, они шли уже целую вечность, когда Леопард начала узнавать помещения. Огромный обеденный зал, занятый одним длинным столом. Уединенный атриум, увитый плющом. А Завоеватель все продолжала идти, ее длинные шаги поглощали расстояние. Голова гладиатора кружилась от попытки не отставать. Два дня назад она вытащила стрелу из своей груди, омыв пол половиной своей крови, прежде чем они сумели прижечь рану. Но это было ее решение, и она была предупреждена о возможных последствиях отставания. Проклиная темные пятна, застилающие взор, Леопард ускорила темп.

- Выпрямись, - прошипела Завоеватель, остановившись в шаге от дверного проема. Гладиатор кивнула, пытаясь взять под контроль дыхание, трепещущее где-то позади грудной клетки. Поймав нетерпеливый взгляд воина, она вынудила себя расправить плечи, не обращая внимания на почти материальные обручи, сжимающие грудь. Хозяйка дала ей еще несколько мгновений, поправив тунику, чтобы не было видно повязку, даже не пытаясь скрыть кровь, забрызгавшую ее собственное лицо и платье. Один длинный вздох – и лицо Зены стало расслабленным, пропали острые линии напряженности, которые сопровождали ее начиная с утренней ванны. Завоеватель смерила раба спокойно-пустым взглядом, прежде чем войти в дверь.

Глубоко вдохнув, Леопард последовала за ней.

38 Aula

Прием

Все в зале оживились, солдаты стали – сама бдительность, когда Завоеватель опустилась на трон. Раб встала за ее плечом.

- Видалис, назови первое дело дня.

Управляющий прочистил горло и громко провозгласил:

- Завоеватель вызывает Нумию, разведчика третьей армии, стоящей в Египте.

Створки дверей разошлись, впуская одетую в легкие доспехи женщину, выглядящую не старше гладиатора. Женщина поклонилась, ее взгляд задержался на возвышении. Какую пару они, должно быть, собой представляли: Разрушитель – забрызганное кровью восточное шелковое платье и ледяная улыбка, и ее закованная в кандалы раб в снежно-белой тунике, с лицом фиолетовым и распухшим от ушибов и порезов. Гладиатор вздохнула. Несмотря на громкое утверждение, она надеялась однажды встать возле своей хозяйки без ран и боли.

Молодая женщина хорошо скрыла дрожь, сообщая о поспешном отступлении Цезаря от берегов Египта. Недобрая улыбка искала путь на губы Леопарда. Гладиатор подавила ее, вернувшись к привычному виду раба – невежественная незаинтересованность.

Через большой зал проходили военные разведчики, иностранные сановники и младшие греческие чиновники. Все приносили новости, и почти каждый что-то просил. Обычно денег или людей, иногда товары или запасы. Завоеватель лавировала, быстро разбиралась с незначительными просьбами, была нетерпелива с делегациями, которые впустую тратили ее время на тривиальные дары и сведения.

Раб изучала эту резкую женщину. Было ли это то лицо, которое знал мир? В этой зале обсуждать решения Завоевателя не допускается. Возражения раба, безусловно, заработали бы для нее короткую прогулку к палачу, если бы конечно Разрушитель не вытащила меч, чтобы разобраться с ней самостоятельно. Медленно зрело понимание того, как ей повезло – противостоять ее хозяйке и остаться в живых. То, что Завоеватель вообще допускала подобную дерзость, да еще и от раба, было чрезвычайно странно. Ощущение тепла заползло на ее щеки, странно приятное, распирающее грудь, чувство гордости. И большое нежелание проверять эту благосклонность на прочность без веской причины.

Нетерпеливое движение пустого кубка. Даже двумя руками она не могла устойчиво держать кувшин; темная жидкость плеснулась через край на руку Завоевателя. Гладиатор перехватила жесткий взгляд и повернула подбородок, чтобы принять удар. Которого не последовало.

Большое количество людей прошло перед ними, лица сменяли одно другое, утро превратилось в полдень. Головокружение вернулось к стоящей позади трона женщине, заполняя ее голову шерстью, а колени превращая в кисель. Зена была права; сегодня она не в той форме, чтобы прислуживать Завоевателю, и лишь подвергла их обеих опасности, настояв на своем присутствии. Гладиатор моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд, мотнула головой, ущипнула себя, чтобы оставаться в сознании. Если она покачнется снова, Завоеватель может отослать ее обратно в больницу или того хуже. Она тайком прислонилась к боковой стороне трона, чтобы скрыть дрожь.

Очередное движение кубка. Лишь благодаря вмешательству Олимпийцев, гладиатор сумела не пролить вино на сей раз. Она уже начала возвращаться к своему месту, когда Завоеватель щелкнула пальцами и указала на пол возле трона.

Это было ново. Нерешительно, Леопард опустилась на колени, наклонила голову. Ожидая приказа подняться, она сидела, опустив взгляд, положив скованные руки на колени, тайно благодарная за мгновение отсрочки, боясь необходимости снова вставать. Теплая рука легла на заднюю часть ее шеи, тонкие пальцы рассеяно перебирали волосы. Леопард напряглась, разбитая непривычным – почти интимным – прикосновением. Завоеватель явно хотела продемонстрировать свой трофей, но каким образом? Какой реакции она хотела от раба? Сопротивление и огонь? Страх? Кроткое принятие? Слишком утомленная, чтобы что-то изображать, она съежилась у трона, готовая вынести небольшой спектакль Завоевателя.