Голова поднялась, тусклые глаза взглянули на нее с разбитого лица, и у гладиатора скрутило живот.

Грубые руки схватили ее сзади. Она развернулась, махнула кулаком, остановив удар на волосок от лица Шрама. Гладиатор не опускала кулак, жаждая ударить любого, кто мог сделать такое с человеком. Или допустить, чтобы это было сделано. Солдат бросил взгляд мимо нее на заключенную и потащил раба прочь из крошечной камеры; пальцы с побелевшими костяшками врезались в ее бицепс.

Другие солдаты поднимали Завоевателя на ноги, поддерживая под локти; воин трясла головой. Она потерла висок, посмотрела на открытую дверь, на гладиатора. Ее лицо исказилось гневом, Завоеватель выхватила меч и замахнулась, чтобы снести упрямую голову с плеч Леопарда. Раб не вздрогнула, не защищалась, не отступила. Презрение полыхало в ее глазах, презрение к женщине, которая приказала устроить столь же ужасную пытку, какую когда-либо назначал Цезарь. Она вздернула подбородок, подставляя шею под удар хозяйки.

Завоеватель колебалась, ее взгляд притянула прикованная к стене женщина. Она слегка нахмурилась, подошла к женщине и поднесла факел ближе, чтобы рассмотреть ее. Воин нахмурилась сильнее.

- Кто сделал это?

Ее голос отрезал все звуки. Никто не ответил. Завоеватель вышла из камеры, с негодованием посмотрела на солдат, на лежащего без сознания тюремщика. Пронзительные синие глаза остановились на Леопарде. Гладиатор прямо встретила этот взгляд, удивленная гневом Завоевателя. Гневом, который приглушил ее бешенство, оставив путаницу эмоций, гораздо более сложных и сбивающих с толку.

Дверь камеры захлопнулась, отрезая мрачный пейзаж.

- Заприте этого человека, – прорычала Зена, показывая на Мэйкона.

Шрам прочистил горло.

- Завоеватель, может быть позвать целителя?

Воин впилась в него взглядом. Солдат нервно прикоснулся к собственной шее и кивнул на нее. Рука воина коснулась горла, нашла тонкий порез в запекшейся крови. Пристальный взгляд Завоевателя опустился к кинжалу, воткнутому в землю, нашел Леопарда. Жар бешенства залил ее лицо. Одним плавным движением Завоеватель подняла чобо и ключи, и помчалась прочь из темницы.

- Ведите ее за мной.

Множество глаз следовали за ними, когда компания шла по дворцу. Люди старались скрыться от бушующего Завоевателя и бросали жалостливые взгляды на раба, которую тянули вслед за повелительницей. Наконец, они остановились в коридоре на верхнем этаже перед тяжелыми двойными дверьми.

- Все свободны, – через плечо рявкнула Завоеватель, схватила раба за руку и втолкнула внутрь.

Королевская спальня. Леопард потеряла счет дням, которые прошли с ее первого и последнего провального посещения. Роскошная ванна, неожиданная откровенность между ними, внезапная враждебность... тюремная камера казалась гораздо менее ирреальной.

Завоеватель захлопнула двери и стояла там, спиной к рабу, кулаки сжаты, пальцы обхватывают чобо с такой силой, что раб могла бы поклясться, что слышала треск дерева. Воин кинула оружие мимо Леопарда, и палки ударились в дальнюю стену.

- Ты приводишь меня в бешенство!

Гладиатор вздрогнула, продолжая стоять молча.

Завоеватель указала пальцем в ту сторону, откуда они пришли.

- Ты видела, кто это сделал? Поэтому ты знала, что она была там и кто она такая!

Леопард покачала головой, держа свои мысли и чувства под жестким контролем. Ей даже почти удалось скрыть легкую дрожь в голосе.

- Я не знаю, кто она. Я никогда раньше ее не видела. И, на самом деле, я думала, что ты сделала это с ней.

Синие глаза угрожающе сузились.

- Подумай еще раз.

Ее ярость была подлинной. Глаза гладиатора обшаривали лицо Зены в поисках любого намека на обман, и не находили, захваченные ее явным гневом.

- Кто бы это ни был, тюремщик впускал и выпускал его. Спроси Мэйкона.

- Я не могу. Ты вырубила его.

Гладиатор неколебимо встретила яркий взгляд, без сожалений или извинений. Они смотрели друг другу в глаза, потерявшиеся в сражении воли и сомнения.

Завоеватель вздохнула и покачала головой.

- Защитите нас боги. Когда амазонки узнают об этом, я буду по самую шею в мятежниках и убийцах.

Несколько секунд Леопард просто смотрела на нее. Разрушитель Наций только что объявила перемирие? Сомневаясь, гладиатор продолжала цепляться за свой темперамент, готовая снова встретить этот пристальный взгляд, но Завоеватель развернулась и направилась в один из вестибюлей, скидывая по дороге доспехи. Раб изумленно смотрела ей вслед, наконец разрешив себе расслабить плечи.

Одна, посреди большой спальни; дрожь прошла по ее позвоночнику. Впервые за почти пять лет она находилась где-то незапертая, без цепей и посторонних глаз. Она нервно оглядела грандиозную спальню. Леопард, грозный противник на Арене, раб, принадлежавшая самым могущественным правителям известного мира, внезапно почувствовала себя маленькой, голой и... напуганной. С каких пор атрибуты ее пленения стали успокаивающими? Без них она чувствовала себя беззащитной и уязвимой. Ведь этого она ждала, не так ли? За двойными дверями стоял только один охранник, серия простых и почти неохраняемых коридоров и она... где? Она не бывала в этом месте дальше внутреннего двора. И все-таки это был шанс. Больший, чем был у нее за все эти годы.

- Думаешь, ты сможешь сделать это?

Она вздрогнула. Разрушитель Наций выглядывала из вестибюля. Она еще и мысли читает? Раб старательно скрывала вину.

- Сделать что?

- Сбежать отсюда? Думаешь, ты сможешь сбежать из дворца?

Пятна плясали перед глазами гладиатора, мысли лихорадочно метались в голове. Она с трудом сглотнула.

- Нет. – Завоеватель недоверчиво выгнула бровь. Раб переступила с ноги на ногу, чувствуя себя неудобно из-за лжи, потом расправила плечи. – Возможно.

- Что тебя останавливает?

Гладиатор с трудом сдерживала бушующие эмоции. Боги, как она хотела вернуться к тому туману, в котором Леопард ни о чем не думала и ничего не чувствовала. С того момента, как она нарушила молчание, эта чистота, эта кристальная ясность действий и реакций покинула ее. Несколько раз она открывала и закрывала рот, споря с собой.

- Не уверенна. Ты, я полагаю. – Она вспыхнула, сама смущенная своим признанием, и отвела взгляд. Онемелые ноги принесли ее к окну – узкой бойнице – из которой был виден кусочек дворца и внутренний двор внизу. Завоеватель стояла у этого окна, наблюдая, как раб сидит в тени лоджии, выполняет упражнения и тренируется? Почему нет? Разве она не появилась буквально из воздуха как раз вовремя, чтобы остановить Рамиса и его людей от того, чтобы избить раба до смерти? Правда это или нет, но мысль о том, что Завоеватель наблюдала за ней, принесла ей некоторый комфорт.

Гладиатор оглянулась через плечо, любопытная, наблюдает ли Завоеватель за ней сейчас. Пустая кровать возле главного входа привлекла ее внимание.

- Твой слуга, мальчик... Ему лучше?

Шелест в вестибюле стих.

- Я отправила его домой.

- Куда домой?

- Гора Нестос.

Это название всколыхнуло память. Девочка часто сидела на стропилах сарая, глядя через поля Потейдии и холмы на дальние серые пики, увенчанные бриллиантами белого снега ранней осени. У нее сдавило горло; раб сглотнула.

- Это в днях пути. Когда он вернется?

- Вообще-то в неделях. И – никогда.

Возможно, дело было в том, как дрогнул ее голос, когда она это сказала. Гладиатор внезапно почувствовала безразличие глубоко внутри.

– Мне жаль...

– Не стоит. – Ложная легкость окрасила грубый от эмоций голос. – Он не мертв. Его отец – Никлио – старый целитель-отшельник, лучший из всех, кого я когда-либо знала. Если кто-то и может помочь Никлосу, то это он. И даже если Никлос выздоровеет, он никогда не вернется. Здесь слишком опасно для такого как он.

Такого как он. Гладиатору было интересно, как Завоеватель классифицирует таких как он. Молодой? Невинный? Беззащитный? Неиспорченный?

Ее нога наткнулась на брошенный чобо. Гладиатор подняла палку и повертела в руке. Эта выглядела почти так же, как та пара, которую она знала, с резьбой на рукояти, представляющей собой лучницу с обнаженной грудью, целящуюся в оленя в лесу.