— Весьма просто, — ответил совершенно спокойно американец. — Я заранее подделал ключ к кладовой, а когда вы беседовали с корреспондентами и показывали им «Виланд», я забрался в кладовую и устроился там.

— Мистер, — сурово заметил Гардт, — вы позволили себе совершенно недопустимое — нарушение доверия. Эта авантюра может оказаться для вас роковой. Разве вам неизвестно, что в моих руках и жизнь и смерть пассажиров «Виланда»?

— Ничего! Я — гражданин Соединенных штатов и лучший репортер штата Мичиган. Если вы убьете меня, вы нарушаете наш контракт. Я один имею право давать отчеты о поездке на Луну. А покойник разве в состоянии писать отчеты?

Гардт не знал, нужно ли возмущаться нахальством репортера или же смеяться.

— Чтобы иметь возможность писать хорошие отчеты, — продолжал Томми, — я должен вместе с вами совершить поездку. Я сказал вам это еще в Фридрихсгафене. Томми Бигхед держит свое слово! Да!

Инженер задумался и стал ходить взад и вперед. Затем, он подошел к Томми и резко сказал:

— Называйте ваши действия как угодно, но факт остается фактом: вы совершили дерзкий налет и не представляете себе всех последствий своего поступка.

— Не понимаю, почему мое присутствие так вам неприятно, — сказал Бигхед, слегка обидевшись. — Что вы, собственно, против меня имеете?

— Тем, что вы столь странным путем совершили с нами полет, вы не только подвергли опасности себя и всех нас, — но и поставили под вопрос успех всего предприятия.

— Я угрожаю вашей жизни?.. — повторил тихо Томми. — Меньше всего думал я об этом! Каким образом?..

Инженер обменялся взглядом с Андерлем, а затем сказал:

— «Виланд» рассчитан на трех пассажиров, но не на четырех.

— Найдется маленькое местечко и для меня. Я могу опять устроиться за ящиками.

— Не в месте дело, а в вашем весе! Каждый килограмм полезного груза требует громадного количества горючего. Наши хранилища строго рассчитаны на определенный груз. Теперь для меня ясно, почему при подъеме получился у нас излишний расход горючего. Вы — причина этого.

— Неужели это так важно? Я полагаю, на таком колоссальном корабле, не уступающем «Цеппелину», найдется излишек в какие-нибудь полсотни килограммов.

— При подъеме это сравнительно небольшое превышение веса не так заметно. Но при возвращении на Землю, когда «Виланд» будет иметь лишь шестидесятую долю первоначального веса, лишние 70 килограммов вашего тела могут иметь весьма крупнее значение. Космическая скорость, с которой мы будем падать на Землю, должна тормозиться противодействием истекающих газов. Теперь я сильно опасаюсь, что запасы гремучего газа будут достаточны, чтобы затормозить свободное падение. Если мы не сможем уменьшить нашу скорость до нуля, ошибемся хотя бы на 50 метров в секунду, это будет означать неминуемое падение и гибель.

— Господи! — воскликнул смертельно испуганный Бигхед. — Обо всем этом я меньше всего думал… Неужели мы должны немедленно вернуться? — прибавил он сокрушенно.

— Это нисколько не изменило бы нашего положения. Дальнейшая поездка на Луну и вокруг Луны потребуют так мало энергии, что мы своим немедленным возвращением ничего не выиграем. Наоборот! Изменение нашей теперешней скорости, которая направлена от Земли, потребует гораздо больше энергии, чем полет на Луну.

— Великолепно! Я тоже за то, чтобы мы выполнили намеченный план. Если даже нам придется протянуть ноги, все же лучше раньше посмотреть на Луну. Однако, жаль!.. Неужели нет возможности обменяться сообщениями с Землей? Было бы нелепо, если бы мистер Тиллер не получил ни одного сообщения для «Вечерней почты». Он проклянет меня и заставит моих наследников возместить ему 200000 долларов, которые он вложил в это дело.

Несмотря на свой гнев, Ганс Гардт не мог не признать достоинств американца. Этот делец не был трусом и не знал страха смерти. Другой на его месте думал бы только о своем спасении, а Томми Бигхед был озабочен лишь тем, как бы исполнить свой долг и удовлетворить свою газету. Хотя Гардт посмеивался над титулом «лучшего репортера штата Мичиган», но должен был признать, что Томми Бигхед честно заслужил это звание.

Голос капитана звучал поэтому мягче, когда он послал Томми в спальню:

— Прежде всего вам нужно отдохнуть, мистер Бигхед. Поспите несколько часов. Потом мы еще потолкуем о создавшемся положении.

Томми согласился. Он обошел Андерля и исчез.

— Проклятый парень! — рассвирепел дядя Алекс. — Во всяком случае он не может пожаловаться на недостаток вежливости. Почему ты был с ним так любезен?

— Совершенно верно, доктор, — согласился Андерль. — Я бы ему так наложил по зубам, что он всю жизнь не ел бы больше ветчины!..

— Все это совершенно бесцельно, — сказал нетерпеливо Гардт. — Он здесь, и высадить его мы не можем. Важнее разрешить вопрос о горючем.

— Неужели при спуске на Землю четвертый пассажир имеет такое огромное значение, что нам всем грозит опасность? — спросил дядя Алекс.

— К сожалению, именно так, — сказал Гардт. — Перед спуском нам придется выбросить за борт весь излишней груз: инструменты, кровати, запасы, всю кухню, даже оптические инструменты. Всем тем, что нам было необходимо в пути, придется перед спуском пожертвовать. Лишь при этом условии хватит наших запасов горючего, и мы сможем избежать падения на Землю. Теперь придется найти для выбрасывания еще добавочный балласт, вес которого равнялся бы весу репортера. Томми Бигхед сыграл с нами плохую шутку.

Он углубился в размышления. Все молчали.

Ближайшие тридцать минут путешествия прошли спокойно и ничем особенным не знаменовались. Вне корабля ничего не было видно, за исключением сияющих на небесном своде звезд и бледного диска Луны, который, казалось, нисколько не приближается.

Алексу показалось весьма странным сначала, что путь «Виланда» направлен вовсе не к Луне. Но приобретенные им здесь сведения по астрономии дали ему возможность вычислить, с какой скоростью Луна совершает свое обращение вокруг Земли.

— Пока мы придем туда, где Луна должна находиться, она уже будет там… — сообразил он.

Голос Андерля прервал его размышления:

— Взгляните-ка на огненную дугу внизу! Земля!..

Мгновенно все очутились у окон и стали смотреть в пропасть, которая разверзлась под ракетой.

На краю беззвездного черного небесного свода пылал огромный полукруглый огненный венец. Яркие лучи солнца лизали наружный правый край земного диска, порождая и атмосфере сияющие выступы.

Как будто гигантский темный, мрачный диск Земли, казавшийся отсюда в 12 раз больше лунного, раскалился у краев и излучает могучие снопы света. Лунный серп казался незаметным, ничтожным, в сравнении с огромной световой дугой пылающей Земли.

Потрясенные пассажиры «Виланда» не могли оторвать взора от этой сказочной картины.

— Ни один человек до нас не видел ничего подобного, — прошептал Алекс. — Восход солнца в мировом пространстве! Это какая-то греза!

— Андерль, позови сюда мистера Бигхеда, — распорядился Ганс Гардт.

Дядя Алекс выразил своим взглядом полное согласие. Было бы жестоко оставлять репортера спать в то время, когда из окон ракеты можно было наблюдать такие величественные, незабываемые красоты.

Американец не заставил себя долго ждать.

— Что случилось?

Даже его многословие сразу пресеклось, едва он взглянул в окно. Он, как и прочие, погрузился в молчаливое созерцание небесного ландшафта.

Блеск диска Земли усиливался. Казалось, снопы света стремятся слиться в одну яркую, ослепляющую точку. Солнце медленно выдвигалось из-за Земли. У наблюдателей стали болеть глаза. Продолжать смотреть на этот яркий свет невооруженным глазом стало совершенно невозможно.

— Внимание! Для нас наступает день!

Этот возглас капитана заставил всех оглянуться внутрь ракеты.

Здесь стало светло: снизу проникали солнечные лучи и ярко заливали сводчатый потолок теплыми лучами света. Свет пробивался даже сквозь шторы, закрывавшие некоторые окна.