Машины рывком перешли на круговое движение по площади. Так белые не могли стрелять, рискуя попасть в своих же, а подойти ближе не давал огонь пулеметов. Но патроны уже на исходе. Скоро они кончатся, и тогда…

Дома плотным кольцом окружают площадь, по которой носятся машины. Все выходы из села перегорожены баррикадами.

Вдруг ворота одного из домов приоткрылись. Случайность? Вряд ли. Очевидно, хозяин дома решил помочь отряду.

Федько отдал приказ водителю. Не сбавляя скорости, машина устремилась к воротам. Удар буфера — и они открылись. Машина пересекла двор, подмяв изгородь, промчалась огородом и выехала в поле. Следом за головной машиной устремились остальные.

Белогвардейцы растерялись. На секунду замолчали винтовки и пулеметы. Потом загремели с новой силой. Но было уже поздно. Автоотряд успел выбраться на проселок и, оставляя за собой облачко пыли, мчался к штабу.

Выдержка Федько, его умение находить в трудный момент то единственное решение, которое может принести успех, спасло отряд от неминуемой гибели.

К линии железной дороги Тихорецкая — Царицын Деникин бросил отборные офицерские части. Отряды местной самообороны, которыми располагал Федько, противостоять им не могли. Здесь нужны были регулярные части Красной Армии, и главнокомандующий К. И. Калнин направил сюда Тимашевский, Ейский, Ахтарский и Стародубский полки.

Сторожевые посты на подходе к станице Песчанокопской заметили приближающуюся колонну войск. Бойцы залегли. Раздались первые выстрелы.

— Не стрелять! Свои! — донеслось из темноты.

К станции подошел батальон Тимашевского полка. Это вызвало общее удивление.

— Как вы прошли через Песчанокопскую? — спросил Федько у Михаила Ковалева — командира тимашевцев.

— Маршевым порядком.

Федько не поверил.

— Как это могло быть? Там же белые.

— Станица занята отрядами самообороны, — возразил Ковалев.

— Белые там! Офицерские полки! — не соглашался Федько, задетый за живое: он сам участвовал в разведке, которая это установила. Но Ковалев настаивал на своем. Оставалось одно: еще раз произвести разведку и для верности захватить пленного. Через час в штаб ввели двух офицеров и юнкера.

Федько оказался прав. В станице действительно были белые. И все-таки отряду удалось пройти через нее. Значит, белые чувствуют себя в полной безопасности и не допускают мысли о возможности атаки со стороны красных. А если так — надо атаковать.

Расчет оказался верным. Когда цепи тимашевцев, а следом за ними и отряды самообороны атаковали станицу, спавшие мирным сном деникинцы выскочили из домов в одном белье и пустились в бегство. Километра три преследовали их тимашевцы.

Белые остановились, лишь получив подкрепление.

Станицы Песчанокопская, Белая Глина, Новопокровская стали местом кровопролитных боев.

Преимущество белых было явным. И все-таки им не удавалось добиться решающего перевеса. Вместе с красноармейцами, сражалось все население. По нескольку раз в день станицы переходили из рук в руки. Деникин, бросивший сначала против советских войск три дивизии, вынужден был ввести в бой всю армию. Всю огневую мощь бронепоездов и бронемашин. И все-таки советские части сдерживали натиск белогвардейцев.

Только глубокий обход белой конницей рубежа обороны заставил Федько отвести советские войска к Тихорецкой.

Необходимо было найти способ борьбы с маневренным противником. И такой способ нашелся: автоотряд. Ему это было вполне под силу. Конечно, для этого он должен стать не только автоотрядом, но и отрядом броневым.

— Где же мы возьмем бронемашины? — спросили у Федько.

— У белых отобьем, — спокойно ответил он.

И отбили. Три бронемашины «остин» вошли в состав отряда. Правда, их еще надо было «подлатать», да и грузовики нуждались в ремонте. На помощь пришли рабочие железнодорожного депо станции Тихорецкая. Бронемашины и грузовики «фиат» с установленными на них пулеметами были готовы к боевым действиям. Случай не замедлил представиться.

Белая конница атаковала Тихорецкую. Белогвардейцы не сомневались в успехе. Внезапным ударом с тыла автоброневой отряд обрушил на них ураганный пулеметный огонь. Смешав боевые порядки, конница поспешно отступила.

За первым успехом броневого отряда последовал второй, третий…

Видя в отряде серьезную угрозу, белые стали охотиться за ним. Во время одной из атак прямым попаданием была разбита машина Федько. Он был ранен, но в госпитале долго не задержался. Еще не сняли с ног повязки, еще не всегда удавалось обходиться без костылей, а Федько уже опять руководил боями: не мог он в такое время выбыть из строя.

Обстановка на Северном Кавказе сложилась трудная. Белогвардейцам удалось захватить Тихорецкую, в их руках оказался центр Кубани — Екатеринодар, Причины их успеха были в слабой дисциплине красных войск и отсутствии единого плана боевых действий у главкома Сорокина.

Реввоенсовет сделал попытку вмешаться в действия главкома, но Сорокин воспринял это вмешательство как ущемление своей власти и решил расправиться с теми, кто стоял на его пути.

Он расстрелял в Пятигорске большую группу партийных работников.

Расстрел угрожал и Федько, но боевые товарищи вовремя предупредили его. Предательство Сорокина нанесло тяжелый удар советским войскам.

Совещание партийного актива, на котором присутствовал и Федько, постановило немедленно созвать чрезвычайный съезд Советов Северного Кавказа.

Съезд объявил Сорокина вне закона и назначил главкомом Федько.

Чтобы вернуть боеспособность войскам, в течение полугода не выходившим из боев и дезорганизованным сорокинским штабом, нужны были срочные меры.

Под руководством уполномоченного ЦК партии Г. К. Орджоникидзе главком произвел реорганизацию войск. Наладил оперативное руководство. Пополнил командный состав. Во многих частях впервые появились комиссары. Войска Северного Кавказа образовали 11-ю армию. И эта армия, несмотря на крайне трудное положение, снова сражается и, ведя упорные бои, наносит противнику серьезные удары.

Но долго продержаться армия не могла. Сыпной тиф косил бойцов и командиров. В декабре, лишенная продовольствия и обмундирования, патронов и снарядов, отрезанная от Советской России, 11-я армия вынуждена была начать отход к Астрахани. Отступление советских частей прикрывал прославленный Ленинский полк, который носил это имя с согласия самого Владимира Ильича.

— На вас, товарищи, наша надежда, — сказал Федько, прибыв в расположение полка. — Надо любой ценой задержать врага. Не дать ему отрезать пути отступления армии.

Бойцы сражались самоотверженно. Особым упорством и изобретательностью отличились матросы. Однажды в сумерках они нарезали в роще длинных прутьев и укрепили на них бескозырки. Матросы передвигали их из стороны в сторону, привлекая внимание белогвардейцев. Они попались на эту удочку и открыли яростный огонь по «врагу». Когда белые израсходовали патроны, матросы поднялись в атаку и обратили противника в бегство. Только подкрепление, брошенное белыми в бой, не дало возможности занять станицу Наурскую.

Спас положение Иван Федько, прибывший на помощь полку с конницей Кочубея.

Героически держались ленинцы, прикрывая отход 11-й армии через Моздок — Кизляр к Астрахани.

Голодная, раздетая, шла армия по заснеженным просторам. Бураны заносили снегом ее колонны.

Единственное тепло — костры из сломанных повозок. Единственная пища — мясо лошадей. Каждый километр пути давался ценой невероятного напряжения. Тиф, цинга, оспа обрушились на ослабевших, измученных людей. С трудом тащились по степному безлюдью обозные повозки, заполненные больными.

Многое в эти тяжкие дни зависело от командиров. Стойкость и выдержка Федько были примером для бойцов. Как и в бою, он шел рядом с ними. Лицо обтянулось. Не то от степного ветра, не то от жара растрескались губы.

— Вам бы отдохнуть, вы больны, — беспокоился ординарец.

— Нет! — упрямо отвечал Федько.

Но от сыпняка не отговоришься. Слег Федько в небольшом степном селе. Под присмотром ординарца его отвезли в госпиталь.