Тяжело дыша после схватки, Озрик пинком угомонил чернявого который, держась за ухо, вопил, катаясь по земле. Прошелся по поляне, осматривая побитых разбойников

«Ничего интересного, – подумал Озрик связывая бесчувственных мужиков, – обычная шваль с большой дороги, какой много на земле». Закончив с путами, Озрик подобрал посох и вернулся к Страннику, который уже не шевелился и лишь тихонько постанывал в забытье.

«Эко ж его. – подумал Озрик, перерезая веревки. Тело Странника было густо покрыто синяками, порезами и ожогами, черты лица, залитого кровью было сложно разобрать, так сильно оно было разбито: «мало я вам, ублюдкам, отвесил…»

Перенеся Странника к костру, Озрик бережно уложил его на расстеленный поверх лапника плащ и принялся обмывать раны.

Били старика сильно и умело, но не насмерть. Переломов вроде не было. Озрик смазал порезы и ожоги целебной мазью, предусмотрительно прихваченной еще в селении, и как умел перевязал, без жалости распоров на повязки свою запасную рубаху. Укрыв старика, армяком почище, Озрик присел возле костра и уставился на огонь

«Задержка, опять задержка», – думал он, глядя на пламя костра. В лесу сгустился вечерний сумрак. В город Озрик уже не успевал, да и бросить старика-Странника здесь не мог. «Прости родная, – он погладил ленту на правой руке, – но не мог я пройти мимо».

Тряхнув головой, Озрик поднялся и проверил старика. Тот просто спал, согретый и успокоенный целебной мазью. Проверив узлы на веревках и добавив по паре полновесных оплеух незадачливым грабителям, Озрик устроился на ночлег.

Ближе к утру его разбудил треск веток и вкусный запах похлебки. В предутреннем тумане перекликались ранние птахи, звезды сошли с посветлевшего небосклона и лишь одна, крупная и яркая виднелась еще в просветах древесных крон, при виде которой Озрик поморщился и повернулся к костру. Странник аккуратно раскладывал хлеб на плаще, где уже стояли две миски, исходящие ароматным дымком. Вчерашние побои выдавали разве что синяки под глазами, разбитые губы и скособоченная поза старика.

– Болит? – поинтересовался Озрик, удивленный тем, как быстро старик оправился от ран.

– Терпимо, – ответил Странник, протягивая ему миску с похлебкой и хлеб, – кто ты?

– Зовут Озриком. По крови Россав из рода Черного Волка.

– Озрик? – старик в задумчивости пожевал губами, – не россавское имя…

Граф молча пожал плечами и принялся за еду.

– Должен сказать тебе спасибо. Если б не ты, добили бы меня тут.

– За что они тебя так, отец? – граф кивнул на разбойников, которые молча сидели у камня, со злостью глядя на него.

– Решили, что я несу деньги. Достаточный повод напасть на одинокого путника.

– Даже если этот путник – Странник? – Озрик выжидающе посмотрел на старика.

В свой черед Странник тоже молча пожал плечами.

– Ну что же. Ты в мои дела не лезешь, а я – в твои. Тебе до города помочь дойти? – Озрик ополоснул миску, плеснув из баклаги, и принялся собирать свой мешок, глядя как Странник приводит в порядок плащ и собирает разбросанные разбойниками вещи.

– Не надо, ибо я иду из Кирка. А тебе за помощь мой совет – до срока открывай лицо только тем, кому доверяешь, – Странник достал плащ точь-в-точь такой же, как его собственный. – В плаще Странника Серебряному Лису будет легче оставить охотников с носом.

– Узнал, значит…– Озрик с сомнением покачал головой, – таиться, прятать лицо…

– Узнал я, узнают и другие, – Странник пристально смотрел на графа, – стоит ли терять преимущество? Ты мертв, тебя не ждут ни друзья, ни враги…

– Скоро все равно узнают, – ответил Озрик, надевая плащ и опуская на лицо капюшон.

– Лучше поздно, чем рано. Или смерти ищешь про обещанное забыв? – охнул Странник, поднимаясь и забрасывая мешок на спину. – С этими что делать будешь?

– В городе скажу стражникам, пусть пришлют кого-нибудь, – ответил Озрик, шагая в сторону тракта. – А что до смерти – меня нелегко убить…

– В схватке – да. Только вот от яда или кинжала в спину можно и не уберечься. Рейдеры Лиги за деньги убьют любого…

– С Сумеречной Лигой у меня договор…

– Ну и много тебе помог этот договор в прошлый раз?

Озрик тяжело вздохнул, вспоминая свой промах, и молча зашагал сквозь лес к дороге.

– Здесь мы с тобой расстанемся, – сказал Странник, когда они вышли на тракт, – до города пара лиг, к полудню дойдешь. Прощай граф, да пребудет с тобой Великий Дух.

– Прощай Странник, долгой дороги и легкого пути. За совет и помощь – спасибо.

– Тебе спасибо Озрик из рода Черного Волка. За жизнь спасибо. – Странник пожал протянутую руку и, развернувшись, легко зашагал по дороге, будто и не били его вчера смертным боем. Озрик проводил взглядом фигуру Странника, растворяющуюся в лесном сумраке, и зашагал в сторону вольного города…

Озрик шел по мощеным камнем улицам Кирка, направляясь прямиком в порт. Раньше, в прошлой жизни, он непременно потолкался бы по торговой площади, прицениваясь к заморским диковинкам, заглянул бы в оружейные лавки Северного квартала, где можно было найти уникальные клинки тонкой работы. Непременно заглянул бы в «Парус и Сеть», где готовили изумительную рыбу с соусом из моллюсков. Да и много других мест посетил бы граф Сильверфокс в веселом Кирке. Сейчас же Озрик шел в порт, никуда не сворачивая и ни на что не отвлекаясь, пропуская мимо ушей выкрики зазывал и торговцев, не обращая внимания на изумительные ароматы готовящейся пищи из трактиров и харчевен. Чувствуя лишь, как нестерпимо жжет правую руку Алая лента.

Порта он достиг не скоро. Роскошные дома сменились конторским зданиями, за ними длинная череда амбаров и складов, затем полоса кабаков и ночлежек для матросов, и лишь после, за Морской стеной, засветился голубой простор бухты, лес мачт и приземистые башни цитадели.

Миновав ворота, Озрик оказался на длинной, выложенной камнем пристани. Звуки и запахи волной окатили его, заставив на мгновение остановиться. Остро пахнуло солью, водорослями, смолой и дегтем, мокрой пенькой и деревом, мешаниной запахов исходивших от тюков, бочек и мешков с товарами, сгружаемых на пристань. Крики носильщиков, возгласы капитанов, солидные голоса купцов, ругань матросов и прочего портового люда сливались в невообразимый гул, резко кричали чайки, слышалось ржание лошадей. Люди торговались, ругались, спорили, работали, не обращая внимания на застывшего Странника, лишь слегка кланяясь, когда проходили рядом.

Озрик внимательно рассматривал корабли, пытаясь среди разнообразия корпусов и мачт рассмотреть «Морского змея».

«Лесной Отец, да где же он!» – подумал Озрик и поймал за руку пробегавшего мимо мальчонку, лет десяти от роду.

– Мальчик, где отшвартовался «Морской Змей»?

– Он на рейде, сударь, – ответил мальчик, с любопытством рассматривая Странника

– А капитан?

– Вон там, – мальчишка махнул рукой в сторону здания Морского магистрата, – капитан Вёлве.

Озрик увидел группу людей, среди которых выделялась высокая, стройная фигура капитана.

«Эльф, – подумал Озрик, протягивая мальчишке мелкую монетку, – можно было догадаться».

– Вам стоит поторопиться, сударь, – сказал мальчишка, пряча монетку, – «Змей» скоро отправляется

Озрик кивнул, сунул мальчишке еще один медяк и зашагал к магистрату

«Ну, точно, эльф», – подумал Озрик, на ходу рассматривая капитана «Змея». Высокий, на голову выше остальных, стройный и широкоплечий, в остальном эльф был похож на своих собеседников. Та же одежда – суконная куртка, перехваченная широким поясом, легкий клинок в потертых ножнах, штаны, заправленные в короткие сапоги. Тот же соленый говорок с множеством непонятных слов и выражений. Только подойдя ближе можно было увидеть кончики острых ушей, выглядывающие среди длинных волос перехваченных кожаной гайтаной, и приподнятый к вискам разрез темно-фиалковых глаз.

Озрик подошел и разговор затих. Моряки выжидающе смотрели на Странника, которого каким-то чудом занесло в порт. Озрик остановился и оперся на посох, молча разглядывая колоритную компанию.