Двуединая волна* Рать фашистская ретива, Разухабистая рать. Нет особенного дива, Коль она на два мотива Начинает сразу врать. В чем тут дело, разбери-де! От фашистов свет узнал, Что Москва теперь в Мадриде Свой имеет филиал: «Весь народный фронт испанский Есть создание Москвы!» «План Москвы раскрыт гигантский!» Вот открытья каковы. Вопль фашистский стал неистов: Ври, что мочи, вперегиб! «Если б не было фашистов, Весь бы мир уже погиб!» «Мы на страже!» «Мы на страже!» «Караул!» «Пожар!» «Горим!» В озверело-диком раже Голосят Берлин и Рим. «Поддержать мы вас готовы! – Подголоски верещат. – Большевистские основы Без того уже трещат!» «Украина – без бананов: Все бананы выбил град!» «На Москву идет Стаханов!» «Отделился Ленинград!» Больше слухов! Больше мути! В ход любую дребедень! Дичь нелепую до жути Преподносят каждый день. Позабывши брех вчерашний, Порют дичь на новый лад: «Возле Сухаревой башни Коминтернский был парад!» «Генералу Агитпропу Боевой вручен приказ: Взять Европу! Сжечь Европу! Надо кончить с ней зараз!» Идиотству нет предела. В чем тут, собственно, секрет? Это все по сути дела Предвоенный буйный бред. Это подлинные знаки, Что готовится война: Впредь до газовой атаки, До начала самой драки – Одуряющие враки, Лжи газетной белена. Как ни подл и ни циничен, Как ни глуп фашистский бред, Он по-своему логичен, Как логичен всякий вред, Гной больного организма, Паралич, идиотизм, – Как логичны для троцкизма Терроризм и бандитизм! Троцкий!.. Вот где грязи – вдвое! Вот фашистский где герой!' Вот чей вой в фашистском вое Лейтмотив дает второй. Клеветнического штаба Омерзительный солист, Вот кто выпрыгнул, как жаба, На болотно-смрадный лист! Вот кто знает все каналы Журналистского жулья, Вот кто прет материалы Для фашистского вранья, Вот кто страхи нам пророчит И, кривя змеиный рот, Наш народный суд порочит И порочит весь народ! Есть народная примета (У народа глаз остер). Про брехливого валета Говорит примета эта: «Шибко ехал, пятки стер!» Троцкий пятки стер и совесть. Смрад! Предельная черта! Нам портрет такой не в новость: Троцкий – с пеною у рта. Он владеет редким даром: Из провала лезть в провал. «Балалайкиным» недаром Ленин сам его назвал, Да «Иудушкой» впридачу Тож назвал его не зря. Вот поставил кто задачу – Срыть основы Октября. Только рыла не хватило. Не хватило? Наплевать. Стал фашистское кадило Гнус продажный раздувать. Уличенный в бандитизме, Он в Норвегии кривит, На «невинном» журнализме Он отъехать норовит, – Искупитель он – дер Миттлер – Не своей совсем вины, Он кой-что строчит, хейль Гитлер, Ради сына и жены, В амстердамском желтом сите Он просеян до зерна. «Вот де Брукера спросите! Вот спросите Ситрина!» Эти ж милые персоны От услуг таких не прочь, Рады врать на все фасоны, Чтоб преступнику помочь. А пока там суд да дело, Троцкий («Я еще живой!») Подвывает оголтело Под фашистский злобный вой. Ждем последнего «этапа», Остается он один: «Троцкий с паспортом гестапо Срочно выехал в Берлин!» Там прямой приют бандиту, Там он, мстить нам дав зарок За друзей своих и свиту, Обретет себе защиту… На большой ли только срок?! Вот откуда непристойной Клеветы, грязна, мутна, Как из ямы из помойной, Льется, плещет жижи гнойной Двуединая волна! Привет!*
К пятидесятилетию т. Серго Орджоникидзе Полвека прожито. Геройский пройден путь. В привете нелегко осилить эту тему. Родной Серго, большой поэт когда-нибудь Из биографии твоей создаст поэму. Сердечных чувств своих к тебе мы не таим, Хотя не склонны мы к сердечным излияньям. Отважнейший боец – ты дорог нам своим Орджоникидзовским особым обаяньем. Сегодня в честь твою рекордно сталь куют, И уголь, и руду рекордно подают. Недаром стал твой фронт стахановскою школой. Сегодня в честь твою гремит в стране салют Всей артиллерии промышленно-тяжелой! Мы знаем планы всех фашистских штаб-квартир. Ну, что же? На удар взбесившихся задир Ответим мы таким стремительным ударом, Что скажет вся страна, весь пролетарский мир: «Серго! Промышленно-стальной наш командир, Салютовали мы в твой юбилей недаром!» Советской родины преображая лик, Одев ее в бетон, чугун, стальные балки, Среди великих ты по-своему велик, Несокрушимейший, кристальный большевик Формовки ленинской и сталинской закалки! Серго, прими мое словесное «литье». Частица дел твоих есть и в моем занятье. Рукопожатья всех – и в том числе мое – В горячем сталинском прими рукопожатье! |
