Оборона, — задумчиво произнес он, — способны ли наши силовые поля отразить такую атаку?

Первый залп, возможно, сэр. Но затем нам бы пришлось чертовски трудно.

Спасибо.

Он повернулся к Оскару и едва заметно кивнул. Они вышли в комнату для совещаний старших офицеров и включили затемнение прозрачной стеклянной перегородки. На экранах вокруг длинного стола мерцали красные и синие линии диаграмм.

Я знаю, о чем ты думаешь, — заговорил Уилсон, присаживаясь на угол стола.

Нетрудно догадаться. Я твердил об этом с того момента, когда исчез ба­рьер. Мы должны вернуться. Последние события изменили изначальный сце­нарий миссии. Наш полет должен был быть только исследовательским. Теперь все иначе.

Знаю, знаю. — Уилсон провел рукой по волосам, отросшим намного длин­нее, чем ему нравилось. — Но нам до сих пор неизвестна причина их изоляции, так же как и кто является создателем барьера. А ведь нас послали, чтобы вы­яснить именно это. По моему мнению, мы не выполнили задание.

То сражение предельно ясно указывает на причину изоляции. Мне этого вполне достаточно.

Может, и так, но нельзя же возвращаться домой, имея на руках одни пред­положения. Я хочу полной уверенности.

Уилсон, тебе стоит побеспокоиться не о цивилизации Дайсона. Почему барьер уничтожили именно для нас? Это тебя не тревожит?

Конечно, тревожит. Но о барьере нам сможет рассказать обитающий здесь народ.

Мы не в состоянии их об этом расспросить, это слишком рискованно. Человечество за всю свою историю взорвало лишь пять ядерных боеголовок, да и то сгоряча. Этому способствовали необычные и чрезвычайные обстоятельства. В этом же сражении всего за тридцать минут было взорвано восемьсот семьде­сят две термоядерные бомбы, и половина из них сопровождалась колоссальным выбросом энергии. Они опасны, Уилсон. Очень, очень опасны.

Характер применяемого оружия в любом конфликте определяется зоной боевых действий и доступными технологиями. Если бы атака была направлена против нас, я, не задумываясь, пустил бы в ход наше ядерное оружие. Это было бы адекватной реакцией. Неужели мое желание исполнить свой долг характе­ризует всю человеческую расу как банду опасных убийц?

Ты передергиваешь. Мне все это не нравится. Мы должны вернуться — я настаиваю.

Мы не можем вернуться. Несмотря на все неожиданности, мы должны выполнить то, ради чего были посланы сюда. Исследования и перспективы, Оскар. Мы не вправе повернуть назад. Это было бы недостойно человечества. Я намерен санкционировать пробный удаленный контакт.

Оскар прикрыл глаза и удрученно вздохнул.

Ладно. Это твой выбор, и я его поддержу. Но не могли бы мы соблюдать предельную осторожность?

Уилсон улыбнулся.

Поверь, мы будем настолько осторожны, что ты сможешь заподозрить меня в паранойе.

На следующем совещании руководителей групп они выработали порядок действий, основываясь на протоколах Содружества для контактов с чужаками и адаптируя их для сложившейся уникальной ситуации.

Я хочу выяснить о чужаках Дайсона все, что только возможно в услови­ях скрытности, — сказал Уилсон. — После проявленной ими агрессивности я отказался от намерения перевести «Второй шанс» на орбиту вокруг планеты или одного из спутников. Бог знает, какое оружие имеется у них на орбите во­круг населенных объектов.

Первым шагом в изысканиях будет высадка контактной группы на пу­стынный объект — какой-нибудь покинутый населенный пункт или разрушен­ный корабль, — продолжил Оскар. — Что-нибудь такое, что позволит нам уз­нать, как они живут, дать представление об их физическом облике и культуре. Если нам повезет, мы сможем найти какие-нибудь электронные хранилища памяти. Выбор объекта обуславливается обязательным условием: он должен находиться не менее чем в пяти миллионах километров от любого обитаемого поселения или корабля. В чрезвычайной ситуации мы сможем развить уско­рение в пять g, а это значительно меньше, чем у кораблей, летающих вокруг. Наше единственное тактическое преимущество — это сверхсветовая скорость. В любом случае хотелось бы исключить вероятность преследования, поэтому все процедуры должны вестись с минимальным уровнем излучений.

До начала этого этапа исследований я бы хотел рассмотреть возможные варианты реакции чужаков в случае нашего обнаружения, — сказал Уилсон. Он обвел взглядом сидящих за столом, пока не остановился на Эммануэль Вербе- ке, специалисте по культурам чужаков. — Вы готовы высказать ваши предпо­ложения относительно этой цивилизации?

Очень мало сверх того, что очевидно всем, — ответила она. — Все, что мы видели, соответствует нашим стандартным представлениям об обществе, не имеющем доступа к сверхсветовым технологиям. Они достигли логически обо­снованного успеха в развитии в пределах своей звездной системы. Произошед­шее сражение вызывает некоторое недоумение: при таких очевидных достиже­ниях в колонизации можно было ожидать большей стабильности. Однако при недостатке сведений об их культуре было бы несправедливо придавать этому конфликту решающее значение.

В дешифровке их сигналов мы успеха не добились, — доложила Анна. — И это меня беспокоит. Никто не ожидал, что алгоритмы СИ позволят сразу же приступить к переводу, но в некоторых областях я ожидала большего.

В каких именно? — поинтересовался Оскар.

К примеру, в отношении видео- и голографических сигналов. Такого рода информация форматируется по одним и тем же принципам, даже если исполь­зуются ультрафиолетовый или ультразвуковой спектры, но мы не обнаружили ничего подобного. Их сообщения бессистемны и, что еще более странно, со­держат аналоговые сигналы. Принимаемое нами огромное количество передач ничуть не помогает. Наоборот, при наложении друг на друга они подвергаются сильным искажениям. За прошедшее время я должна была бы продемонстри­ровать вам образцы их речи, но даже этого сделать не могу.

Очень странно, что мы до сих пор не знаем, как они выглядят, — сказала Эммануэль. — Если бы ситуация была обратной и чужаки подошли бы близко к Содружеству, из наших передач они быстро получили бы необходимые све­дения.

Мы все записываем, — продолжила Анна. — Если сумеем наладить контакт и обитатели системы Дайсона захотят с нами разговаривать, мы поймем, какие каналы они используют для общения. После этого можно будет начать транс­ляцию уже записанных сигналов. Это поможет в том случае, если они обнаружат наше присутствие и ограничат передачи в интересах секретности. Полученные на сегодняшний день записи позже могут оказаться весьма ценными.

Ты хочешь сказать, что мы их подслушиваем? — спросил Уилсон.

Фактически да.

Ладно, не вижу в этом никаких проблем.

Если они поймут, что мы скрываемся поблизости, надо ли нам опасаться атаки? — спросил Оскар.

Если бы я была на их месте, я бы проявила любопытство, — ответила Эммануэль. — Но это дело личное. Кроме того, это человеческая точка зрения. Основываясь на полученных данных, их реакцию предсказать пока невозможно.

В таком случае будем продолжать исследования исходя из худшего сце­нария, — сказал Уилсон. — Контактная группа будет вооружена и получит право открыть огонь в случае угрозы, а «Второй шанс» после пересечения гра­ницы бывшего барьера будет на военном положении.

На лице Оскара появилось удовлетворенное выражение — впервые за все время после исчезновения барьера.

Анна, у тебя есть соображения, с чего мы могли бы начать? — спросил Уилсон.

Да, есть. Недалеко от нас находится несколько разбитых кораблей. — Она с беспокойством оглянулась на Оскара. — Это доказывает, что обитатели Глав­ной Альфы нередко воюют друг с другом. Думаю, нам следует соблюдать чрез­вычайную осторожность.

Мы так и сделаем, — с ободряющей улыбкой заверил ее Уилсон. — Ты уже нашла для нас подходящий объект?

Думаю, да.

Никто ничего не говорил, но во время прохождения за линию бывшего ба­рьера все члены экипажа не могли скрыть своего беспокойства: не восстановит­ся ли он, заперев их внутри?