Когда мы закончили зачищать склад, я отвела Девина в сторону.

– Отвезешь меня домой?

Он обхватил меня за талию и подарил утешительные, братские объятия.

– Конечно.

Я вышла из здания, не оглядываясь. Спиной чувствовала сверлящий взгляд Майкла.

Скоро рассвет. Наконец-то, прохладный воздух, но он пах одиночеством и отчаянием.

Или, возможно, это я. Впала в апатию. Этого слишком много. Мои ноги чувствовались связанными, а плечи отяжелевшими.

Моя шея не удерживала вес головы. Мне пришлось заставлять себя переставлять ноги, пока подходила к ягуару Девина. Затем я неуклюже шлепнулась внутрь, и в тоже время Таргон сел на водительское сиденье.

– Не беспокойся о ночах, которые ты мне должна, – сказал он. – Я вернусь, когда ты отдохнёшь.

Я откинулась назад и закрыла глаза.

– Я отдам тебе долг, Девин. Ты более чем заработал эти ночи. Но знаешь, что? Не думаю, что ты потребуешь их. Ты – человек чести, и знаешь, что я люблю другого.

Молчание.

Молчание длилось долгое, долгое время.

– Черт тебя дери, – наконец-то, пробормотал он.

Я близка к тому, чтобы полностью сломаться, и не хотела, чтобы это произошло здесь, с этим мужчиной. Я хотела Люциуса.

Девин довёз меня до квартиры. Наконец-то. Дом. Когда он подъехал к зданию, я вылезла из машины и с хлопком закрыла дверь. Воздух казался холоднее чем всю неделю до этого… более душистый, менее сухой.

Окно опустилось с тихим скрипом.

– Иден, – позвал Таргон.

Не знала, что он собирался сказать, но развернулась и подошла к автомобилю. Я всем обязана Девину, пока же он не получил ничего взамен. У него действительно слишком много собственного достоинства, чтобы удержать меня.

Не говоря ни слова, я наклонилась к нему и поцеловала. Сначала мягко, затем усилила давление. Когда его рот открылся, то протолкнула внутрь язык. Вновь попробовала его тепло, его мужественность.

Это длилось недолго, всего несколько секунд, прежде чем я отстранилась. Посмотрела, как Девин облизывает свои губы, смакуя мой вкус.

– Спасибо за все.

– Надеюсь, мы встретимся снова, – сказал он, его янтарные глаза блестели. – И надеюсь, твой мужчина достоин тебя.

– Он достоин, – подтвердила я. Это знала наверняка. – Он достоин.

Перевязанный и накаченный лекарствами Люциус крепко спал на моей кровати. Я приняла душ, сухой спрей смыл с меня ужасы ночи. Наконец чистая, я свернулась калачиком возле Люциуса. Его тепло окутывало меня.

Слеза скатилась по моей щеке, за ней последовала еще одна. Золотые капли продолжали падать, пока меня сотрясали рыдания и судороги.

Я рыдала, пока мои глаза не опухли, рыдала из-за семьи, которую потеряла, родителей и Майкла, плакала из-за вещей, которые совершила.

Пока я, скорее всего уничтожала семьи, также избавляла мир от зла. Люди спали спокойно, благодаря этим убийствам. Мне пришлось утешиться таким объяснением.

И знала, что Майкл поступал также.

Наконец-то, я провалилась в сон.

Когда проснулась, вначале окружение показалось мне незнакомым. Будто прошла целая вечность с тех пор, как я осматривала эту комнату, и понадобилась минута, чтобы вспомнить, что я в своей квартире.

Кровать с балдахином, стены кофейного цвета. Люциус все еще спал, все еще рядом со мной.

Я неуклюже сползла с матраса и прошла на кухню, где налила себе стакан сахарной воды.

Я выпила залпом. И вновь наполнила стакан, с намерением выплеснуть содержимое в лицо Люциусу, чтобы разбудить, когда он ворвался на кухню с диким взглядом в его голубых как лед глазах. Он замер, когда увидел меня.

– Теперь я владею тобой, – первые слова, которые вырвались из моего рта. – Я купила тебя.

– Бог мой, Иден. Я чуть не умер, пока беспокоился за тебя.

– Знакомое чувство.

Он бросился ко мне, а его выражение лица – самая прекрасная вещь, которую я видела. Что-то не поддающееся прочтению светилось в этих удивительных глазах.

Мое сердце заколотилось в груди, когда он притянул меня к себе.

– Я думал, что потерял тебя, – сказал он грубо. Резко. Затем отодвинулся на расстоянии вытянутой руки. – Где, черт возьми ты была? Что случилось?

– Я…

Его взгляд опустился на мой рот.

– Объяснения потом. Я так скучал по тебе. – И затем Люциус поцеловал меня.

Мы не пошли в кровать. Просто сняли друг с друга одежду и занялись любовью на теплом полу кухни. Мне было недостаточно прикосновений. Мои руки блуждали по всему его телу, как и его, по моему.

Мы изгибались и двигались вместе, а когда он вошел в меня, то я закричала от сильного оргазма.

Вскоре он последовал за мной. И в этот раз мы позволили звукам нашего удовольствия отразиться эхом от стен.

После мы лежали рядом и тяжело дышали. Я рассказала, что случилось после моей продажи. И даже о том, что Майкл убил моих родителей.

Люциус крепко меня обнял.

– Я не знал, – пробормотал он. – Мне так жаль, малышка.

– Для тебя печенька. – Я отгородилась от боли внутри меня и игриво улыбнулась. – И я преодолею это. Мне нужно время, вот и все. Майкл – хороший человек, и он любит меня.

– Он любит тебя чертовски сильно. Возможно, не так сильно, как я, но все же любит.

Я подпрыгнула и повернулась к нему. Он так небрежно произнес эти слова, что я боялась, будто мне почудилось.

– Что ты сказал?

Его пристальный взгляд встретился с моим. Он не притворился, что не понял.

– Я люблю тебя. Уже некоторое время.

С моих плеч будто сняли тяжелый груз, и я внезапно почувствовала себя легче воздуха. Ощутила, как мой рот расплывается в широкой улыбке.

– Я тоже люблю тебя.

– Возможно теперь, ты сможешь перестать пытаться доказывать себе все время. – Он обхватил мое лицо ладонями. – Я знаю, какая ты великолепная. Лучше тебя нет никого.

Его слова тронули меня, освободили. У меня есть его любовь. Я закрыла это дело и убила цель. Доказала самой себе. Победила.

– Ты самый потрясающий, знаешь об этом?

Нежно потянув, Люциус усадил меня сверху.

– Что имел ввиду Таргон под сделкой, которую ты заключила ради моего освобождения?

– Я поцеловала его, – ответила я. – Дважды. И не сожалею об этом. Я бы отдала ему все, чтобы спасти тебя.

– Я бы тоже поцеловал его, если бы это спасло твою жизнь. Просто убедись, что этого не повторится. Ты моя.

Мне понравилось звучание этих слов. "Ты моя".

– Верю, – сказала я, прикусив нижнюю губу и сделав отчаянное выражение лица. – За исключением…

– Что? – спросил он, нахмурившись. – За исключением чего?

– Я не знаю твоего настоящего имени. – Я погладила его живот… затем его член. – Скажи мне, и я позволю тебе войти.

Затем сжала его. Сильно.

– Финеас Гейлорд Харгрув, – сказал он со стоном. – Теперь скажи, что, черт возьми, означает Ф?

– Подожди. – Мой захват ослаб. – Ты сказал Финеас? Финеас Гейлорд? Ты шутишь, да? Пытаешься выведать мой главный секрет?

– Это правда, – прорычал он. – Это мое имя, поэтому положи руку туда, где она была.

Я смеялась до тех пор, пока в боку не закололо. Теперь я понимаю, почему он так рьяно скрывает свое имя.

Он сел и пробарабанил пальцами по плитке.

– Верю, тебе есть что мне сказать, и я устал от ожидания.

– Хорошо. Я скажу тебе. Я мучила Майкла так сильно, что он добавил второе имя, когда меня удочерил, дав мне имя – Факинг Иден Блэк.

Люциус хрипло рассмеялся.

– Ты издеваешься надо мной?

– Хотела бы я, Финеас.

Он попытался успокоиться, но в его глазах искрилось слишком много света. Мы оба разразились еще одним приступом смеха.

Но как только веселье утихло, наступило тягостное молчание.

Между нами все еще оставались придирки и трения, но я не хотела поднимать их.

– Где агент Люц? – наконец-то спросила я, останавливаясь на безопасной теме, избегая того, что на самом деле необходимо обсудить.