— Это ничего не значит. Я просто пытаюсь быть другом.

Я кивнула, и мы прошли вместе через многих, пока добрались до лобби.

Сэм придержал лифт, пока Джулианна держала бумаги, в которых указано, в какой комнате меня поселили, и как туда добраться.

— Второй этаж,— сказала Джулианна. — Двести тридцать семь.

Сэм нажал кнопку, и Уэстон, и я сделали все возможное, чтобы поместиться внутри с нашими полными коробками. Наши руки прижались вместе, и я жаждала его теплую мягкую кожу.

Лифт открылся. Уэстон вышел в коридор, глядя в обоих направлениях. Сэм прошел мимо и повел нас. Джулианна последовала за ним, а замыкал Уэстон.

Оказавшись внутри, Сэм опустил коробки, а Джулианна опустила сумки на пол.

Она вытащила сложенные в пачку листы, протянула их мне, и кивнула на матрас.

— За работу! — сказала Джулианна с улыбкой.

В одноместной комнате была полностью оборудованная кухня и стиральная машина с сушилкой, и казалось, это навсегда.

— Я чувствую себя немного разбитой, — сказала я.

Сэм положил свои руки на мои плечи.

— Ты имеешь в виду вне себя от радости. Это большой день, помнишь? Мы перенесем большинство твоих вещей.

— Я помогу, — сказал Уэстон, делая шаг.

Джулианна положила руку на свою грудь.

— Мы помогли упаковать. Ты можешь помочь ей распаковать вещи.

Уэстон кивнул.

После нескольких мгновений неловкого молчания, Сэм взял жену за руку, и они закрыли дверь за собой.

Уэстон раскрыл пластиковый мешок, в котором было постельное белье, и вывернул его над матрасом. Я развернула простыню, и он протянул руки.

— Еще раз спасибо, — сказала я, когда мы работали вместе, заправляя кровать.

— Это хорошее место.

Я не могла придумать ничего особенного, чтобы что—то сказать, поэтому ничего не говорила вообще.

— Что—то многовато только для тебя.

Мои щеки вспыхнули.

— Ты меня оскорбляешь или пытаешься заставить почувствовать себя виноватой?

Он вздохнул.

— Ни то, ни другое.

Мы закончили с кроватью, и начали распаковывать коробки. Сэм и Джулианна входили и выходили. Уэстон подключил лампу, а затем распаковал коробку с моющими средствами на кухне, пока я убирала одежду.

После того, как все перенесли наверх, Сэм начал помогать Джулианне, вешать картины, превращая мою комнату в общежитии похожую на дом.

Уэстон прогулялся везде, после чего он, наконец, сел на диван.

— Вы, ребята, арендовали это? — сказал он, разводя руками и упираясь ими поверх подушки.

— Нет, это предоставлено,— сказала Джулианна.

Уэстон попытался не быть впечатленным.

— Я уверен, что моя квартира в Далласе не будет выглядеть подобно этой.

Сэм усмехнулся.

— Смею предположить, твои родители убеждены, что ты будешь жить в безопасности и комфорте.

— Я не собираюсь быть герцогом, помнишь? — Уэстон ухмыльнулся.

— Так я и слышал. Питер также отметил, что он горд за твой выбор и, что ты придерживался его. Он также похвастался некоторыми твоими работами, а конкретно одним, моей дочерью.

У меня перехватило дыхание. Уэстон посмотрел на Сэма так, будто тот только что «ударил» его.

— Да... это мелочь.

В тот момент я чувствовала себя побитой. Я нашла место поближе, и села.

Сэм огляделся вокруг.

— Мы, гм... мы забыли несколько вещей.

— Какие? — сказал Уэстон. — Я пойду, принесу их.

— Мешки для мусора, например, — сказала Джулианна. — Морская соль и гранулы черного перца для измельчителя.

Уэстон посмотрел на меня.

— Она это серьезно прямо сейчас?

Я пожала плечами.

Сэм потянулся за женой.

— Пойдем, дорогая. Мы можем помочь другими родителями, кто забыл вещи.

Они оставили нас, Уэстона и меня, с чувством, что комната кипит от напряжения. Я закрыла лицо.

— Ты не должен оставаться. Ты можешь уезжать.

— Спасибо,— сказал он, вставая.

— Ты не должен, — сказала я, паникуя. — Я просто имела в виду, что если ты не хочешь остаться здесь... я хотела попрощаться, но не ожидала, что ты поможешь мне. Я ценю это.

— Мы уже попрощались. Ты говорила это в течение месяца.

Я откинулась на спинки стула.

— Это не правда.

— Ты все еще носишь его.

Я прикоснулась к ожерелью, чувствуя, как мои щеки загорелись.

— Я должна его снять? Я действительно не знаю, как это работает.

— Делай, что хочешь, — рявкнул он.

Я скрестила руки на своем животе.

Это было так давно, когда я должна была защищаться ото всех, кто пытался причинять мне боль, что у меня не оставалось практики.

Уэстон поднял руки, а затем положил их на свои бедра. Он носил свои типичные баскетбольные шорты, красные, футболку и красную бейсболку, его лохматые каштановые волосы выглядывали из—под нее.

— Я не хочу ругаться. Я собираюсь... — он указал на дверь, взяв ключи и направившись к ней.

— Ты не можешь просто так взять и уехать, — сказала я, вставая.

Он обернулся, его челюсть сжалась.

— Ты не можешь оставить мое сердце разбитым, и винить меня за это.

Его брови взлетели вверх, и он указал на свою грудь.

— Я разбил твое сердце?

— Это последний раз, когда я позволила тебе прийти сюда. Если ты бросил меня, с меня тоже хватит.

Горячие слезы жгли мои щеки, но я все их вытерла.

Уэстон покачал головой с отвращением на лице.

— Я даже не знаю, зачем я пришел.

Он уже взялся за ручку.

— Потому что ты любишь меня! – сказала я, своим срывающимся голосом. — И ты знаешь, я люблю тебя! Так почему? Я до сих пор не знаю, что я сделала неправильно!

Уэстон уставился на меня, пылая как пожар.

Я сделала шаг.

— Потому что я не надела твое кольцо на свой палец? Потому что я не хочу никуда идти с тобой? Ты ошибаешься, — сказала я, указывая на нас. — Я не знаю ничего о любви, но ты ошибаешься. Это ты мне больно сделал...и ...без причины. Мы были счастливы. Мы были вместе, а теперь — нет. Не я сделала это, — сказала я, прерывисто выдыхая и вдыхая. — Ты оставил меня.

Уэстон устремил взгляд в пол. Его кадык дернулся, когда сглотнул, и он сжал ручку.

— Наслаждайся Стиллуотером. — Он помолчал. — Я это имею в виду.

Когда он вышел за дверь, я схватила что было ближе ко мне — рамку — и с чистым разочарования швырнула ее в дверь. Она разбилась, и я закрыла рот. Джулианна купила ее, потому что она очень похожа на нашу семейную рамку, сказав, что Счастливая.

Теперь, «счастливая» лежала разломанная по всему полу.

Он оставил меня.

Я подошла к окну. Сэм, Уэстон и Джулианна остановились на стоянке. Уэстон держал руки на бедрах, и он перемещал свой вес с одной ноги на другую, как будто не мог стоять на месте.

Сэм положил руку на его плечо, а Джулианна поспешила в сторону здания.

Уэстон повернул бейсболку вокруг, натянул ее низко на лоб, а затем опустил голову. Сэм притянул его ближе, и Уэстон обнял его крепко.

Мысль о моей новой рамке, лежащей в обломках на полу, заставила меня поспешить к прихожей, но я не знала, где был веник, и Джулианна уже все равно стучалась.

Я медленно открыла дверь, чувствуя стыд, когда ее взгляд упал на разбитое стекло у ее ног.

— Ох, Эрин,— сказала Джулиана, присоединившись ко мне. Она помогла с крупными кусочками, а затем вошла в прихожую к шкафу—купе.

— Мне так жаль, — сказал я. — Я впала в небольшую истерику.

— Что он тебе сказал?

— Не так много. Я говорила в основном. Он сказал, что уходит. Он стал довольно хорош в этом.

Джулианна нахмурилась.

— Он так потерялся и запутался. Мне жаль, что он накричал на тебя.

Сэм постучал в дверь, открыл еще немного до того, как Джулианна поднялась.

— У вас все в порядке? — сказал он.

Он достал совок и веник из шкафа, а затем провел им по месту так, чтобы Джулианна могла подмести последние осколки.