- Это палатка вашего лекаря? - удивленно спросил Чуу-ур, стоя перед громадным шатром, увешанным с наружи различными амулетами и отталкивающими картинами, начертанными на шкурах спекшейся кровью.

   - Да - князь не стал вдаваться в объяснения. Держась за изуродованный бок, он был готов потерять сознание в любую секунду.

   Свободной рукой Чуу-ур подхватил наместника, удерживая его в горизонтальном положении.

   - Что мне сказать?

   - Скажи ему, что моя семья будет у него в долгу. И.. - князь закатил глаза, наваливаясь на Чуу-ура - если не захочет помогать, скажи, что один концентратор будет его.

   Наместник потерял сознание, повалившись на землю и увлекая за собой Чуу-ура и светлейшую.

   - Вот ведь, если все так плохо, мог и меня попросить - вставая, проворчал недовольный человек - зачем камень отдавать, если он такой ценный.

   - Что тут ценного? - спросил, возникший в открывшемся отверстии, тихий старческий голос.

   - Почти ничего - Чуу-ур слегка склонил голову, признавая главенство лекаря в данной ситуации - только раненный князь, да лорт без сознания.

   Высокий седой старик, с причудливо уложенной копной волос, длинными иссохшими пальцами постукивал себя по виску. Его правая рука жила своей жизнью, выбивая медленную дробь, на темной, от большого числа прикосновений, коже. Он не был клагшем, очень и очень старый, изъеденный и высушенный прожитыми годами, лекарь мог быть представителем любой из семей. На его накинутых на плечи, искусно выделанных шкурах, покоилась широкая цепь из темного металла. Круглый медальон, висевший на ней, в виде большого вертикального зрачка, с изображением змеи, с лапами, вцепившейся в свой собственный хвост, притягивал к себе все внимание. Искусно выполненный образ, был объемным и настораживающее "живым". Далеко на заднем плане прятались в густых белесых бровях, все понимающие, безжизненные глаза, неестественного яркого, голубого цвета.

   - А`риър? - рука старика перестала выбивать дробь - как ты нашел меня?

   Лекарь, распахнул полу палатки, сурово смотря на появившуюся троицу.

   - Этого еще не хватало - недовольно произнес Чуу-ур - теперь я Ариъхтр.

   Затащив во внутрь, тихо стонущего князя и светлейшую, он обернулся к старику.

   - Помоги - требовательно проговорил он - начни с нее, князя я сам попробую вылечить.

   - Что с ней? - голос привыкший повелевать, требовал ответа.

   - Князь разрушил слезу бога - быстро ответил Чуу-ур - она была рядом.

   - Ох уж этот шестой сын, Баруш всегда говорил, что от него одни неприятности - ворчливым голосом отметил старик - неси ее вон на тот стол.

   - И не разбей ничего - угрожающе предупредил он, видя как стремительно незваный гость подхватил светлейшую.

   Только теперь Чуу-ур обратил внимание на обстановку этого громадного шатра.

   Склянки и реторты, прозрачные и не прозрачные сосуды, располагались ровными рядами на многочисленных полках. Четыре больших стола темного дерева, были завалены разнообразными свитками, амулетами и частями тел. Пилы, зажимы, крючки и клещи различных размеров. От удивления Чуу-ур даже остановился. На двух столах, были разложены отсеченные конечности, вывороченные внутренности и несколько голов. Поражала неестественная чистота, ни одной капли крови, словно это были не отрезанные части когда-то живого, а искусно изготовленные и расчлененные копии.

   Один клагш и два нага, отметил Чуу-ур, опуская светлейшую на почти свободный стол, с нарисованной сложной схемой пересекающихся линий.

   - Она очнется?

   - Иди, лечи мальчишку, если можешь - прозвучал недовольный ответ.

   Дойдя до князя, Чуу-ур опустился рядом с ним. Искра, система каналов, силы текущие по ней, невольный лекарь надеялся, что у него все получиться, с этой помесью нага и человека.

   Начнем с основного, с непонятной формы, переработчика и создания блуждающей в теле энергии, питающей собой естество клагша. Чуу-ур приложил руки к искре князя. Настраиваясь на частоту биения затухающего сердца. Сливаясь с едва различимым ритмом, он размазывал себя по его силовому каркасу. Перебитые каналы, были сожжены, кровоснабжение и питание тканей было преднамеренно нарушено, уничтоженная плоть, обугленным комком, высасывала из наместника оставшуюся силу, стараясь уничтожить все вокруг себя.

   Чуу-ур встал на грань сна. Зная, что его ждет, он сопротивлялся силе предела. Ворон снова развел в стороны крылья, вцепившись в плечо своего толи хозяина, толи жертвы.

   Ладони, приложенные к наместнику, потеплели. Сливаясь с ним в единое целое, Чуу-ур ясно сохранял единственную мысль, ставшей несущейся лавиной его единственного желания - восстановить. Сохранить едва теплившуюся жизнь в князе, растить перекрученные и уничтоженные тончайшие нити естества наместника, чтобы живительная сила, шедшая по ним, восстановила уничтоженную плоть мутанта.

   Совершенно подсознательно он достал концентратор. Зажав его в правой руке, он желал, чтобы наместник жил. Просто желал, и его воля находила отклик в окружающем, тончайшими иголками впивавшимся в ладони. Он почувствовал себя одновременно в пределе, где был всевластен, и здесь на липкой обманке, забирающей себе любой отголосок силы.

   Уверенность и мощь хозяина предела, предалась ему, отразилась и снова окутала собой, разрешая осуществить задуманное. Плоть начала восстанавливаться, повинуясь его чистому желанию. Застыв на грани раздвоения, он боялся потерять это новое чувство, до того как поможет князю. Кубики естества наместника оживали, расцветая силой народившейся плоти, веером расползаясь по обугленным останкам. Наконец все было закончено. Отпустив грань сна, Чуу-ур едва не провалился в засасывающую воронку предела. Уцепившись сознанием за окружающее, он остался на "липкой", чувствуя в себе возросшую силу.

   - У Ад`жиТае новые фокусы обращения с концентраторами - нахмурившийся старик стоял рядом с Чуу-уром, следя за его действиями - ты восстановил его плоть и шань, эта странная техника мне не понятна.

   - Мне тоже - откинувшись на спину, и жадно ловя воздух, раскрытым ртом, ответил Чуу-ур.

   - Должно быт он сошел с ума, если передал их.. - старик замолчал, проведя рукой над телом князя - четыре, вы что ограбили Ад`жиТае? В голосе его было удивление и некая гордость вперемешку с едва слышной надеждой.

   - Нет, это нагов - Чуу-ур поднял голову, смотря на лекаря - князь их завалил, разрушив слезу.

   - Что ж, Баруш будет доволен своим отпрыском - внимательно смотря в глаза Чуу-ура, сказал лекарь - только это должен был сделать ты.

   - Это еще почему? - Чуу-ур поднялся, поправив перевязь лепестка.

   Глаза лекаря сузились до узких штрихов, выдавая бушующие в нем чувства.

   - Потому что только А`риър, плоть от плоти меня и Анджи-ориг `Лоръ, может обладать силой Нарг он каора.

   - Вот здесь, по-моему, небольшая ошибка - Чуу-ур подошел к светлейшей, на груди которой стояла медная плошка с дымящимся раствором грязно фиолетового цвета - не думаю, что мы связанны родством.

   - Это почему? - с едва заметной улыбкой, спросил лекарь.

   - Я бы почувствовал - странно смотря в безжизненные глаза старика, заявил Чуу-ур.

   - Возможно, он изменил тебя настолько сильно, что ты смог забыть - с явной печалью в голосе ответил лекарь - садись и расскажи мне свой путь.

   - Сначала ответь, что с ней? - едва коснувшись, пряди растрепанных волос светлейшей, Чуу-ур отдернул руку обратно.

   - Все с ней хорошо, еще немного времени и она бы сама очнулась, я лишь немного ускоряю процесс.

   - А князь?

   - Странно, что спрашиваешь - лекарь раскрыл рот наместника и положил в него крошечную черную пилюлю - выспится и сразу очнется. У нас есть время для разговора.

   Расположившись на толстом ковре, с эмблемой все того же вертикального глаза, Чуу-ур медленно ел высушенные фрукты. Довольно большая, деревянная, плошка была ему сразу передана лекарем, положившим пару ягод себе в рот, показывая тем самым, что их можно есть без опаски. Ароматные, сморщенные кусочки таяли во рту, разгоняя кровь и улучшая настроение. Откинувшись, на пару подушек, Чуу-ур уставился на старика, перебиравшего такие же кусочки в своей плошке.