Мина постаралась сосредоточиться на комнате, на том, что ей следует ожидать, но могла думать лишь о сильных руках Себастьяна, обнимающих ее и прижимающихся к ее животу.

- Чего мы ждем? – наконец, бросила она ему через плечо.

- Терпение, - сказал он, улыбнувшись своей сводящей с ума улыбкой.

Его пальцы нежно поглаживали линию ее живота, скользя под его рубашку, и по ее талии. Палец другой руки игрался с пуговичкой платья, как раз между грудями. Это был сегодняшний урок? Терпение, пока он мучал ее своими волнующими прикосновениями?

Каждое поглаживание этих пальцев сводило ее с ума. Она закрыла глаза, и положила голову ему на грудь, греясь под каждым, сводящим с ума прикосновением. Но, казалось, у Себастьяна другие планы.

- О, нет, - он отодвинул ее от себя так, что она едва не врезалась в впереди стоящего мужчину. Мужчина, казалось, не заметил.

- Почему? – спросила она, зная, что ее голос звучит обиженно. Но правда, как он мог трогать ее так и не ожидать отклика.

- Прости, - сказал он ей на ухо. – Мне следует себя контролировать. Но это тяжело, зная, что под юбкой у тебя ничего нет.

Она не стала комментировать, потому что не могла. Ее тело болело от желания, чтобы он воплотил эти мысли. Его руки вернулись на ее талию, но в этот раз оставались спокойными.

Вокруг них собралось еще больше людей, ударяясь о нее, стараясь подобраться ближе к… Впервые, она поняла, что они стояли в импровизированных рядах, и через головы и плечи она разглядела, что они смотрели на сцену.

- Мы здесь ради банды? – она хмуро посмотрела на его. Он предпочитал быть в убогом баре, слушаю банду, чем в постели с ней? Она ничего не могла поделать с легким чувством обиды.

- Ради банды и других вещей.

Ее дыхание перехватило при упоминании «других вещей», но его руки спокойно лежали на ее талии. Она нахмурилась, снова оглядывая посетителей вокруг них. Еще больше кожи. Макияжа. Волны агрессии. Люди пришли сюда, чтобы провести время хорошо, но они были грубой толпой, что мужчины, что женщины. Она ждала, что ее засыплют агрессивные эмоции.

Женщина справа навалилась на нее, пытаясь поджечь сигарету, и Мина ожидала, что этот контакт вместе со всей этой толпой ошеломит ее.

Но этого не случилось.

- Извини, - сказала женщина, и выдохнула мощную струю дыма.

Удивленная тем, что ее не смутило прикосновение женщины, Мина смогла лишь кивнуть в ответ.

Женщина хмуро осмотрела ее с ног до головы. Она определенно нашла шелковое женственное платье Мины и белую хлопковую рубашку, повязанную поверх неподходящими для этого места. Затем женщина посмотрела на Себастьяна и ее глаза слегка расширились. Она рассмотрела его с ног до головы тоже. Улыбнулась. Очевидно, черная рубашка Себастьяна и выцветшие джинсы прошли проверку женщины.

Мина закатила глаза. Конечно же, Себастьян мог надеть розовый смокинг, и женщина все равно бы не возражала.

Она заметила, что женщина подошла к нему ближе.

- Не думаю, что это мое место, - пробормотала Мина Себастьяну.

Он усмехнулся и прижал ее поближе. У нее появилась чувство, что он знал, что интерес другой женщины беспокоил ее. Ну, так и было.

- Немного дико для тебя? – спросил он, его губы щекотали ее ухо. – Моя паинька.

Она почувствовала, что он улыбается.

- Ты не кусаешься. Не меняешься. Чем ты вообще занимаешься?

Она не распознала тон, которым он пропел свой комментарий. И она старалась игнорировать, что его певучий голос был сексуальным, когда он говорил, потому что у нее сложилось впечатление, что он над ней подшучивал.

Она наблюдала за бандой, состоявшей из усталых мужчин в возрасте, которые занимали сцену. У некоторых членов банды были длинные волосы. И у всех они были седыми.

- Что это за банда? – спросила она.

- «Благодарные мертвецы», - он рассмеялся шутке, понятной лишь ему одному. – Нет, не так. Они просто разогрев перед бандой, которая нравиться мне. Они играют неплохой рок.

- Мне нравиться классическая музыка, - сказала она чопорно.

- Знаю.

И снова, на долю секунды, она задумалась откуда он знал. Ладно, из визита без приглашения в ее квартиру. По какой-то причине ее это уже не так волновало.

- Это классический рок. Тебе он тоже понравиться, - уверил он, немного сжав ее. Банда начала играть.

Они пели о каких-то парнях, вернувшихся в город. И что в их кофе сегодня не было сахара. Или в чае. И теперь они собирались не вмешиваться. Она не понимала слова, но признала, что ей нравилась мелодия и приятный голос певца. Конечно, она предполагала, что ощущение Себастьяна, прижимающегося к ее спине, обнимающего ее, помогало сложить впечатление о музыке. И ей нравился тембр его голоса, когда он подпевал. Даже лучше, чем вокалист.

- Понравилось? – спросил он, когда песня закончилась.

Она улыбнулась ему через плечо.

- Должна признать, да, теперь ты будешь самодовольным?

- Точно, - он наклонился и поцеловал ее в щеку.

- Ладно, - сказал он, губы его снова были у ее уха, так что он мог перебить гитару, начинающую следующую песню. – Дань уважения классическому року. Вполне объективная. А теперь перейдем к настоящей причине, по которой мы здесь. Что ты чувствуешь вокруг?

Она с опасением посмотрела на женщину, поправляющую перед ней волосы, длинный локон едва не ударял Мину по лицу.

- Людей. Множество людей.

Себастьян приподнял брови, словно ожидал, что она добавит что-то еще.

Она пожала плечами.

- Чего ты не чувствуешь? – он положил подбородок на ее плечо, ожидая пока она оглядывает людное помещение.

Она поняла, что не чувствовала эмоций людей. Она посмотрела на женщину, которая ранее восхищалась Себастьяном и сосредоточилась. Она не могла почувствовать ее влечения к Себастьяну. Она чувствовала, что та наслаждалась бандой, и немного одиночества. Но пока Мина не подумала об этом, то ничего подобного не заметила.

- Я блокирую ее эмоции, - радостно сказала Мина.

Себастьян улыбнулся ей.

- Видишь, когда ты научилась различать эмоции, это начало происходить естественно, пока ты не сосредоточишься на них. И никак иначе.

Она не могла не улыбаться, разглядывая комнату, сосредотачиваясь то на одном человеке, то на другом. Она чувствовала каждую человеческую эмоцию раздельно, и когда не перемещалась, они больше не захлестывали ее.

- Это чудесно, - сказала она вздохнув. Она поняла, что чувствовала себя почти нормальной.

Он наклонился, поймал ее за подбородок, повернул ее голову, чтобы медленно и крепко поцеловать. И тогда она больше не чувствовала себя нормальной, ее кожа дымилась, желание пробегала по каждому нервному окончанию тела.

Себастьян целовал ее еще мгновение, его язык касался ее. Затем он разорвал поцелуй, и они снова стали смотреть на банду, которые как раз к месту пели о том, как заниматься любовью.

Руки Себастьяна медленно переместились на ее талию, одна скользнула под свободную хлопковую рубашку. Его пальцы проворно расстегнули одну пуговку, и скользнули к ее обнаженной коже. Одновременно с песней его рука ласкала ее живот и нижнюю часть груди. Она почувствовала, как между ног стало влажно, из-за отсутствия белья возбуждение было даже сильнее.

- Урок закончен? – спросила она, задыхаясь, когда закончилась песня.

Он зарычал, звук был дрожащим.

- Да, очень скоро. Потому что я хочу остаться с тобой наедине. С тобой обнаженной.

Она кивнула и крепко прижалась к нему, чувствуя, как его эрекция упирается ей в попку. Она прижалась к ней, двигая бедрами, чувствуя, как член пульсировал под их одеждой.

- Тогда пойдем сейчас, - она снова задвигалась.

Он снова зарычал, звук вибрировал у ее уха. Она почувствовала, как поднялась его грудная клетка, когда он глубоко вдохнул.

- Хорошо, еще один урок, и мы идем.

Она тоже глубоко вдохнула.

- Хорошо.

- Я пойду к бару, возьму нам что-нибудь выпить, - сказал он, убирая руку с ее тела.