И пусть он даже думал, что едва различимое желание Мины было реальным, то все равно не был готов к ее пьянящему вкусу. И ответной реакции. Сильной, но в то же время застенчивой, словно она никогда раньше не целовалась с мужчинами. Такой сладкой и волнующей, что Себастьян едва удерживал себя под контролем. Особенно когда почувствовал легкие уколы ее клыков. Он был готов взять ее прямо там.

Затем разверзся ад, и сломалась лестничная стена. Для такого маленького роста у Мины был на удивление сильный удар. Себастьян знал, что только невероятный ужас мог придать ей сил.

Он отошел от стены, неожиданно желая узнать, что же так напугало Мину. Ему нужно было знать, был ли он причиной страха, или нечто иное. Он просто этого не понимал.

Он знал, что она откажется с ним говорить, но ему следовало попытаться. Желание защитить сжало его грудь, и для того, чтобы успокоиться, ему снова пришлось глубоко вдохнуть.

Он подошел к заднему входу, когда его остановил грубый голос.

– Себастьян.

Он повернулся и увидел Мика, стоявшего, оперевшись на дверь своего офиса. Его огромный силуэт освещался светом от экранов компьютеров. На его впечатляющем лице не было написано, видел ли он, как Мина только что сбежала из клуба. Но, конечно, он видел. Мик видел почти все в клубе. Как у древнего волшебника, у него была жуткая способность работать с тысячей вещей разом. Вампиры выглядели новичками по сравнению с его сверхъестественными возможностями волшебника читать окружение.

– Все нормально, – уверил его Себастьян, уверенный, что паническое бегство Мины отвлекло его от компьютеров.

– Я так не считаю, – сказал он и протянул пачку листов.

Себастьян сомневался, глядя на дверь, затем приблизился к нему и взял листы. Списки телефонных номеров. Входящие и исходящие звонки санинспекции.

– Думаю, тебя может заинтересовать входящий три дня назад в 20:52.

Себастьян просмотрел список, пока не наткнулся на номер, который Мик выделил желтым. Код города – 917. Нью-Йоркский телефон.

– Ты узнал… – прежде чем Себастьян успел закончить, Мик протянул ему еще один лист.

Себастьян взял его. Он был распечатан с его компьютера. Список адресов и телефонов сотрудников.

Он снова посмотрел на Мика.

– Звонил один из сотрудников?

Мик кивнул, затем указал на страницу.

Себастьяну даже не надо было смотреть на имя, дурное предчувствие и так сжало его желудок. Он точно знал, кто звонил.

Он был достаточно уверен в этом. Имя Вильгельмины Вейсс было помечено желтым маркером.

Он уставился на лист бумаги, ее имя и адрес расплывались перед глазами. Он не мог поверить. Но разве он не обдумывал эту идею раньше? Он знал, что что-то в ее поведении было не так. И разве это не объясняло ее мнение о нем? Но только сейчас стало ясно, насколько он ей не нравился.

Все сходилось. Время и дата были верными. Это она звонила, в этом не было сомнения. Но почему? Что она имела против него и Карфакс Эбби?

Вильгельмина не знала, сколько времени бродила по улицам, погруженная в свои грустные мысли. Она не поняла, что нужно идти домой, пока снова не пошел дождь, делая дорожки скользкими и подводя ее к грани срыва.

Когда она вошла в свой дом, она почти ожидала увидеть Себастьяна, ожидающего ее у двери. Но коридор был пуст.

К счастью пуст, сказала она себе, хотя внутри у нее было нечто, похожее на разочарование.

Вильгельмина открыла дверь и обнаружила темную квартиру. Лиззи снова ушла в лабораторию. Она пошла прямиков в ванную, включила воду в душе. Пока вода нагревалась, она рассматривала себя в зеркале. Она занималась этим не часто, потому что ее прозрачное отражение лишь служило ей напоминанием той, кем она была. И хотя она научилась жить со своим вампиризмом, она все еще не могла вынести такое живое и несомненное доказательство этого.

Ее прозрачное подобие смотрело, будто преследующее ее привидение. Будто и ее прошлое преследовало ее тоже. Прошлое, которое она считала похороненным.

Но ведь привидения возвращаются? Вильгельмина смотрела на себя, пока ее неясные черты не исчезли из зеркала полностью из-за пара горячей воды. Тогда она вернулась к душу, скинув свою одежду. Горячая вода обожгла ее холодную, неживую кожу. Она затряслась, хотя смена температуры не должна влиять на ее бескровную плоть. Но почему-то ее тело не помнило этого.

Обхватив себя руками, Вильгельмина стояла под струями воды, желая, чтобы лед, бегущий по ее венам исчез, как и воспоминания.

Себастьян прижимает губы к ее губам. Жар ее желания. Вкус его языка. Даже сейчас его сладость наполняла ее.

Придушенный плач отскочил эхом от покрытых плиткой стен, и через мгновение она поняла, что звук был ее. Она прижалась к стене, закрыв глаза.

О господи, этого не должно было случиться. Не могло. Она не испытывала таких чувств. Никогда с тех пор, как она изменилась, ее тело не реагировало так на мужчину.

Она была отличным выбором для этой миссии, сказала она себе, отчаянно желая, чтобы это по-прежнему оставалось правдой. Ее не должен был привлечь очаровательный вампир. Она не могла на него отреагировать. Ни как вампир, ни как женщина.

Но так и было. Господи, так и было.

Вильгельмина медленно сползла по стене, вода падала на нее сверху. Она обхватила согнутые ноги руками, прижав щеку к колену.

Это провал. Она провалила не только задание. Все, что она думала о себе, оказалось неправдой. А теперь она не знала, что делать. С чего снова начать.

Она хотела вернуться в то время, когда еще не встретила Себастьяна, и он не заставил ее сомневаться в том, кем она себя считала. И кем была. Во всем, что как она верила, она изменила в себе. В твердых рамках, в которых она держала себя.

Прижав ноги покрепче к груди, Вильгельмина лежала, свернувшись клубком на полу душа, желая смыть все чувства внутри себя. Чувства, что пугали ее. Чувства, что казались такими чудесными, напоминали ей о том блаженстве, которое она испытала и которое лишь привело к мукам.

Себастьян сидел за баром, уставившись на имя Мины, напечатанное жирным шрифтом на белой бумаге. Почему она это сделала? Почему нацелилась на него? Она даже не знала его. Конечно, у него была плохая память на имена, но он не забывал лиц.

Он бы не забыл Вильгельмину Вейсс.

Так почему он? Почему клуб?

Бар уже был почти пусть, если не считать работников, которые заканчивали вечернюю смену.

Грета двигала столики, чтобы пропылесосить. Брайс вытирал стаканы и ставил их под бар.

– Как хорошо ты знаешь Мину? – спросил Себастьян медведя-оборотня.

Брайс замер от неожиданного вопроса, наверное, удивляясь, тому, что Себастьян заговорил с ним, учитывая то, что тот сидел тихо в конце бара почти всю ночь.

– Мину?

– Вильгельмину, – пояснил Себастьян.

– Не очень хорошо. Она здесь пару недель, и она не очень разговорчива.

Такой ответ он и ожидал, и мышцы Себастьяна немного расслабились. Он сказал себе, что это потому, что его злила мысль о том, что его работники знают о саботажнице больше, чем он. Но он знал, что это не правда. Его злила мысль, что Брайс знал о Вильгельмине больше, чем он. Учитывая то, что она пыталась закрыть клуб, он не мог сказать, почему его это волновало. Как и не мог сказать, почему он был скорее разочарован, чем зол на нее.

Он посмотрел на лист, в сотый раз перечитывая ее адрес. Все ночь он размышлял, а не пойти ли в ее квартиру и встретиться с ней. Но он сомневался в этом.

Похоже, что после того, что между ними произошло, она не вернется. Потому что, когда она сбежала, то была слишком напугана, слишком смятена. Себастьян сомневался, что она вернется. И если вдруг это произойдет, что он может дать Надин разобраться с ситуацией, чтобы та сказала, что клуб в ее услугах больше не нуждается. И ему больше не придется встречаться со странной маленькой вампиршей.

От этой идеи ему не стало лучше.

Потому что ответов он не получит, сказал он себе. А у него было много вопросов.