— Каком?

— Если мороженое мне понравится.

***

— Я держу слово, — прошептала Клара, чуть-чуть приоткрывая дверь. — Можешь войти.

Маркус сидел на полу в темном коридоре, возле комнаты Клары, где она оставила его несколько минут назад. Она объяснила, что ей сначала нужно переодеться в сухое (это была чистая правда), но куда больше, до ледяного ужаса, ее заботило то, что в комнате может обнаружиться очередное загадочное послание.

Она быстро обыскала всю комнату, но ничего не нашла. И слава Богу. А теперь Клара смотрела, как стройная фигура Маркуса проскальзывает в ее освещенную спальню.

Маркус окинул махровый халат Клары оценивающим взглядом.

— Ты выглядишь заново родившейся.

— Я чувствую себя заново родившейся. — Она все еще вытирала полотенцем волосы, неловко стоя перед Маркусом. — Хотя мне надо было бы снять чулки. — Она посмотрела на свои ноги, потом пожала плечами, осознавая, что теряется при нем куда сильнее, чем ей казалось. — Ну… вот это — моя комната.

Маркус поглядел на нее глазами побитой собачки.

— Ты даже не помнишь, что я уже заходил сюда?

Клара мигом вспомнила их первую встречу, на той же неделе, когда она приехала в Чикаго.

— Верно, — согласилась она, подошла к старенькой виктроле[78], которую дала ей тетушка Би, и поставила пластинку Марион Гаррис[79] на 78 оборотов в минуту.

По комнате поплыли первые аккорды песни «После того как ты бросил меня». Клара хотела, чтобы атмосфера в комнате стала скорее теплой, чем накаленной, и больше походила на случайную встречу добрых друзей, а не на романтическое свидание, но результат почему-то оказался прямо противоположным. Лучше всего хотя бы притвориться равнодушной.

— Да, ты тогда произвел на меня изрядное впечатление, — проговорила она, стараясь не выболтать чересчур много. — Отчасти оно и сейчас на меня еще действует.

— Хочешь сказать, что нашла меня неотразимым?

— Скорее слишком уж напористым и неисправимо самоуверенным.

— А мне казалось, что после нашего свидания я совершенно исправился! — возразил Маркус, устраиваясь на полу и облокачиваясь о кровать.

— Свидания? — Клара удивленно вздернула бровь.

— Когда мы в кино ходили. На Бастера Китона.

— Но мне казалось, что это было не свидание, — сказала Клара. — Я думала, ты просто спасал меня от скуки на приеме у Джинни Битмен.

— Для меня это было свидание, — признался Маркус, поставив на пол у своих ног картонную коробку с мороженым. — Во всяком случае мне так хотелось. И это было лучшее изо всех моих свиданий.

Клара не могла придумать, что на это ответить. Минутку она размышляла, потом решила, что самое разумное — никак не отвечать.

— Кажется, я уже готова попробовать мороженое.

— Если оно не совсем еще растаяло. — Маркус жестом предложил ей сесть и протянул ложечку. Клара постаралась сесть подальше. — Мне нравится неаполитанское, — сказал Маркус, придирчиво разглядывая полоски шоколадного, ванильного и клубничного мороженого, — а вот выбирать не терплю.

— Полностью согласна. — Сидя здесь вместе с Маркусом, Клара почувствовала себя вполне естественно. — А Глория дома? — спросила она, припомнив вдруг, что дверь в комнату Глории была плотно закрыта, когда они тихонько поднимались по лестнице. Как часто Глория стала куда-то исчезать в последнее время — даже удивительно. Да еще в такой поздний час!

— Клодина говорит, что Глория ушла к Лоррен, они там какое-то коллективное задание выполняют, — ответил Маркус, не проявляя ни малейшего интереса к этой теме.

— «Коллективное задание» — древнейшая в мире отговорка, — заметила Клара, снимая ложечкой верх с клубничного мороженого.

— А тебе это откуда известно?

— Я ведь тоже ходила в школу, Маркус, — ответила она. — Да и на свет я родилась не вчера. Если на то пошло, то я, как понимаю, старше тебя.

— Старше — это может быть. Но мудрее ли? Быть не может! — Он лукаво усмехнулся, набрал в ложку мороженое всех трех сортов и поднес к ее губам.

— У меня свое есть, — сказала Клара, покачивая у него перед носом ложкой. Маркус был с нею ласков, даже очень, но Клара не могла позволить, чтобы события этого вечера развивались в таком направлении. Приходилось все время напоминать себе, что Маркус в каком-то «заговоре» вместе с Глорией и Лоррен. И доверять ему никак нельзя. Она погрузила ложечку в мороженое, стараясь не смотреть Маркусу в глаза. — Так, серьезно, что же ты здесь делал, если Глории вообще нет дома?

— Так, серьезно, ты не собираешься рассказать мне, с кем это ты ходила на свидание? — парировал Маркус, облизывая отвергнутую Кларой ложку. — Кто бы он ни был, сластями он тебя явно не баловал.

— Я же тебе сказала: просто один друг, — упрямо повторила Клара. — Старый друг…

— Оттуда, с востока?

— Можно сказать и так.

— Ой, не надо только мне рассказывать, — Маркус задохнулся, изображая ужас, — что он из Пенсильвании.

Клара пожала плечами, ничего не отрицая и не подтверждая, и стала хлопать себя по бедрам в такт музыке.

— Вижу, ты не получила от этого свидания и половины того удовольствия, какое могла бы получить со мной.

— А что, если получила? — И Клара игриво толкнула его коленками.

— Такого быть не может, — отрезал Маркус. — Я хочу услышать, что было на самом деле. Шаг за шагом, событие за событием…

— Не могу. Там все было… неописуемо.

— Прекрасно, тогда я опишу это за тебя, — не отставал от нее Маркус. — Он пришел на четверть часа раньше, от него за версту пахло мамочкиной розовой водой.

— Так не пойдет, — сморщила она нос.

— Ладно, пусть будет бабушкиной. Потому что ему безумно нравится запах бабушки, и он решил, что так сможет произвести на тебя большее впечатление.

— Запах был сильным, — подыграла ему Клара. — Пришлось даже опустить стекло в машине.

— Одет он был в твидовую спортивную куртку. Первый показатель неудачного свидания.

— Первым была розовая вода.

— Ой, но ты же успела прежде выкурить сигарету, поэтому смогла унюхать воду только тогда, когда села в автомобиль. И чуть не задохнулась.

Клара подняла руки вверх.

— Виновна по всем пунктам.

— Машину он тоже водит, как его бабушка. Да и сама-то машина — бабушкина, разболтанный старенький «форд-Т»[80], на котором она ездила только по воскресеньям, в церковь и обратно.

— Ты еще ни разу не говорил мне подобных гадостей. Боже упаси, чтобы я когда-нибудь села в такое авто. — Клара рассмеялась, вспоминая, как здорово было просто садиться в автомобильчик. — Кроме того, у меня есть доказательство: я вернулась сюда на такси.

— Такси понадобилось, когда старая жестянка заглохла на берегу озера.

— Ой, нет, — отвергла этот вариант Клара. — На пляжи я не езжу.

— Надеюсь. Тамошняя стоянка для машин совершенно не достойна тебя. Но он так хотел оказаться с тобой наедине в этой колымаге…

— Я не из тех девушек, кто целуется на заднем сиденье, Маркус.

— Мне ты этого могла и не говорить, — обиженно заявил Маркус. — Кто теперь обнимается в машинах? Уж конечно, не я.

— Эге, Маркус, не ревность ли в тебе заговорила?

— Не надо меня оскорблять. — Он встал, отложил ложечку и предложил: — Давай потанцуем.

— Здесь? — нерешительно переспросила Клара, оглядываясь, будто кто-нибудь мог за ними подсматривать. А ведь кто-то мог! Но не в том было дело, просто Клара слишком хорошо знала себя. Ощутить на себе крепкие руки этого парня значило нарываться на большие неприятности. — Я слишком устала.

— Ну, не нужно быть такой паинькой! — Маркус поднял ее на ноги, а виктрола как раз заиграла новую песенку: «Трудно отыскать настоящего мужчину».

«Какая ирония!» — невольно подумалось Кларе. Она хотела было возразить, но тут его руки оказались у нее на талии. Она сразу напряглась, руки будто отнялись.