— Никуда наша девочка не пойдет, — громогласно объявил брат Жур и подмигнул Ксении, — улетела птичка из гнездышка, фьить, новое нашла. Новое — по сердцу пришлось. А старое покинула — из сердца выкинула.

— Что ты хочешь, — от слов лорда воздух у костра заледенел.

— К тому и речь веду, — как ни в чем не бывало, улыбался Жур, — счастье оно вроде и рядом, а вроде и далече. Путь к нему ой как долог бывает, да награда слаще, если трудом добыта. Вот и ты лордушка, сизокрылый, докажи нам, что достоин девы беловолосой, по сердцу нам пришедшейся.

Элисдэйр, скривившийся от лордушки сизокрылого, задумался. С одной стороны, он легко разметает этих детей гор, и заберет девушку с собой. С другой, Ксения может сломаться от вида бойни, а видеть рядом с собой послушную, но безвольную куклу ему не хотелось. Да и если он правильно разглядел родовые цвета, в которые были покрашены ручки боевых топоров, клан явно мог похвастаться родством с главой гор. А за подобный скандал его дома по головке не погладят. Именно по горам частично проходила граница владений воздушных, и ссориться с соседями, воинственными грейфами, было не выгодно. Достойными магами могли похвастаться обе стороны.

— Твои предложения, — процедил принц сквозь зубы.

— Вот и ладненько, — потер довольно руки Жур, — чуток посоветуемся и решим.

И грейфы удалились в дальнюю часть пещеры, оставив у костра пятерых молодых для пригляду.

— Ты как сбежать ухитрилась, — вздрогнула Ксения от торопливого шепота Леондрия, так ей представили молодого мага. Ведь и не заметила, как он близко к ней подобрался.

— Как — как, молча, — огрызнулась девушка

— Какое интересное заклинание — молча, — глубокомысленно заметил маг.

— Да, ножкой топ, ручкой хлоп, вокруг себя обернулась, через плечо три раза плюнула, — присказкой попыталась избежать расспросов Ксения.

— От хлопанья и топанья, стены не рушатся. А у тебя на руках остаточные заклинания, нехилой мощи, — обвиняющее уставился на нее Леондрий.

Ксения не стала ему помогать, и лишь дернула плечом, мол, разбирайся с заклинаниями сам. Маг вернулся к лорду Стерлеху и, повесив между ними и девушкой странную стену, словно созданную из прозрачного стекла, стал что-то жарко втолковывать принцу. До нее не долетало ни слова. Ксения с любопытством ткнула в стену пальцем, та прогнулась, затем она поскребла ее ногтем и щелкнула по ней пальцем. На стене появились небольшие трещины. От радости, девушка продолжила экзекуцию и скоро, ей в награду, трещины расползлись по всей поверхности. Наконец, стена, не выдержав такого надругательства, осыпалась с печальным звоном. Какой потрясающий вид предстал перед Ксенией — две отвисшие от удивления челюсти и две пары округлившихся в нескрываемом изумлении глаз.

В этот же момент в пещеру вернулись грейфы, чтобы огласить принятое ими решение..

Первым очнулся маг.

— Земля мне под ноги, как ты это сделала? — попытался подступиться он к девушке, но замер, натолкнувшись на угрожающий взгляд брата Грыза и его отнюдь не дружелюбную улыбку. Ксению тепло обняли и ласково поцеловали в макушку.

— Тебе здесь не обижали, дочка?

Она замотала головой. В носу у нее предательски защипало, а на глаза набежали слезы. Как ей хотелось сейчас уткнуться носом в широкую грудь тролля и сладко-сладко поплакать, чтобы смыть с себя весь страх этой жуткой ночи. Но позволить себе быть слабой сейчас она не могла. Вон, ее цербер стоит, изучающе так на нее смотрит, как на неведомую зверушку. Да и маг, судя по фанатичному блеску в глазах, жаждет вывернуть ее наизнанку и мелко-мелко просеять.

— Ну, что же, гостюшки нежданные, дорогие, негаданные, — начал свое выступление брат Жур, — раскрою вам дела наши семейные, дела давние, снегом покрытые, да в лед замороженные.

Элисдэйр поморщился. С каким удовольствием он бы сейчас свернул шею этому сказочнику. Насколько он помнил традиции грейфов, те очень трепетно относились к браку и позволяли своим женщинам делать свободный выбор. Дикость какая. И угораздило же этой несносной сергле попасть именно к ним. Очевидно, что просто так ее не отдадут, пока не убедятся в серьезности его намерений. А для этого наверняка придумают испытание позаковыристей.

Да после того, что эта недо-воздушная сегодня сделала, он собирался ее запереть в надежном месте, чтобы не сбежала опять и вытрясти из нее всю правду, ведь раньше серглы никаких способностей к магии не проявляли. Интересно, что же еще скрывает эта странная воспитанница дома Селены?

— Нельзя ли покороче, уважаемый грейф, — не удержался принц.

— Брат Жур, — поклонился грейф и развел руками в притворном сожалении, — никак нельзя уважаемый..

— Лорд Стерлех, а это мой друг лорд Леондрий, — кивнул он, указывая, на мага

— Так стар я уже, лорд Стерлех, — доверительно наклонился к нему Жур, — память моя не шибко вспоминать горазда, вот и боюсь подзабыть чего, если с середки сказывать начну. Уж лучше с самого начала.

— Как же, забудет он чего, старый хмырь, — раздраженно подумал про себе Элисдэйр, — когда ему еще выпадет такой шанс поиметь воздушного «на побегушках».

— Бабка моя, — неторопливо начал рассказ брат Жур, дождавшись, когда над костром повиснет ожидаемая тишина, — известна на все горы своим целительством. Не одного грейфа она на ноги поставила. Да затворница уж больно большая. Сколько снежных бурь не выходит из хижины. Так, пешком вкруг прогуляться и тотчас же назад возвращается. А вот раньше, когда первые внуки только появляться у нее стали, ох, и была она на одно место неспокойная. Так и норовила везде влезть и свой нос любопытный сунуть. Пока за своими детьми приглядывала поспокойнее была, а как повырастали они, да своими домами зажили, так и удержу от нее никакого не стало. И где только ее не видали, да из каких расщелин не доставали, до самого Черного берега доходила и везде снадобья полезнейшие собирала, да диковинки чудные добывала. А тут сын ее младшенький жениться задумал, тот который по каменному делу талантлив был. И надо было заехавшему к нам менестрелю про ледяного дракона сказ поведать. Мол, чешуйки его, лучше всякого лезвия камень режут. Да еще и где пещера драконья подробно расписал. Вот и загорелась моя бабка, такой подарок младшенькому на свадьбу сделать, чтоб камень оживлять сподручнее ему было. Ледяные драконы-то раз в пять лет шкуру свою меняют, а старые чешуйки о стены в своей пещере стешивают. Там их найти и можно.

Тишина в пещере прерывалась лишь неторопливым рассказом брата Жура, даже воздушые и те не смогли избежать завораживающего очарования рассказа.

— Выспросила моя бабка у ледяных фигур, когда к дракону лучше в гости наведаться, чтобы хозяина дома не было. Да, только, похоже, ледяные посмеяться вздумали или в игру свою сыграть захотели, так что думается мне, хозяин дома оказался. День ее не было, к вечеру приползла на стоянку, чуть жива. С тех пор молчуньей и стала, слово за день промолвит и то хорошо. Да волосы ее в память о той встрече в белый цвет окрасились. Чешуйку-то она с собой прихватила. И правда знатный подарок вышел. По всем горам слово доброе о нашем мастере пошло. Да вот беда. Серьгу обручальную, моей невесте обещанную еще при моем рождении, обронила она в той пещере. И не выбрать мне невесту, до тех пор, пока сережка не вернется ко мне.

Брат Жур печально опустил голову, и Ксения почти поверила в его искренность, если бы не хитрый блеск, который он прятал в глазах, бросая исподтишка взгляды на зардевшуюся внезапно сестру Прыгу.

Судя по скривившимся лицам воздушных, задание оказалось не из легких. Грейф жестом фокусника достал из кармана стеклянный шар, прошептал над ними пару слов и шар засветился, показывая зрителям панораму гор.

— Мы здесь, — лекторским тоном поведал Жур, тыкая кривым пальцем в шар, — а пещера вот тут, недалече, — и он провел линию вдоль замелькавшим под его рукой изображением гор.