— Ваша честь! — воскликнул Гус. — Я понимаю, что заседание прервано, но, пожалуйста, посмотрите, что делает Маленький Пушистик!

Маленький Пушистик щелкнул зажигалкой и, подержав пламя у чашечки трубки, выпустил клуб дыма.

Лесли Кумбес в другом конце зала сглотнул и закрыл глаза.

Через некоторое время судья Пэндервис стукнул молотком и объявил продолжение заседания.

— Леди и джентльмены, вы все видели и слышали то, что продемонстрировал капитан Грибенфельд. Вы все слышали, что Пушистики издают звуки, похожие на членораздельную речь. Вы все видели, что один из Пушистиков курил трубку. Между прочим, так как курение в зале суда не одобряется, на этом судебном заседании мы сделаем исключение для Пушистика. К остальным Пушистикам у меня просьба: пожалуйста, не чувствуйте себя дискриминированными.

Кумбес вскочил со своего места и побежал вокруг стола, но затем вспомнил, что по новым правилам это делать запрещается.

— Ваша честь, утром я категорически протестовал против того, чтобы подобные термины использовались свидетелями. Сейчас я протестую против использования подобных терминов судом. Я в самом деле слышал звуки, издаваемые Пушистиками. Их можно ошибочно принять за слова, но я отрицаю, что они являются речью. Что же касается трюка с зажигалкой, то ручаюсь, что не более чем за три дня обучу этому любого земного примата или кхолпкха Фрейна.

Тотчас же встал Грибенфельд.

— Ваша честь, за время, пока Пушистики находились на военной базе Ксеркса, мы составили словарь примерно из сотни слов, значение которых мы установили, и из великого множества других, значений которых мы пока не знаем. Мы даже начали составлять грамматику языка Пушистиков. А что касается трюка с зажигалкой, Маленький Пушистик — он у нас числится под номером М-2 — выучился этому, наблюдая за нами. Мы не учили его курить трубку, он умел это еще до того, как попал к нам.

Грибенфельд еще говорил, когда с места поднялся Джек. Как только капитан Военно-космического флота закончил, он сказал:

— Капитан Грибенфельд, я хочу поблагодарить вас и ваших людей за заботу, проявленную к Пушистикам. Я очень рад, что вы придумали, как можно услышать то, что они говорят. Благодарю вас за все, что вы сделали для них, но почему вы не сообщили мне, что они живы и невредимы? Знаете, в последний месяц я не находил себе места.

— Я знал это, мистер Хеллоуэй. Если это может вас как-то утешить, я скажу, что мы очень жалели вас, но мы не могли рисковать и компрометировать нашего тайного агента, обосновавшегося в Научном Центре Компании. Это он контрабандой вывез Пушистиков после их побега, — Джек взглянул на стол, стоявший на противоположной стороне зала. Келлог сидел, закрыв лицо руками, и не замечал происходящего в зале. На хорошо тренированном лице Лесли Кумбеса застыло выражение ужаса. — В то время как вы, мистер Бранхард и начальник полиции Фрейн получили ордер и поехали за Пушистиками, их уже забрали из Научного центра и погрузили на военное судно, стартовавшее к Ксерксу. Мы ничего не могли сделать, не разоблачив нашего агента. Это все, что я могу вам сказать.

— Хорошо, капитан Грибенфельд, — сказал главный судья. — Я думаю, вы ознакомите нас со свидетельскими показаниями об исследованиях, проведенных вашими людьми на Ксерксе. Мы также хотим установить, откуда, когда и как вы их взяли.

— Хорошо, ваша честь. Если вы назовете четвертое имя в списке, который я вам дал, и позволите мне допросить этого человека, мы установим это.

Главный судья взял бумагу.

— Лейтенант Рут Ортерис. Резерв Десять, — вызвал он.

Джек Хеллоуэй посмотрел на большой экран. Герд ван Рибик, пытавшийся игнорировать существование женщины, сидевшей возле него, повернулся и изумленно вытаращил глаза. Выражение ужаса на лице Лесли Кумбеса сменила трупная бледность и неподвижность. Эрнст Мейлин дрожал от недоверия и гнева. Возле него восхищенно скалился Бен Рей-нсфорд. Как только Рут встала перед судом, Пушистики устроили ей овацию: они помнили и любили ее. Гус Бранхард стиснул руки и сказал:

— Ну, Джек, это уже слишком!

Лейтенант Рут Ортерис под неизменно голубым шаром рассказала о том, как ее, офицера резерва Военного флота Федерации, отправили в разведку, как она попала на Заратуштру и получила место в Компании.

— Как обычный высококвалифицированный доктор психологии, я работала в Научном отделе под руководством доктора Мейлина. Кроме того, я выполняла обязанности в школьном департаменте и в юношеском суде. Я регулярно отсылала рапорты командующему Элсборгу, шефу разведки на Ксерксе. Я была послана, чтобы проверить, не нарушает ли Компания Заратуштры положения устава или законов Федерации. До середины прошлого месяца я передавала обычные рапорты, не содержащие в себе ничего предосудительного. Затем, вечером пятнадцатого июня…

Это был тот день, когда Бен передал пленку Юану Джимензу. Затем она описала, как это попало в ее поле зрения.

— Как только появилась возможность, я передала копию пленки командующему Элсборгу. Следующей ночью с бота доктора ван Рибика я связалась с Ксерксом и доложила все, что узнала о Пушистиках. Затем я сообщила, что Леонард Келлог получил копию пленки и обеспокоил Виктора Грего. Получив приказ предотвратить признание Пушистиков разумными существами и в случае необходимости сфабриковать документы, обвиняющие мистера Хеллоуэя и доктора Рейнсфорда в научной мистификации, Келлог и Эрнст Мейлин отправились на континент Бета.

— Ваша честь, я протестую! — воскликнул Кумбес. — Это обыкновенные сплетни!

— Подобные «сплетни» указаны и в рапортах, которые мы получили от других агентов, — сказал капитан Грибенфельд. — Вы должны понимать, что она не единственный наш агент на Заратуштре. Мистер Кумбес, если я услышу от вас хоть еще одно возражение против показаний этого офицера, я попрошу мистера Бранхарда вызвать в суд Виктора Грего и допрошу его под детектором лжи.

— Капитан, мистер Бранхард будет более чем счастлив оказать эту услугу, — громко и отчетливо произнес Гус.

Кумбес поспешно сел.

— Хорошо, лейтенант Ортерис, это очень интересно, но сейчас мы пытаемся установить, как эти Пушистики попали на базу Военного флота на Ксерксе, — вставил круглолицый помощник судьи Руиз.

— Ваша честь, я при первой же возможности попыталась получить этих Пушистиков, — сказала Рут. — В пятницу, в двенадцать ночи, Пушистиков забрали у мистера Хеллоуэя и доставили в Мэллори-Порт. Мохаммед О’Брайен переправил их к Юану Джимензу, который, взяв их в Научный центр, поместил в клетке позади своего кабинета. На следующее утро я обнаружила их, вывела из здания и переправила к командующему Элсборгу, который, спустившись с Ксеркса, взял на себя ответственность за операцию «Пушистик». Я не буду рассказывать, как мне удалось это сделать. Я офицер Вооруженных сил Федерации Земли. Суд не может заставить офицера Федерации давать показания, включающие нарушение воинских обязанностей. Время от времени я сообщала о продвижении работ по измерению уровня мышления Пушистиков, иногда передавала советы. Некоторые из этих советов основывались на идеях, выдвинутых доктором Мейлином, но я не доверяла ему полностью. Я опасалась.

Мейлин почти совершенно не воспринимал происходящее.

Бранхард встал.

— Я хочу спросить у свидетеля, знает ли она что-нибудь о четырех Пушистиках, которых Джек Хеллоуэй обнаружил в Папоротниковом Заливе?

— Да. Это мои Пушистики, и я очень беспокоилась за них. Я назвали их Комплекс, Синдром, Идея и Суперэгоизм.

— Это ваши Пушистики, лейтенант Ортерис?

— Я заботилась о них и работала с ними. Юан Джименз с какими-то охотниками поймал их на континенте Бета. Они содержались на Центральной северной ферме, которая была оборудована специально для этого. Я постоянно находилась с ними, и доктор Мейлин тоже проводил с ними много времени. А в ночь на понедельник за ними пришел мистер Кумбес. Он забрал их с собой.

— Почему вы сделали это, мистер Кумбес? — спросил Гус Бранхард.