Мика терпеливо наблюдал. Наконец Варя тряхнула головой и подошла к нему, села рядом.

– Ну что? – спросил Мика и подумал, что спросил как-то грубо.

– Ворочается Зона, – ответила Варя, – трясется. Но чего-то необычного нет. Во всяком случае, в ближайшие два дня Грозы точно не будет.

– Вот и спасибо! – неуклюже поблагодарил Мика, – я как раз за два дня и обернусь.

– Два дня – это только туда, – сказала безразличным тоном девушка, – а обратно-то не один пойдешь. Дай Господь, чтобы за неделю обернулись.

– А ты сама как думаешь?

– А никак, – вздохнула Варя, – хотела заглянуть, а мне не открылось…. Значит, не написана еще твоя завтрашняя дорога.

– Как это?!

– Значит, сам ее писать будешь. И уж точно не по указам отца Пимена. Смотри, никуда не встревай, – совсем по-взрослому добавила она, – это тебе не на кабанов с острогой охотиться. Людей спасать идешь. И ее.

– Кого – ее?

– Ксанку. Невесту твою, – она резко поднялась и пошла прочь.

Мика оторопело глянул вслед, потом вздохнул и тоже побрел к домам – хоть времени и много до похода, а готовиться к нему уже пора…

Ранним утром следующего дня Мика уже подпрыгивал во внутреннем дворе, пытаясь определить, не слишком ли много припасов наложила в рюкзак мать. По всему выходило, что много. Он развязал тесемку и вывалил содержимое на землю. Ну, конечно! Вот этот коммуникатор – он-то зачем?!

– Пригодится, – твердо сказала мать, смотревшая на действия сына с неодобрением.

– Как пригодится?! Мама, ты же из него аккумуляторы еще в прошлом году в фонарик переставила! Там они и сели, между прочим.

Мика решительно отложил коммуникатор в сторону.

– Я их обратно вставила. Где-нибудь зарядишь. Будешь переговоры сталкеров слушать, от беды убережешься.

– У кого заряжу-то? Прямо вот так приду и попрошу – дяденьки военные сталкеры, можно я у вас батарейки заряжу, чтобы потом вас слушать и вам же не попасться…. Короче – оставляем дома.

Следующим предметом, вызвавшим долгие и жаркие споры, стал тактический шлем с прибором ночного видения.

– Ну, зачем он мне?! Только тяжесть лишняя! Ты бы еще весь бронекостюм сюда запихала!

– А это мысль, – серьезно сказала мать и повернулась к двери.

Бронекостюм – вещь, конечно, хорошая. Особенно если он праведниковский. Отец приволок его года полтора назад – с тремя дырами от пуль и множеством бурых пятен. Мика потом еще долго таскал в нем воду из озера, пока аккумуляторы не разрядились. Так что вещь, конечно, хорошая, но сейчас совершенно бесполезная.

Поспорили и по поводу одежды. В конце концов, сошлись на легком кевларовом бронежилете – мать настояла – и простой брезентовой куртке с капюшоном.

Вроде вчера и не собирался вовсе! Пока спал, мать столько всякой ерунды в рюкзак насовала…. К примеру, зачем ему нужен детектор?

– Чтобы в аномалию случайно не влез.

– А полведра болтов с ленточками, чтобы до самого Деснянска хватило? Небось, всю ночь ленточки вязала?

Мать обиделась:

– Вас, мужиков, только женщины и умеют собирать! Иначе как твой отец бы отправился – полмешка курева, фляжка с бражкой и цинк с патронами.

– Кстати, а где патроны?

– Вот, – она аккуратно выставила перед ним по одному десять бумажных гильз, – картечь, на кабана. Обрез сейчас принесу.

– Обрез?! Ладно, не АКМ, так хоть винчестер бы дала! И патронов побольше…

– Ты по делу в Зону собрался или на войну? Чтобы тенью проскользнуть, хватит и обреза.

Мика по-детски надул губы и обиженно уставился в землю. Мать поглядела на своего взрослого сына и сжалилась.

– Ладно. Держи, – из-под домашнего передника вынырнула кобура с пистолетом, – германский, хороший. С запасной обоймой. Хотела тебе на Рождество подарить. А автомат не дам, ни к чему лишнюю тяжесть таскать…

Воспрявший духом Мика тут же уцепился за неосторожно сказанные матерью слова и выбросил из рюкзака еще с десяток вещей. Зато с едой ничего не получилось – тут мать была непреклонна. Так и пришлось со вздохом сожаления засовывать куль размером с две Микины головы обратно в рюкзак.

Заново упаковав оставшиеся вещи, Мика снова надел рюкзак и попрыгал. В этот раз и гремело меньше, и вес убавился значительно. Что ж, можно идти.

До озера провожала только мать. Варя так и не вышла…

– Ты со мной до кольца не ходи, – сказал внезапно помрачневший Мика, – тебе радиация вредна. Давай здесь простимся. У тебя дома дел невпроворот.

– Отправлю тебя, и останется у меня дома только одно дело – ждать сына, – ответила мать и беззвучно заплакала.

Мика неловко переступил с ноги на ногу, ткнулся губами ей куда-то в ухо и почти побежал, заставляя себя не обернуться. Так и не обернулся ни разу – а это, говорят, хорошая примета.

Когда строй деревьев начал редеть, он свернул в сторону и даже пошел немного назад. Перед дорогой Мике страсть как хотелось повидать тех, кто много лет назад спас беженцев, не дал им получить смертельную дозу радиации и показал безопасный путь внутрь кольца смерти. Он осторожно выглянул из-за дерева и радостно улыбнулся – вон как бегают, листвой шуршат! Значит, все нормально.

Мика тихо вышел на маленькую полянку, присел и медленно протянул руку к ближайшему спасителю. Тот, уже привыкший к человеческим появлениям, встал на задние лапки – словно заяц! – и обнюхал протянутую руку. Мика медленно раскрыл кулак – там лежала мамина шанежка. Свежая, только утром из печи. Спаситель бесстрашно принял угощение. Парень протянул вторую руку и осторожно погладил его по спине, покрытой острыми иглами. Спаситель ничуть не испугался, только на мгновение перестал поедать угощение.

…Люди даже не подозревали о той смертельной опасности, которая ждала их на приветливой с виду опушке. Более того, они готовились остановиться тут на ночлег. Скорее всего, утром никто из них бы не проснулся…

Первыми его заметили дети. С криками «ежик, ежик!» они стали бегать за ним по опушке.

Взрослые расценили его появление иначе. В этот день в их желудки попадала одна вода, пища доставалась только детям. Ежик – зверь, а значит, мясо.

Пусть дети пошумят, а когда угомонятся… в самом деле, не при них же…

Несколько взрослых поднялись и стали следить за зверьком, чтобы не убежал далеко.

Через некоторое время выяснилось, что бегал ежик как-то странно. Он семенил по опушке параллельно лесу и время от времени словно тыкался головой в невидимую стену. Тогда он разворачивался и бежал в другую сторону.

Тот, что еще недавно был дежурным энергетиком районной подстанции, достал из кармана забытый в хлопотах детектор и включил. И по вою, раздавшемуся из маленького прибора, даже дети поняли – вокруг них смерть…

А ежик вдруг фыркнул и пошел прямо к лесу. Ошалевший от ужаса бывший дежурный энергетик шагнул следом, и вой в детекторе внезапно сменился – нет, не тишиной! – однако уровень радиации в этом месте был намного ниже!

Не раздумывали ни одной секунды. Похватали вещи, детей и недлинной цепочкой пошли следом за ежом. И вышли к заброшенным домам на берегу красивого озера…

С той поры у жителей хутора отношение к ежам было самое почтительное.

Мика поглазел на деловито снующих ежиков еще немного, распрямил спину и вздохнул – пора отправляться в путь по-настоящему. Ну что ж, пора так пора.

Он вернулся к опушке леса и замер в подготовке себя к преодолению кольца смерти. В отличие от взрослых, боящихся сделать в Зоне лишний шаг без детектора, Мика им даже пользоваться толком не умел. Да и зачем нужен раздражающий щелканьем аппарат, если можно просто представить себя ежиком…

Мика закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, чтобы выровнять дыхание, расставил в стороны руки с растопыренными пальцами и медленно пошел в сторону кольца смерти.