Следующей проблемой был завтрак. Кухня-зал за ночь остывала, да и как нагреешь надолго помещение в сто квадратных метров с шестиметровым потолком. Хорошо, что рядом с огромным, царских размеров камином Екатерина Дмитриевна установила финскую печку с каким-то особым теплосберегающим покрытием. Печка достаточно быстро нагревала помещение, но на ночь ее тоже не оставишь. Поэтому к завтраку Екатерина Дмитриевна и Кася выходили в теплых лыжных костюмах. И первым делом зажигали печку.

– Мам, кому-нибудь расскажу про жизнь в замке, не поверят.

– А ты не рассказывай, – посоветовала Екатерина Великая, – оставь людям мечту.

– Из серии, что я выхожу к завтраку в воздушном пеньюаре с шелковыми розочками.

– Никто тебе не мешает выходить к завтраку в воздушном пеньюаре, – пожала плечами ее родительница.

– В этом ты, как всегда, права, никто. Особенно если надеть его поверх свитера и кальсон с двойным начесом.

– Можно еще и шерстяные колготки добавить, – улыбнулась мать.

– Хоть в этом мы с тобой согласны! – рассмеялась Кася. – Кстати, что ты на сегодня запланировала?

– Ничего особенного, буду сидеть дома и ждать. Мастера приедут крышу осматривать, – с оттенком безнадежности в голосе заявила Екатерина Дмитриевна.

– Тебя что-то тревожит?

– Ничего, если не считать количества нулей в смете на ремонт крыши, которую они мне предложат, – вздохнула мать.

– Не унывай, мам, справимся! – как можно бодрее заявила Кася, в глубине души искренне сомневаясь в возможности подобного подвига. Уже первые сметы на ремонт стен, окон и перестилку пола в огромном приемном зале ее саму лишили дара речи.

– Ладно, война план покажет, а ты что запланировала?

– Съезжу в деревню за хлебом и по пути заскочу к Арману.

– Будь осторожнее!

– Мам, тебя вовсе не количество нулей и крыша волнуют, а смерть мэтра Периго, я не ошиблась?

– Нет, – призналась мать.

– Ты что-то от меня скрываешь?

– Странный вопрос! – возмутилась мать. – Что я могу от тебя скрывать?

– О чем он с тобой говорил перед смертью, мама? – Кася не сводила с нее пытливого взгляда.

– Это не имеет никакого значения, – отвела глаза Екатерина Дмитриевна.

Тут пришел Касин черед взрываться:

– Как это не имеет?! Он же погиб и до сих пор неизвестно почему!

– Это был несчастный случай…

– Но ты-то, мама, этому не веришь!

– А ты этому веришь? – вопросом на вопрос ответила мать.

Кася молчала, собираясь с мыслями. Действительно, она ни разу не задавала себе этот такой простой и такой сложный вопрос.

– Почему он приехал? Не только посмотреть на замок, не так ли?

Екатерина Дмитриевна по-прежнему упрямо смотрела в сторону.

– Мама, перестань прикидываться истуканом, в конце концов!

– Хорошо, – сдалась Екатерина Дмитриевна, – но сначала ты должна пообещать мне одну вещь.

– Какую? – насторожилась Кася.

– Ты останешься в стороне от всей этой истории! – не терпящим возражения голосом заявила мать.

– Из чего следует, что за всем этим скрывается какая-то история, – сделала вывод Кася.

– Сначала пообещай, – продолжала настаивать Екатерина Великая.

– Мама, ты сама знаешь, что требуешь невозможного, – вздохнула Кася и терпеливо, как маленькой, продолжила объяснять своей родительнице, что если есть история, каким-то образом связанная с ними, то остаться в стороне не получится. – Ты же сама понимаешь, что не от нас все это зависит. Единственное, что мы можем сделать, это быть настороже и попытаться понять, какая опасность нас преследует. Но как я могу понять, чего мне бояться, если ты отказываешься ввести меня в курс дела.

– Ладно, шут с тобой, – капитулировала Екатерина Дмитриевна, – я не знаю подробностей, но Марк хотел меня о чем-то предупредить.

– О чем? – насторожилась Кася. – О том, что племянник Фредерика оспаривает завещание? Но вроде бы он уже нас и раньше предупреждал об этом.

– Дело не только, вернее, не столько в Раймоне, – медленно, словно размышляя, продолжила мать, – а в том, кто стоит за ним.

– И кто?

– К сожалению, Периго не хотел говорить об этом по телефону.

– Ты можешь передать мне слово в слово, о чем вы говорили?

– Слово в слово не гарантирую, но примерно попытаюсь. Вначале он сказал, что нам необходимо встретиться. Дело настолько срочное, что не терпит никаких отлагательств. Потом… – Мать помолчала и после недолгого размышления продолжила: – Задал вопрос, в курсе ли я действий Раймона. Я ответила, что да. Дальше я спросила, серьезна ли ситуация. Вот тогда он и сказал, что сам Раймон не представляет никакой опасности, зато те, кто стоит за ним…

– Что – те, кто стоит за ним? – переспросила Кася.

– Подожди, дай время вспомнить его точное выражение. Никак не приходит в голову. Ну что-то вроде того, что с этим человеком или организацией шутки плохи. Но самое главное, похоже, что даже не это тревожило мэтра Периго. Он закончил как-то странно… Говорил, что нужно быть готовыми ко всему, путано объяснял о каких-то падающих масках. А в конце добавил, что Фредерик был не последним…

– Фредерик был не последним! – подскочила на месте Кася. – И ты от меня скрывала!

– А что ты мне предлагаешь! – взорвалась, в свою очередь, Екатерина Дмитриевна, – как ты не понимаешь… я заставила тебя приехать сюда, вместо того чтобы ты оставалась в Москве в безопасности!

– Любая безопасность, мама, относительна, – примиряюще произнесла Кася, – и не кори себя, лучше не будет. Все, наоборот, правильно.

– Что правильно?! – взволнованно произнесла Екатерина Великая. – Подвергать опасности жизнь собственной дочери!

– Рассудим логически. Марк Периго был уверен, что Фредерик умер не своей смертью, это ясно. Иначе не сказал бы, что Фредерик не будет последним, то есть последней жертвой. Он приехал сюда с целью предупредить нас, но поговорить вы не успели. Несчастный случай! Очень удобно, не правда ли. И слова его оправдались. Фредерик оказался не последним, нотариус последовал за ним. И, кстати, зря ты думаешь, что в Москве я была бы в безопасности. Я тоже наследница, не забывай. И Фредерика, и твоя, единственная.

– Я об этом не подумала, – честно призналась Екатерина Дмитриевна.

– Вот и напрасно. Предположим, ты стоишь у них на пути. Сначала они расправляются с тобой, а потом со мной. Ты-то меня с того света не предупредила бы и не защитила. Да и в Москву им ехать бы не пришлось. Если бы с тобой что-то произошло, я тут же бы и примчалась. Вот и решили бы эти милые господа или дамы все проблемы одним махом!

Мать вместо ответа только промолчала. Комментарии тут были излишними. Кася была абсолютно права.

– Так что ситуация, мама, не так уж плоха. Мы предупреждены, и мы вдвоем, вернее, втроем, – улыбнулась она, взглянув на лежащего рядом с печкой Лорда Эндрю. Нам просто надо будет продумать, как действовать… Только вот одного я совершенно не могу понять. Неужели этот замок обладает невероятной ценностью, чтобы пойти на такой риск?

– Сама сообразить не могу, – удрученно произнесла Екатерина Дмитриевна, – самый максимум он стоит миллион-полтора, да еще и не всякий купит, и уже два трупа. В полиции тоже не дураки сидят.

– Вот именно, если кто-то и идет ва‑банк, значит, за этим нечто скрывается. Вот только что?..

В антикварной лавке царил абсолютный и восхитительный беспорядок. Но, на Касин взгляд, в этом был особенный, неповторимый шарм, которым и должно было обладать подобное заведение. В конце концов, чехарда предметов напоминала чехарду веков, непредсказуемость людских судеб и полный хаос истории человеческой цивилизации. А именно об этом думаешь, оказавшись в подобном скопище обломков минувшего. Начищенные керосиновые лампы, добротная, но уже изрядно потускневшая мебель конца девятнадцатого века, старые ламповые радио, которым приходилось вещать своим внимательным слушателям и новости о биржевом кризисе 1930 года, и более приятные новости о введении обязательных отпусков, и о трагическом и позорном для Франции начале Второй мировой войны, и о долгожданной победе, или об удивительно холодной зиме 1952 года.