Хотя бомбардировки союзной авиации и диверсии французских борцов Сопротивления делали свое дело, задерживая продвижения немцев, те в спешном порядке перебросили сюда подкрепления и окружили плацдарм, занятый войсками союзников. Сражение превратилось в войну на истощение противника: бои велись за каждый пятачок пространства, за каждый дом. Местность Нормандии, для которой характерно большое количество живых изгородей – бокажей, была удобна для обороны, но крайне затрудняла передвижения бронетанковых войск союзников. В середине июля американцы устранили эти препятствия, выгодные для немцев, оснастив свои танки неким подобием огромных садовых вил, быстро рассекавших густой кустарник.

Началось сражение за Шербур. Хотя немецкий гарнизон имел здесь надежные оборонительные сооружения, запасы продовольствия и боеприпасов стремительно уменьшались. Через три недели нескончаемых наземных боев и воздушных налетов немецкие войска оказались на грани полного уничтожения. Сжимая кольцо вокруг города, части союзников 27 июня освободили Шербур. Комендант города, Фридрих Дольман, получив известие о том, что за сдачу Шербура его ожидает военно-полевой суд, на следующий день скончался, предположительно от сердечного приступа. Портовые сооружения Шербура были повреждены так сильно, что их неполное восстановление закончилось лишь в августе.

В то время как силы вермахта пытались удержать противника на полуострове Котантен, Гитлер, в отместку за бомбардировки немецких городов, 13 июня приказал обстрелять Лондон долгожданным супероружием – ракетами «Фау-1». Через три месяца появились ракеты «Фау-2», развивавшие сверхзвуковую скорость. Они причинили большие разрушения на юго-востоке Англии и сильно напугали местное население. В ответ на это союзные бомбардировщики в ходе операции «Кроссбоу» совершили налеты на промышленные центры Германии. Немцев это не остановило. Они продолжали обстреливать территорию Англии, иногда выпуская до восьми ракет «Фау-2» в день. Англичане были бессильны дать отпор этим обстрелам. Радиолокаторы, зенитные орудия и самолеты-истребители – все это оказалось устаревшим перед лицом нового оружия устрашения. И все же, несмотря на свою эффективность, ракеты «Фау» появились слишком поздно и уже не могли переломить ход войны в пользу Германии.

2 июля Гитлер сместил с поста Рундштедта, которому недоставало инициативы и который утратил веру в своего фюрера. Его место занял преисполненный оптимизма фельдмаршал Гюнтер фон Клюге. В считаные дни Клюге осознал хрупкость сложившейся обстановки. Поняв, что пессимизм его предшественника был обоснованным, он тоже впал в меланхолию. Вскоре зона ответственности Клюге была расширена: 17 июля Роммель попал под обстрел британской авиации, был ранен и отправлен на лечение в Германию. По этой причине главнокомандующим на Западе был назначен Клюге.

Даже по прошествии полутора месяцев Гитлер по-прежнему пребывал в иллюзии, что второе, более мощное вторжение сил противника состоится в любой день и поэтому не спешил перебрасывать в Нормандию свои резервы. Эту иллюзию поддерживали донесения, которые продолжали поступать от двойного агента Арабеля. Фиктивная «1-я группа армий США» под командованием генерала Джорджа Паттона все еще воспринималась как серьезная угроза, которую в любой момент могли привести в действие.

Немцы находились в сложном положении: с одной стороны они были вынуждены воевать с англо-американцами, с другой – с французами из движения Сопротивления. И это в момент, когда их стратегические ресурсы стремительно истощались. Не знали они и о том, что приказы Верховного командования перехватываются и расшифровываются аналитиками из Блетчли-Парка. Таким образом, союзники были в курсе планов и перемещений немецких армий. На востоке, вдали от полей Нормандии, 22 июня 1944 г. Сталин начал операцию «Багратион» – грандиозное летнее контрнаступление Красной армии.

Спустя без малого месяц, 20 июля, в резиденции Гитлера «Вольфсшанце» («Волчье логово») была взорвана бомба, но фюрер германской нации остался жив. Покушение совершила группа антинацистски настроенных офицеров, рассчитывавших, что убийство главы Третьего рейха позволит быстрее прекратить войну. Гитлер отделался контузией и незначительными ранениями. Заговорщики были спешно арестованы и казнены. Подозрение в причастности к заговору упало и на Клюге. Стало известно, что фельдмаршал встречался с теми, кто устроил взрыв в бункере Гитлера. 17 августа, все еще находясь во Франции, Клюге узнал о том, что на посту командующего его заменит Вальтер Модель. Когда Клюге вызвали в Берлин, он, испугавшись ареста, покончил жизнь самоубийством, проглотив пилюлю с цианидом.

Следующей жертвой стал Эрвин Роммель. Хотя фельдмаршал не имел прямого отношения к заговору, ранее он высказывался в пользу плана по устранению Гитлера. Как только стало известно о его поддержке заговорщиков, он был поставлен перед выбором: или с честью свести счеты с жизнью, или подвергнуть себя унижению судебного процесса, после которого сам он будет казнен, а членов его семьи отправят в концлагерь. Роммель предпочел первое. 14 октября к нему прибыли два генерала, в присутствии которых он и принял яд. Как и было обещано, Эрвин Роммель был похоронен со всеми воинскими почестями, его семью репрессировать не стали.

Тем временем во Франции в помощь союзникам активную деятельность развернуло движение Сопротивления. С его бойцами немцы расправлялись быстро и безжалостно. 10 июня солдаты полка СС «Дер Фюрер» вошли в небольшую деревушку Орадур-сюр-Глан неподалеку от Лиможа в Центральной Франции и убили почти всех его жителей – 642 человека, включая 205 детей. (Когда Роммель узнал об этом зверстве, он безуспешно пытался добиться у Гитлера разрешения наказать виновных. После войны была построена новая деревня с тем же названием, тогда как старую превратили в мемориал. Адольф Дикманн, руководивший уничтожением жителей Орадура, был убит в бою три недели спустя.)

В Нормандии английские войска под командованием Монтгомери пытались захватить Кан в ходе операций, получивших в честь популярных английских скачек кодовые названия «Эпсом», «Чарнвуд» и «Гудвуд». Каждая из них становилась более ожесточенной, чем предыдущая. Продвижение было медленным, бои – напряженными. Монтгомери намеревался захватить Кан в первые же сутки после высадки на побережье. Увы, на то, чтобы взять город, ушло пять недель: лишь 9 июля разрушенный бомбами и снарядами город был освобожден. При этом погибли 6000 его жителей.

Помощники Эйзенхауэра сочли, что Монтгомери проявляет излишнюю осторожность, и настаивали на отстранении его от должности. Черчилль также испытывал сомнения в отношении героя Эль-Аламейна. Эйзенхауэр был готов согласиться с ними. Но у Монтгомери был план, и, выполняя его, он отказывался сдвинуться с места, даже если для того, чтобы план «созрел», требовалось время. Он собирался оттянуть на себя основную массу немецких войск к востоку от плацдарма, чтобы дать американцам возможность прорваться со стороны запада. Именно так и случилось.

25 июля, пока немцы вели бои в восточной части плацдарма, генерал американской армии Омар Бредли начал операцию «Кобра». Его солдаты захватили город Сент-Ло, разрушив при этом 95 % его домов, и оттуда начали наступление на Авранш, расположенный на полуострове Котантен. Из Авранша они двинулись на запад и юг, в Бретань, а также на восток.

Немецкое контрнаступление, развернутое 7 августа, захлебнулось – главным образом из-за того, что союзники продолжали перехватывать вражеские сообщения, а значит, успевали приготовиться и занять выгодные позиции. Немаловажное значение имело и превосходство союзников в воздухе. Контрнаступление провалилось, и Гитлер приказал отвести войска из Нормандии. Когда Клюге попытался отступить, англо-американские войска, обойдя немцев со всех сторон, взяли их в клещи близ города Фалез. Бои за этот город носили ожесточенный характер. Эйзенхауэр, побывавший в нем после его захвата, сравнил увиденное с картинами Дантова «Ада»: «Невозможно было сделать и сотни шагов, чтобы не наступить на разлагающуюся мертвую плоть». Трупов военных и гражданских лиц было так много, что союзное командование объявило Фалез опасной для здоровья зоной.