Морита тоже догадывался, что его неспроста так усердно потчует управляющий компании «Ориент». Морита понимал, что Нэмото хочет узнать, о чём он собирался поговорить с Киямой. Этот Нэмото, видимо, человек сообразительный и, должно быть, почувствовал, что дело касалось его компании. Иначе зачем бы ему так обхаживать человека, которого он видит в первый раз. Но Морита решил: если угощают, стесняться нечего. В другой раз он никогда в жизни не попал бы в такой фешенебельный бар, где подают настоящее шотландское виски.

Нэмото пока не пытался завязать разговор на интересующую его тему. Он лишь методично накачивал репортёра виски, спокойно дожидаясь, когда алкоголь окончательно притупит бдительность Мориты. Опыт ему подсказывал: рано или поздно тот проговорится.

Вскоре Морита уже не мог прямо сидеть за столом, но ясность мысли не терял. Разговор зашёл о закулисной стороне бейсбола, и Нэмото с интересом выслушивал болтовню Мориты.

В бар вошла нарядно одетая дама, сопровождаемая борцом сумо^[5] огромного роста. Они заняли столик напротив, и женщина заказала официанту виски. Этого борца часто показывали по телевидению, и Морита сразу его узнал. Ему было также известно, что женщинами тот не увлекается. При виде этой парочки кровь ударила ему в голову.

— Взгляните на эту парочку, — злобно прошипел он.

Нэмото незаметно поглядел в их сторону. Женщине на вид можно был дать лет тридцать пять, борцу — на десять меньше. Женщина, видимо, симпатизировала ему, сама заказывала еду и выпивку, а борец сидел, как большой ребёнок, послушно выполнял её указания.

— Когда у женщины заводятся деньги, её начинает тянуть к таким вот спортсменам, — сердито сказал Морита. Должно быть, его злило ещё и то, что у него самого такой женщины никогда не было.

— Издавна повелось, что таланты покупают, — в унисон сказал Нэмото. Он понимал: в данной ситуации не следует перечить репортёру, а лучше соглашаться со всем, что он скажет.

— По всей вероятности, у этой потаскухи есть муж, — сказал Морита, продолжая бросать на парочку злобные взгляды. — Возможно, он даже президент какой-нибудь компании, а эта дамочка тратит на любовника деньги, которые тот зарабатывает в поте лица. Ей-то уже далеко за тридцать, а всё с жиру бесится.

— И правда, в такие истории чаще всего бывают замешаны замужние дамы из богатых домов. Что ни говори, а самые преданные и честные — женщины из бедных семей, — поддакнул Нэмото.

— Когда я вижу такое, меня просто оторопь берёт. Вот и в Гонконге я наблюдал подобную парочку.

Наконец Морита проговорился, но не потому, что потерял над собой контроль. Просто выпитое сделало его смелее, и он рассчитывал, что Нэмото уж никак не сможет догадаться, о ком идёт речь.

— В Гонконге? — Нэмото внутренне подобрался, словно готовясь к прыжку. — Пожалуй, это распространённое явление. Особенно за границей. Стоит женщине выехать за границу, как её охватывает какое-то чувство освобождения, и она сразу смелеет.

— Правильно. И когда я вижу, как непотребно ведёт себя богатая женщина, мне просто кровь в голову ударяет.

— Не стоит волноваться из-за этого, лучше выпейте, — успокаивал его Нэмото и дал знак официанту принести виски.

«Так, теперь понятно, — подумал Нэмото, — интуиция меня не подвела: Морита видел в Гонконге жену Идохары — и не одну». Нэмото уже давно подозревал, что Хацуко не относится к разряду женщин, хранящих верность мужу.

Нэмото решил не уточнять, кто была та парочка, которую Морита видел в Гонконге. Излишнее любопытство только насторожило бы репортёра. Нэмото и так всё стало ясно, а дальнейшие действия он решил предпринять сам. Больше от Мориты ему ничего не было нужно, и он лишь подумал о том, что когда-нибудь репортёр может ему ещё пригодиться.

— Нам, пожалуй, пора, — сказал он, взглянув на часы.

Морите хотелось ещё побыть среди этой необычной атмосферы, но, видя, что Нэмото встал, он тоже нехотя, с трудом поднялся со своего кресла.

— Всё в порядке? — Нэмото поддержал за локоть пошатнувшегося репортёра.

— Прошу прощения, — пробормотал тот и двинулся к выходу, опираясь на предусмотрительно подставленную руку Нэмото.

Когда они вышли на улицу, Нэмото вытащил из портмоне деньги и, отсчитав десять купюр по десять тысяч иен, сунул их в карман Мориты.

— Что это? — испуганно воскликнул репортёр.

— Ничего особенного, я положил вам в карман деньги на такси. Поймите меня правильно, мне всегда нравились такие юноши, как вы. Если мне захочется опять выпить с вами, я вам позвоню. Уж вы не отказывайте мне, пожалуйста.

Нэмото остановил такси, с трудом втолкнул туда Мориту и предупредил шофёра, чтобы тот довёз его по указанному адресу. Он проводил взглядом удалявшуюся машину и представил, как репортёр удивится, обнаружив в кармане сумму, во много раз превышавшую плату за такси.

«Теперь, пожалуй, он будет поступать так, как я ему укажу, — подумал Нэмото. — Конечно, он не получил того, на что рассчитывал у Киямы, но зато хорошо выпил, и сто тысяч иен тоже немалые деньги. Эти деньги он, безусловно, не воспримет как плату за молчание. Тем более что ни Нэмото, ни он сам не упомянули имени Хацуко. И всё же с этого вечера у Мориты прочно засядет в памяти фамилия Нэмото».

На следующий день, когда Идохара находился у президента Коити, Нэмото, предупредив секретаря, что идёт на переговоры, отправился к Хацуко. По дороге он остановил машину у магазина и купил корзину фруктов. Он заранее предупредил Хацуко, и та его ждала.

Нэмото вышел из машины на широкой улице и завернул в тупичок, в конце которого стоял дом Идохары. Шофёр следовал за ним, неся корзину с фруктами. Подходя к дверям, Нэмото подумал о том, что неказистый домик Идохары совсем не соответствует огромным деньгам, которыми тот владеет. Впрочем, своего рода позёрство было свойственно характеру Идохары: вот, мол, как скромно я живу!

Нэмото нажал на кнопку звонка, и в дверях сразу же появилась улыбающаяся Хацуко.

— Добрый день, что-то вы совсем нас забыли, — приветствовала она Нэмото.

— Извините, что дела не позволили встретить вас в аэропорту, — сказал Нэмото.

— Что вы? Я специально предупредила мужа, чтобы меня встречали только родственники. Ведь я ездила не по делам компании. Просто с госпожой Куратой мы решили немного проветриться.

«Она специально подчёркивает, что ездила не одна, а с Куратой», — отметил про себя Нэмото.

— Как вам понравился Гонконг?

— Отличное место. Удивительная дешевизна и уйма развлечений.

— Наверно, туда приезжают теперь много японцев?

— Да, куда ни пойдёшь, обязательно повстречаешься с соотечественниками. Даже в холле нашего отеля всё время толклись японцы. Приезжают целыми туристическими группами.

— Вот, наверно, почему бывает так, что случайно встретившихся и беседующих о чём-то мужчину и женщину ни с того ни с сего принимают за близких друзей.

— Что вы имеете в виду? — Хацуко удивлённо вскинула глаза на Нэмото.

— Просто хочу сказать, что один человек видел вас в Гонконге, — улыбаясь, ответил Нэмото.

На мгновение в глазах Хацуко появился испуг, но она сразу же справилась с волнением и спокойно сказала:

— Приезжих из Японии много, и вполне возможно, что кто-то из них меня узнал.

— Безусловно, — засмеялся Нэмото. — На такую красавицу, как вы, нельзя не обратить внимания.

— Что вы? Там были женщины помоложе и, уж конечно, красивее.

— Речь идёт об одном моём знакомом. Он проговорился, что видел вас вместе с неким молодым господином.

— Ничего подобного не припоминаю, — воскликнула Хацуко, но Нэмото заметил, как у неё забегали зрачки.

— Я, конечно, ему сказал, что вы там всё время были вместе с госпожой Куратой и, видимо, с кем-то случайно встретились.

— Ни с каким знакомым я не встречалась, — твердила Хацуко.

— Значит, он просто обознался. Любопытных мужчин много, и одному из них просто показалось, что вы мило беседуете с молодым человеком. Тем более мой знакомец работает в газете, а для газетчиков любопытство — профессия.