Немалую роль в формировании образа России играли религиозные различия малороссов и галичан (православие-униатство). Австрийское правительство и польская общественность Галиции поддерживали те круги галицийских русинов, которые заявляли о своей украинской идентичности, и враждебно относились к галичанам, считавшим себя частью единого русского народа. Поддержка Петербургом местных русофилов в силу разных причин была непоследовательной и непланомерной. И, как результат, уже к концу XIX в. украинская партия (называвшаяся народовской) начала приобретать превалирующее положение среди образованного населения Галиции. Она берет в свои руки инициативу по «воспитанию» простого народа, среди которого все активнее начинает распространять украинскую национальную идентичность. Во многом этому способствовало созданное в 1868 г. общество «Просвита», со временем «покрывшее» всю Галичину сетью своих организаций, читален, библиотек, связанных с ней кооперативных и спортивных обществ[70]. Постепенная, методичная работа украинских организаций, особенно в экономической сфере, поддержка ими крестьянских хозяйств вырабатывали у галицийских крестьян отношение к ним как к «своим» и тем самым способствовали закреплению украинской идентичности.
Наряду с начавшимся перенесением украинских идей в народные массы в Галичине украинское движение активно занималось идеологическим и научным оформлением украинского «фантома». Неоценимый вклад в эту работу внесло созданное в 1873 г. силами российских украинофилов Общество имени Шевченко, которое с 1892 г. стало называться Научным обществом (Товариством) имени Шевченко (НТШ). Оно занималось научной, культурной, издательской деятельностью. Немало работ, вышедших во Львове, было написано «украинцами», проживавшими в России, а также теми, кто оттуда эмигрировал. Значительная часть средств, за счет которых жило Общество, поступала из России (от сочувствующих украинскому делу), а также от австрийского правительства. Общество состояло из исторической, филологической и естественно-научной секций. Вклад НТШ в дело развития украинского движения значителен. Им были выпущены 118 томов «Научных записок», посвященных украинской истории, этнографии, литературе, 35 томов «Этнографического сборника», 14 томов опубликованных источников по истории, многочисленные литературные произведения и, реже, естественно-научные труды[71]. Работа по созданию «украинской» науки, научному обоснованию целей и идеалов движения, сложению национальной концепции истории особенно активизировалась после того, как в 1898 г. НТШ возглавил историк и общественный деятель из российской Украины Михаил Сергеевич Грушевский.
Роль М. Грушевского в деле создания украинской нации поистине огромна. Его научная и общественная деятельность была во много раз весомее его непосредственного участия в политике. Он создал главный труд – многотомную «Историю Украины-Руси», в которой сформулировал национальную концепцию истории Украины, определил место формируемой общности в прошлом и настоящем. Собственно, об «украинском народе» как о субъекте истории стало возможно говорить лишь после выхода его трудов. Он собрал истории земель, входивших в «идеальное украинское отечество», до этого составлявших историю других государств и народов, и создал из них историю «украинского» народа.
Следует кратко охарактеризовать идейную основу национальной концепции истории «Украины». Поскольку официально считалось, что все части православной Руси являются единым целым, имеющим общую этническую, культурную и государственную традицию, восходящую к Древней Руси, а противники украинства отрицали наличие особой украинской идентичности, ссылаясь на отсутствие сколько-нибудь серьезных различий между великороссами и малороссами, то сторонники украинского движения все усилия сосредоточили на доказательстве обратного. Так, одним из краеугольных положений работ М. Грушевского стало отрицание этого единства в прошлом и настоящем. Украина объявлялась единственной преемницей древнерусского (или, по введенной им терминологии, «древнеукраинского») наследия: религии, культуры, государственности. Одним из главных постулатов стало утверждение, что различия между русскими и украинцами носили существенный характер и зародились очень давно, еще в эпоху расселения славян. Племена, входившие в состав Древней Руси, так и не составили единого народа, так как политическое объединение было верхушечным и не затронуло широкие слои населения, различавшиеся по языку, по жизненному типу, бытовому укладу. После распада Киевской Руси южная и северная ветви восточного славянства продолжали идти каждая по своему собственному пути, а лишенный государственности украинский народ попал под чужеземную (в том числе российскую) власть и боролся за свое национальное существование[72].
По сути, Грушевский подхватил и развил тезис, выдвинутый еще Н. Костомаровым в работе «Две русские народности» (1861 г.). В ней известный украинофил озвучил теорию о существовании не только двух русских языков, но и двух русских (пока еще) народностей, различающихся всей своей сущностью (языком, историей, характером, антропологией) и сведенных воедино только ходом истории. Со временем «вторую» народность перестали называть «русской».
Но создание самостийной истории Украины началось задолго до Грушевского и даже Костомарова. Корни самой схемы уходят к уже упоминавшейся «Истории Русов», представляющей собой историю Южной Руси, написанную на основе поддельных казачьих летописей, легенд и сознательно искаженных фактов. «История» играла роль своеобразного манифеста гетманского автономизма, должна была служить «доказательством» древности и благородства казачьих родов и их равноправности (если не больше) с русским дворянством, а следовательно, средством борьбы за сословные права и привилегии. Именно в ней содержались основные положения украинской идеологии: изначальная обособленность малоруссов, различная судьба Малой и Великой Руси, обвинения России «в кривде» и угнетении Малороссии, прославление Мазепы как борца за украинскую независимость и т. д. «История Русов» была популярна в образованных кругах, долго не воспринималась критически и принималась на веру. Оказала она и сильнейшее влияние на зарождение украинофильства.
Грушевский представил эту известную схему в виде научной концепции, нанизав на нее огромный фактический материал и придав ей тем самым внешнюю убедительность и солидность (хотя сами приводимые факты часто существуют вне схемы и вовсе не обязательно свидетельствуют в ее пользу, а порой могут быть истолкованы с прямо противоположной стороны). Но главное, он положил в ее основу не сословные интересы и привилегии казачьей верхушки, а национальный фактор, сделав субъектом истории «украинский народ». Поэтому Грушевский и имеет право считаться создателем схемы украинской истории.
В дальнейшем этот подход, как и этноцентризм концепции, лег в основу украинской исторической науки и разнообразных политических доктрин. Аналогичные идеи были представлены и в других гуманитарных областях. Так, украинская литература выводилась из древнерусской литературы (естественно, она именовалась «украинской»), но разделялась с русской. Как утверждали авторы этих схем, еще памятники XII–XIII вв., созданные в Южной Руси, отличались по языку от тех, что были созданы в Руси Северной. В последующие столетия произведения, вышедшие с территории Украины, по языку все больше сближались с народной речью. Этот процесс был прерван в XVII–XIX вв. насильственным запрещением «живой разговорной речи» и введением русского языка во все сферы общественной жизни. Вопрос о языке и здесь был одним из основных. При этом желание создать свой язык приводило к настойчивым попыткам отгородиться не только от русского, но и от церковнославянского языка. Так, один из основателей украинского литературоведения, Е. Огоновский, признавал литературу Киевской Руси хоть и украинской, но «мертвой», «ненародной», ибо писалась она не на народном разговорном языке, а на старославянском. Он также отделял украинскую литературу от «московской», руководствуясь территориальным принципом происхождения произведения[73].
