— Послушай, у принца случайно нет в услужении старушки, которая летает на помеле… я хочу сказать, без помела? Пешкороль внимательно посмотрел на O'Лири.
— Послушай, Везунчик, может, тебе все-таки лучше полежать?
— Видишь ли, Кроль, прошлой ночью о Стеклянном Дереве говорила одна старушка, которая пыталась меня убить.
— Вот это да! Промахнулась?
— Ты не понял. Она…
— Ну и старушка! Неужели ножом?
— Нет. Она на меня накинулась…
— Бессовестная! На спящего человека!
— Нет! В конце концов, дай мне объяснить! Я…
— Послушай, Везунчик, ты сказал, что она — старушка. Верно?
— Да. Но…
— Везунчик, я хочу дать тебе добрый совет. Займись штангой, ладно? Не успеешь оглянуться, как обретешь форму, и любая старушка будет тебе нипочем. Ты с ней справишься одной левой. Кстати, наш отдел как раз торгует набором «Атлас», номер двести восемьдесят три. К набору бесплатно прилагаются наушники, передающие вдохновляющие речи, и…
— Не нужны мне вдохновляющие речи! Я пытаюсь объяснить, что старушка замешана в похищении леди Андрагорры!
— Какой леди?
— Андрагорры. Моей жены. То есть, не совсем жены, а…
— Понятно, понятно. — Пешкороль подмигнул. — Не беспокойся, Везунчик, я никому не скажу!
— Ты опять ничего не понял! Она исчезла в тот самый момент, когда ее должны были похитить. Я хочу сказать, ее похитили как раз тогда, когда она должна была исчезнуть! Неважно, что я хочу сказать! Одним словом, ее похитили! А эта старая ведьма в избушке говорила о Стеклянном Дереве!
— Ну и что? В этих краях его каждая собака знает. — Пешкороль нахмурился. — Правда, если разобраться, в этих краях собак нет.
— Старуха — сообщница принца Круппхима. Я в этом убежден. Она близорука и приняла меня за другого, а потом проболталась, что ждет леди Андрагорру.
— Честно говоря, Везунчик, я тебя не понимаю. Старушка служит у Круппхима, ты тоже, так чего вы не поделили?
— Она решила, что я ее обманул и сговорился с герцогом Родольфо.
— Ты и герцога знаешь? Его светлость недавно пытался заказать генератор личного нимба над головой. Не сошлись в цене.
— Я уверен, что Круппхим приказал старушке ее похитить. Только ничего не вышло, и девушку увели у них из-под носа.
Пешкороль покачал головой.
— Непонятно. Если леди А. живет в герцогстве Родольфо, принц ни за что не поедет за ней в такую даль.
— Он выманил ее из города. Девушка была уверена, что едет на свидание с мошенником Лоренцо, который втерся к ней в доверие. Она понятия не имела, что эта жалкая личность собирается запродать ее Круппхиму. — Лафайет потер кончик носа
— единственную часть лица, на которой не было царапин. — Куда она могла запропаститься, ума не приложу.
— Перестань, Везунчик. Не ломай голову. В лесу полным-полно разбойников и бандитов. Мало ли что могло произойти? Забудь ты о ней, и давай поговорим о деле. Так вот, относительно просроченных платежей…
— Забыть самую красивую, самую прекрасную, самую преданную, самую изумительную женщину из всех, что когда-либо носили бикини? Кроль, ты опять ничего не понял! В эту самую минуту ей может грозить страшная опасность, пытки, наконец! Одинокая, несчастная, беззащитная, испуганная…
— Ты только что сказал, она торопилась на свидание к Лоренцо, — напомнил Пешкороль, намазывая варенье на толстый кусок поджаренного золотисто- коричневого хлеба. — Похоже, Круппхим остался с носом, так чего ты переживаешь?
— Но ее бессовестно обманули!
— Другое дело. Значит, этот мошенник сделал вид, что хочет показать ей домик, новую модель кушетки, а сам воспользовался…
— Нет. Я слышал, они собирались провести в избушке медовый месяц, — неохотно признался Лафайет. — Но тем не менее, она как сквозь землю провалилась. Леди Андрагорру похитили, и я хочу ей помочь!
— Послушай, а может ее похитил именно Лоренцо? Взял, да и украл.
— Гм-мм… может быть. Передумал в последнюю минуту и решил надуть Круппхима. Знаешь, Кроль, наверное, так оно и есть. Он похитил ее из кареты, как было задумано, но отвел не в избушку, а… в другое место.
— Слушай, Везунчик, тебе надо было в сыщики идти. Гляди, как складно получилось. Победил сильнейший, а потом они жили вместе долго и счастливо. Может, и не сильнейший, может, он тоже боится старушек, но наш набор…
— Хватит, Кроль! — воскликнул Лафайет. — Все равно а должен -ее найти!
— Не могу не восхищаться твоей преданностью хозяину. Везунчик, но боюсь, придется ему подыскать другую…
— Плевать я хотел на хозяина! Если хочешь знать, он вообще мне не хозяин!
— Как! Ты уволился?
— Я никогда у него не работал. Мне очень жаль, но ты ошибся.
— Тогда откуда у тебя передатчик?
— Если ты имеешь в виду перстень, мне его дал герцог Родольфо.
— А? — Пешкороль схватил O'Лири за руку и уставился на рубин. — Это — передатчик Круппхима, двух мнений быть не может.
— Толстячок снизил голос до шепота. — Признайся, Везунчик, строго между нами: ты ему перерезал горло, а потом обокрал?
— Ты с ума сошел! Я никогда в жизни не видел принца Круппхима!
Пешкороль покачал головой, не спуская с O'Лири испытующего взгляда.
— Ты уж прости меня, Везунчик, но у тебя концы с концами не сходятся. Как у герцога мог оказаться передатчик принца? Его высочество берег эту побрякушку пуще глаза, уж я-то знаю.
— Лично мне известно только одно: я получил перстень из собственных рук Родольфо. — Лафайет сдернул его с пальца. — Вот. Можешь забрать. Мне чужого не надо. Единственное мое желание — найти леди Андрагорру.
Его гостеприимный хозяин, продолжая хмуриться, подкинул перстень на ладони.
— Везунчик, у тебя будут крупные неприятности, — сказал он, вставая из-за столика. — Пойдем, надо немедленно доложить обо всем Флемингу, нашему судье, присяжным заседателям и исполнителю приговора в одном лице, а также шефу комитета безопасности, состоящего из одного человека, и тоже Флеминга. И послушай моего совета, Везунчик, ври, да не завирайся. Ты мне такое наплел, что ни один дурак не поверит. Если не придумаешь чего правдоподобнее, боюсь, придется тебе ответить по всей строгости Коммерческих законов Аякса.
— И что это означает? — иронически осведомился O'Лири. — Я лишусь кредита?
— Не совсем, — ответил Пешкороль. — Скорее головы.
* * *
Флемниг был круглолицым лысым гномом. Его очки, казалось, росли прямо из головы, сверкая стеклами по меньшей мере в полдюйма толщиной. Пока Пешкороль объяснял суть дела, шеф безопасности барабанил пухлыми пальцами по столу.
— Я проверил: перстень изготовлен в наших мастерских по заказу Круппхима, — закончил Пешкороль свой рассказ.
— Дело ясное: убийство и ограбление при отягчающих вину обстоятельствах, а именно: проникновение на нашу территорию без допуска, попытка назваться чужим именем, лжесвидетельство. — Голос Флеминга хрипел, как испорченная детская свистулька. — Приговоренный, будешь произносить последнее слово? — Он смотрел на O'Лири, напоминая разозленную золотую рыбку в аквариуме.
— Последнее слово? А можно сказать первое? Я шел по своим
делам, тихо-спокойно, никого не трогал, а потом свалился в пропасть. Почему Кроль решил, что меня послал Круппхим, я понятия не имею, и никаким чужим именем тоже не назывался. К тому же, с какой стати вы мне шьете убийство? Вот и говори после этого о непредвзятости судебного разбирательства!
— Принц Круппхим никогда бы не расстался с личным передатчиком, а следовательно, ты его убил и перстнем решил воспользоваться в корыстных целях. Это ясно, как дважды два. Властью, которой я облечен…
— Говорю вам, перстень мне дал Родольфо!
— Версия неправдоподобна. Принц Круппхим не расстался бы с передатчиком и ради герцога…
— Но он это сделал! По-моему, проще проверить мои показания, чем перебивать на каждом слове!
— Послушай, Ян, — сказал Пешкороль, задумчиво потирая подбородок. — Я вот тут думаю и никак в толк не возьму: Везунчик так нагло врет, что похоже на правду. Ведь если б он хотел нас надуть, зачем ему было признаваться, что он не работает у Круппхима? А надуть он меня мог запросто: этот парень до тонкостей осведомлен о всех делах принца.
