— А за чей счет вы все это собираетесь делать? Вы ведь не благотворительностью, а бизнесом занимаетесь, я правильно понял? — Евгений Иванович перешел в наступление.

— Ну, во-первых, мы полагаем, что здание, 70 % которого сдается в аренду, может приносить гораздо больше денег, чем те деньги, которые собираете вы.

— Конечно, со стороны виднее, как надо хозяйствовать и зарабатывать деньги, — Лазарев уже открыто издевался над гостями, — Мы тут, понимаешь, не знаем какую назначить арендную плату, где найти арендатора и что ему предложить. А вы, такие молодые и красивые, надеюсь, нас стариков научите, как на своем здании деньги зарабатывать. Это все, или у вас есть еще что-то?

— Во-вторых, — гость старался не поддаваться раздражению, — мы полагаем, что дивиденды, которые вы регулярно выплачиваете, являются тем ресурсом, которым мажоритарный акционер вправе распоряжаться по своему усмотрению.

— Я этих слов от вас с самого начала встречи жду, — немедленно откликнулся Лазарев, — конечно, если дивиденды не платить, то мы имеем почти полмиллиона долларов. Но я так скажу: у меня есть определенные обязательства перед акционерами этого общества и я не такой человек, который может легко отказаться от своих слов.

Видя, что все сказанное ими только раззадорило Евгения Ивановича на активное сопротивление, гости посчитали за лучшее договориться о телефонном звонке и, возможно, о новой встрече.

Все понимали, что новой встречи не состоится.

В кабинете генерального директора после ухода гостей остались Лазарев и Расин.

— Ну, что скажете, Дмитрий Сергеевич? — спросил Лазарев.

— Из того, что мы здесь услышали, согласиться можно со следующим: у акционерного общества должен быть хозяин, которого у него сейчас нет, для скупки акций нужны деньги, которых в необходимом количестве тоже нет и надо, наконец, перестать платить людям дивиденды. Постоянная выплата дивидендов и препятствует скупке акций, и лишает нас необходимого финансового ресурса для скупки этих самых акций — ответил Дмитрий Сергеевич.

— Вы, что думаете, я этого не понимаю? — горячо откликнулся Лазарев — но я не могу сейчас вести другую политику. Я, наверное, не так воспитан. Извините, сэр.

Активные действия против института начались через три дня.

Все акционеры, как работающие в институте, так и пенсионеры, в один день получили большие конверты, в которых находились красочные буклеты, рассказывающие о фирме под названием ОАО «Центрменеджмент» и письмо, с которым руководство «Центрменеджемента» обратилось к акционерам института.

В буклетах на двадцати страницах рассказывалось о том, какую замечательную компанию «Центрменеджемент» удалось создать за десять лет работы, сколько предприятий уже сейчас входят в этот холдинг и как они все успешно управляются из единого центра.

Из полученных писем акционеры могли узнать, что их институт нужен «Центрменеджменту» для успешного развития холдинга, развития самого института и любимой страны в целом. Для того, чтобы институт мог успешно интегрироваться в структуру холдинга акционерам предлагалось продать свои акции по цене, в три раза превышающей цену, за которую само акционерное общество до этого дня покупало свои акции.

Народ в институте загудел.

На четвертый день, после начала скупки акций, в институте было назначено два собрания: в 12 часов собирались работники института, а в 16 часов — пенсионеры, которых было в два раза больше, чем работников института.

Расин не успевал на первое собрание, но за час до начала второго он вошел в кабинет генерального директора.

Евгений Иванович на этот раз собрал, как он выражался, «актив» — тех, кто был, по его мнению, способен убеждать бывших и нынешних работников института.

— Значит так, Дмитрий Сергеевич, — обратился к вошедшему Лазарев, — мы только что провели собрание работников института и через час у нас собрание акционеров — пенсионеров,

— И у вас у всех весьма довольные лица, — немедленно отозвался Расин.

— Да, довольные, — отозвался Лазарев и на радостях хлопнул по спине Ефима Абрамовича Цейтлина, семидесятилетнего «активиста», на которого происходящие события оказали прямо таки магическое воздействие: Ефим Абрамович как будто помолодел на 20 лет.

— Вы не представляете, что было на собрании, — Ефим Абрамович аж подпрыгнул на стуле, — все до единого выступают против продажи своих акций, все до единого!

— Ну, может быть, это на собрании они так выступают, а после собрания пойдут и спокойно продадут? — попробовал добавить скептической нотки Дмитрий Сергеевич.

— Что вы, что вы, — горячо возразила ему заместитель Лазарева по финансам, — Вы не представляете, какой единодушный настрой у наших акционеров. Вот только надо как-то закрепить их желание не продавать свои акции, чтобы ни у них, ни у скупщиков даже мысли такой не появлялось что-то там продать или купить. Подскажите нам, пожалуйста, как лучше оформить их стремление не продавать акции, чтобы это сработало. Может быть, какой-нибудь договор им предложить подписать?

Расин отрицательно покачал головой.

— Договор, если он ничем не подкреплен, может остаться только на бумаге. Надо сделать так, чтобы после заключения любого такого договора акции действительно не могла быть проданы. Поэтому давайте оформим передачу всех акций в перекрестные залоги, — ответил он.

— Что это такое, — первым Расина спросил Лазарев.

— Вот, представьте себе, — начал объяснять Расин, — что свои акции вы делите на две части и первую часть передаете в залог одному акционеру, а вторую часть — другому. Те, кто получил акции, поступают так же и передают другим лицам в залог свои акции. Вы, в свою очередь, также становитесь залогодержателем в отношении чужих акций, но не акций тех лиц, которым вы передали в залог собственные акции, а совершенно других акционеров. В результате, все акции, принадлежащие лицам, согласившимся участвовать в этой схеме, оказываются в залогах и практически невозможно вынуть какие-либо акции из-под залога, не отменяя всех заключенных залогов.

— А какое обязательство будут обеспечивать залоги? — спросил Расина молчавший до этого момента мужчина.

— В соответствии с Гражданским кодексом, — ответил Дмитрий Сергеевич, — залогом можно обеспечивать любое обязательство. Пример с залогом, обеспечивающем кредит, не надо приводить? Понятно, да? Но залог может обеспечивать также и обязательство совершать, либо не совершать в будущем определенных действий, например, не совершать действий по продаже своих акций. Вот это обязательство и будет обеспечено оформлением залога акций. Залог фиксируется у регистратора в системе ведения реестра путем заполнения специального залогового распоряжения. Регистраторы знают, как с этими документами работать.

— Вы нам поможете составить договоры залога и, что там еще требуется? — спросила Расина заместитель по финансам.

— Конечно, поможет, — ответил Лазарев, — куда он теперь денется с нашей подводной лодки, если мы его залоги станем внедрять в сознание наших пенсионеров. Я вот что думаю, — продолжил он, — надо подготовить быстренько плакат, объясняющий как должна быть построена схема перекрестных залогов и надо, чтобы Дмитрий Сергеевич объяснил на собрании, а лучше его это никто не сделает, как будет работать залоговая схема, как будут отменять залоги и что будет с акциями, ежели акционер, не дай Бог, помрет.

В зале институтской столовой, где последние годы всегда проходили собрания акционеров, было многолюдно.

Приглашенные рассаживались за столами, составленными в четыре длинных ряда. На столах стояли чашки, пакетики с чаем и блюда с пирожками, так, что сидящие за столом оказывались лицом к столу с пирожками, но боком к микрофону, стоявшему перед столом президиума.

Зал постепенно заполнялся людьми.

— У Вас что, всегда собрания проходят за чашкой чая? — с любопытством спросил Лазарева Расин.