— Прекрати! — скомандовала она себе. — Немедленно прекрати!

Но раздавшийся в ночи крик был не о ней.

И голос был не ее, это был голос Одри!

Марианна понимала, конечно, что кричала вовсе не подруга. Это был ее собственный крик, и сейчас, спокойно оценивая свои мысли и чувства, она знала: все ее помыслы, даже во сне, предназначались Одри, и все оттого, что самой ей не хватало мужества докопаться до самых глубин своего душевного смятения. Что ей действительно было необходимо, так это поговорить с Одри. И вовсе не утром, когда она, промучившись ночь разложит все по полочкам и придет к выводу, что дела обстоят не так уж плохо, как кажется.

А почему не сейчас? Что ее останавливает?

Приняв решение, Марианна встала с дивана. Зашла на кухню, щелкнула выключателем и посмотрела на часы, висевшие над раковиной. Час тридцать. В Айдахо лишь половина двенадцатого.

Даже если Одри и легла спать, она наверняка еще не заснула.

Марианна взяла телефонный аппарат, по памяти набрала номер. На другом конце провода раздался звонок. На восьмом гудке в трубке что-то щелкнуло, автомат сработал, и она услышала голос Одри.

Записанный на пленку голос, сообщавший, что в настоящее время она не может подойти к телефону и просит оставить информацию. После раздавшегося сигнала, Марианна сбивчиво и взволнованно закричала в трубку:

— Это я, Од. Марианна. Я знаю, это просто глупо... Но у меня какое-то странное предчувствие... много странного происходит... и я захотела поговорить с тобой прямо сейчас. Поэтому и позвонила, а тебя даже и дома-то нет. Глупо, да? Но все равно, мне действительно очень нужно переговорить с тобой. Это о... об Алане и обо мне. Он... черт, ненавижу я эту технику! Перезвони мне утром, ладно?

Она повесила трубку и услышала, как открылась дверь на кухню. Обернувшись, увидела Алана: он стоял, обнаженный, в дверном проеме, щурясь от света.

— Марианна? Что ты делаешь? Ты знаешь, который час?

Она выдавила улыбку, мысли беспорядочно заметались.

— Я... Это просто женские причуды. Я проснулась с чувством, что очень нужна Одри, и решила ей позвонить.

Алан презрительно усмехнулся.

— Ты нужна Одри? — Голос звучал жестко. — А зачем ты нужна человеку, вышедшему замуж за сто пятьдесят миллионов долларов?

Марианна изменилась в лице, и Алан тут же понял свою ошибку.

— Извини, милая, — продолжил он, интонации стали более мягкими. — Я не имел в виду ничего подобного. Я просто ляпнул...

— Может быть, тебе лучше прямо сейчас отправиться домой, — перебила Марианна. — Я никогда не понимала, как ты можешь ненавидеть человека, которого даже не знаешь!

— Я не ненавижу ее, — запротестовал Алан. — Но согласись, у Одри существует не так уж много проблем, которые не смогли бы решить деньги Теда.

— Пожалуй, — согласилась Марианна и тут же, буравя его взглядом, нанесла ответный удар. — А как насчет другой женщины? Как его деньги решат подобную проблему?

Алан был повержен.

— Ты права, — тихо произнес он. — Думаю, что я заслужил это. Думаю, что заслужил и худшее. Но я хочу исправить создавшееся положение, Марианна. Я действительно хочу. Эйлин — это моя ошибка, и я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня.

«Не слушай его, — твердила себе Марианна. — Не верь ему! Он выдал себя, когда говорил о деньгах Теда. Открылся с такой стороны, о которой и сам не подозревает».

— Я не желаю сейчас говорить на эту тему, Алан, — произнесла она. — Я просто хочу, чтобы ты...

— Разреши мне остаться, — упрашивал ее Алан. — Пожалуйста! Вчерашний день и сегодняшняя ночь были потрясающими. Мы хорошо провели время. Давай не будем ничего портить, договорились? Давай просто вернемся в спальню и поговорим обо всем утром. Детей отправим играть в кегли или во что-нибудь еще, а сами поговорим. Наедине, ты и я. Если действительно постараться, я уверен, мы выберемся из создавшегося положения.

Он заключил ее в свои объятия, и она вновь почувствовала знакомую силу его тела, убеждающие интонации его голоса.

И еще раз ощутила, как постепенно угасает ее твердая решимость отправить его домой.

— Ну, хорошо, — вздохнула она, выражая скорее покорность, чем согласие. — Пойдем спать. Но завтра мы поговорим обо всем.

Но спустя двадцать минут, когда Алан вновь крепко заснул, Марианна выбралась из постели, прошла в гостиную, включила свет и взяла книгу.

О сне, несмотря на столь поздний час, она и не помышляла.

— Я подумал, может быть, тебе лучше пойти со мной, Джилли, — предложил жене Рик, вновь натягивая на свое могучее тело униформу, которую снял несколько часов назад. — Я не знаю, что там сейчас происходит, но судя по голосу, Джо слишком напуган, да и Билла Сайкеса нет дома.

Его жена, которая в отличие от своего огромного темноволосого мужа была миниатюрной блондинкой, уже опередила его. Прислушиваясь к обрывкам странного разговора Рика с Джо Уилкенсоном, она быстро оделась, затем сварила им обоим по чашечке кофе, а Рик в это время позвонил в контору, переговорил со своим заместителем Тони Молено и попросил встретить его у ранчо Эль-Монте. Подавая мужу чашечку обжигающего кофе, Джилли взглянула на него, но не смогла ничего прочесть на его лице.

— Что случилось?

— Не знаю, — ответил Рик. Он сделал глоток и, примостив чашечку на самом краю ночного столика, повернулся и стал натягивать ботинки. — Джо был настолько расстроен, что едва мог говорить, но похоже на то, что они вышли из дома искать Шейку, и Одри исчезла.

Джилли от удивления открыла рот.

— Но это... — Она замолчала, подыскивая подходящее слово и пытаясь осознать смысл произнесенной Риком фразы.

— Черт знает что такое, — мрачно заметил Рик, заканчивая за нее предложение. — Какого дьявола они пошли в такое время разыскивать лошадь? И как могла Одри просто исчезнуть? — Застегивая на ходу кобуру и подхватив со стола чашечку кофе, он вышел из спальни. — Ясно как божий день, что мы ни в чем не сможем разобраться, пока не прибудем на место, да?

Меньше чем через десять минут черно-белый «джип», служивший Рику полицейской машиной, въезжал в ворота Эль-Монте. Рику пришлось сбросить скорость, поскольку асфальтированное шоссе сменилось узкой, усыпанной гравием дорожкой, которая, петляя между деревьями, выходила на огромный, расчищенный от посадок участок леса, где стояли большой дом Уилкенсонов и сарай с навесами, а за ними расстилалось поле. Полицейская машина уже была припаркована перед домом, и едва Рик поставил рядом свой «джип», как входная дверь открылась и на крыльцо вышел Тони Молено.

— Джо на кухне. Он не знает, что произошло, но он... видишь ли, он думает, что его мать погибла.

— Боже милостивый, — прошептала Джилли и, отпихнув в сторону Молено, поспешила в дом, чтобы хоть чем-то помочь Джо Уилкенсону.

— Что он тебе рассказал? — спросил Рик, вытянув вперед руку, чтобы удержать помощника, поскольку Молено тоже устремился в дом.

— Я уже сказал тебе... совсем немного. Не больше, чем ты рассказал мне. Они искали лошадь и случайно разминулись, он слышал крик своей матери, но не смог найти ее. Поэтому вернулся домой и позвонил тебе.

— Хорошо, — произнес Рик, мысль его начала работать. — Я хочу, чтобы ты добрался до сторожки Билла Сайкеса и посмотрел, нет ли его там. Он не отвечал на телефонные звонки, но, может, просто напился до потери сознания.

— Сайкес уже лет десять не берет в рот спиртного... — начал было Молено, но Рик перебил его.

— А сегодня погиб его хозяин, и кто знает, что ему взбредет в голову? В любом случае, я хочу, чтобы ты разыскал его, а затем надо позвать нескольких мужчин. Если что-то случилось с Одри, и она лежит где-то со сломанной ногой или еще с чем-то, я хочу найти ее как можно скорее. После того как проверишь сторожку Сайкеса, возвращайся сюда. А я попробую еще что-нибудь узнать у Джо.

Кивнув в знак согласия, Молено сбежал вниз по ступенькам к полицейской машине, а Рик Мартин вошел в дом, прикрыв за собой входную дверь.