Интересно, почему он так долго играя с ней в «светлые и нежные чувства» вдруг так неожиданно раскрылся перед ней в тот день?

Возможно, Стеф надоела ему или страж присмотрел другую красавицу? От этой мысли жало ревности больно ударило в сердце Стефании, царапнув его неприятным холодком. Хотя… теперь ей уже всё равно… наверное. Интересно, что он сделает с ней за побег, если не дай Бог поймает? Сошлёт или оставит при себе безмолвной рабыней? Как поступали с надоевшими женами те, кого он сам называл «серыми»… об этом Стефании ну, совсем не хотелось думать. Она изо всех сил замотала головой, прогоняя неприятные мысли.

Странно, насколько разительна была в нём перемена в то злополучное утро. Словно другой, абсолютно чужой человек разговаривал с ней. Неужели всё-таки зло так сильно и быстро поработило его? Тогда, получается часть вины за произошедшее с мужем, лежит и на ней самой?

Она снова помотала головой, прогоняя навязчивые мысли. Надо двигаться вперед и как можно быстрей, скоро рассвет. Стефания, стараясь не сбиться с условного ориентира, ускорила шаг.

****

Сколько времени Стеф шла, трудно сказать, деревья постепенно сменялись кустарниками, начинало потихоньку светать. Небо затянуло сизыми облаками, и звезда, служившая ориентиром, скрылась за одним из них. Стефания двигалась теперь практически наугад. Пару раз ей начинало казаться, что она тут уже была…

После продолжительных скитаний и блужданий женщина наконец-то вышла на открытое пространство, впереди, перед ней расстилалась, на первый взгляд – кем-то расчищенная от заросли небольшая территория лесного массива. Несколько небольших домиков, сложенных из камней, хаотично располагались на ней. С того места, где находилась Стеф, определить было трудно, сколько именно строений находилось на опушке, но - для ста, ста пятидесяти жителей как-то маловато.

Стефании не без иронии улыбнулась своим мыслям: не по очереди же они в них проживают, и не рядами спать ложатся. Ладно, сейчас разберёмся – вдохнула она и направилась к тому дому, в котором, не смотря на столь ранний час, светилось окно.

Здание было не очень большим, со всех сторон огорожено невысоким забором, сложенным из камней, за которым, не смотря на холод, росли растения, какие именно, в предрассветном сумраке было не разобрать. От калитки, к двери дома вела дорожка, так же выложенная из камня.

Стефания, пройдя по ней, подошла к двери, поднялась по ступеням и, перегнувшись через крыльцо, тихо постучала в окно, полуприкрытое ставней. Через некоторое время дверь открылась и из-за неё выглянула невысокая пожилая женщина. Кутаясь в накидку, она с удивлением посмотрела на Стеф и спросила:

- Ты кто? Чего тебе надо девушка?

- Я заблудилась, - начала Стефания издалека, - ночь, вы не позволите мне переждать её у вас, здесь холодно и честно говоря, и я не знаю, куда мне дальше идти.

- Заходи, - женщина пошире распахнув дверь и, пропустив Стефанию внутрь дома, закрыла её за ней.

- Проходи к огню, замерзла видать совсем - она указала Стеф на очаг, который находился посреди комнаты. Он был сделан из тех же камней, которыми выложили ограду около дома, над ним спускалась с потолка огромная конусообразная труба.

На Земле всегда было тепло, поэтому очаги были в основном около домов, и служили для приготовления пищи, или каких-то иных нужд, а здесь их ещё, по всей видимости, использовали и для обогрева жилища.

Вокруг очага полукругом была сделана скамья, Стеф присела с краю и протянула руки к огню.

- Раздевайся, сейчас принесу тебе поесть, - женщина забрала у неё одежду и вышла в другую комнату.

Вернувшись, через несколько минут она принесла миску с хлебом, и стакан с этой белой сладкой жидкостью, которую Марина называла молоком:

- Ешь и ложись спать, всю ночь бродить одной по лесу, в такую погоду, какое же здоровье и силу духа надо иметь. Постель, я тебе постелю там, где обычно спал сын, но сейчас его нет, так, что располагайся, не смущайся, в доме кроме меня никого нет, так, что - устраивайся поудобнее и отдыхай.

Стефания, выпив молока с хлебом и согревшись у огня, действительно сильно захотела спать, глаза сами закрывались, еле-еле дойдя до кровати, она погрузилась в сон.

Ей снился чудные места. Она на незнакомой планете, ей лет двадцать, как сейчас, вокруг странные строения, деревья, вспаханная черная земля, ярко светит солнце, похоже полдень, но как больно, одиноко и тоскливо на душе. Она стоит и смотрит на солнечный диск и шепчет странные слова, вернее зовёт кого-то.

Проснувшись от запаха еды, хозяйка, по всей видимости, что-то готовила у очага, Стефания встала, оделась, и выйдя к очагу, столкнулась глазами с сочувствующим взглядом женщины, приютившей её вчера.

Улыбнувшись, Стефании, она сказала: «Спала ты тревожно, все время звала кого-то во сне, имя какое-то странное…, ладно умывайся, будем завтракать».

Стефания потихоньку разглядывала хозяйку: не молодая, поседелые волосы. Сама невысокого роста, глаза, да, у неё были какие-то очень грустные глаза. Но, то что, она добрая и отзывчивая, было видно сразу, хозяйка рада ей, не смотря на то, что Стефания, нарушив её покой, вломилась к ней в дом, почти посреди ночи, и разговаривает всегда с улыбкой, голос приятный тон мягкий, доброжелательный.

Умывшись, Стефания посмотрела на свое лицо в зеркало: раны зажили, швов, Слава Богу, не было, какой он все же кудесник этот Дэн. Мысль о потерянном и разрушенном прошлом больно кольнула женщину в сердце, и оно снова заныло от боли и тоски, но тут она увидела такое в своем отражении, от чего ей буквально стало дурно: из-под рыжей копны волос, у неё начал пробиваться чёрный волос, буквально на миллиметр.

От страха у Стеф поехал пол под ногами: «Господи, что это? Она вспомнила, как Дэн предупреждал о таких вот, возможных побочных эффектах применения сыворотки, но до сегодняшнего дня все было нормально. Что же произошло? Что же делать теперь?» Стефания взяла свой палантин и, повязала им голову, как это делали у неё на родине женщины.

Потрясенная происходящими в ней переменами она вернулась в комнату, где находился очаг.

Хозяйка, тем временем нарезав хлеб и уложив на него куски сыра, придвинула миску с едой поближе к Стеф:

- Ешь, какая ты худая и вся осунувшаяся, по всей видимости, не местная, по лицу сразу видно - натерпелась ты много за последнее время. Меня зовут Леда, а тебя?

- Стелл, - Стефания, чтобы совсем не запутаться во лжи, назвалась тем же именем, что и на базе космодрома.

- Мы здесь живем вдвоём с мужем, раньше рядом жил сын с семьей, дом рядом с нашим, заметила наверное. Но он с семьей отбыл отсюда, почти год назад, контракт закончился, вот и улетели на другую планету, где и климат лучше, и людей больше, а мы с мужем тут остались, стары уже, с места на место прыгать. Да и привыкли вроде здесь уже жить, - хозяйка протянула Стеф сосуд с водой:

- Пей, вода чистая, тут неподалеку родник бьет, вода такая вкусная, лечебная. Я болею сильно, вот муж здесь дом и выстроил неподалеку от источника, так вот они меня вдвоём на этом свете пока и держат.

Стефания позавтракав и поблагодарив хозяйку, поинтересовалась:

- Здесь где-то находится поселение местных жителей, собственно говоря, я шла к ним, но ночью, по всей видимости, заблудилась. Вы не подскажите, как мне до них добраться?

-А зачем они тебе? Судя по внешнему виду, ты не из их рода. Они живут там, за лесом, ты совсем не в том направлении двигалась, а откуда путь-то начала, с космодрома? – Леда посмотрела на Стеф и, заметив её волнение, добавила:

- Давай-ка девочка рассказывай всё, как есть. Что случилось с тобой, какая беда пригнала тебя сюда, в этот всеми забытый угол вселенной? Помогу тебе, чем смогу. Вижу, настрадалась ты сильно, лица на тебе нет.

Стеф колебалась. Что же делать? С одной стороны - помощи здесь ей ждать больше неоткуда, а сама она может и не справиться. С другой – страх провести всю жизнь под домашним арестом, без прав, а то ещё и на какой-то планете в неизвестной галактике на краю вселенной сгинуть вовек … ей совсем не блажило.