Шли молча. Разговор не складывался, поначалу отец спрашивал у дочери одно, а Стеф отвечала другое. Оба, решив не продолжать более беседу, замолчали. Всё у Стефании в это утро складывалось как-то не так, как обычно, всё она делала невпопад, создавалось впечатление, что сегодняшним утром, сознание и тело жили отдельно друг от друга.

Наконец-то они добрались: стеклянный купол порта показался из-за пригорка, корабль, сверкая серебряной отделкой искрясь и переливаясь, отражался в волнах океана сказочным морским животным. Подойдя к белоснежному трапу, отец крепко обнял дочь, с нежностью прижав Стефанию к себе и, заглянув в её изумрудные глаза, спросил:

- Не нравишься ты мне сегодня, грустная, не собранная, что с тобой?

Стеф молчала, да и что она могла объяснить-то. Непонятное предчувствие терзало душу с самого утра, словно в недалёком будущем,  что-то должно было произойти, только что? Холодок, словно дымка курился в груди девушки и говорил, что её ждёт боль потерь и разочарований, а искры светлой радости пролетая через этот дымок, пели о странном тёплом чувстве, до этого никогда не испытанном ею. Бедная Стефания терялась от таких противоположных эмоций терзавших сердце и душу, и это мешало ей сосредотачиваться на конкретных мыслях, разговорах и поступках.

Всё, ну, абсолютно всё, у неё этим утром складывалось как-то не так.

Прощанье получилось быстрым, скомканным и совсем не тёплым. Отец не спеша поднялся по трапу, несколько раз оглядываясь на дочь, помахал ей рукой и, оказавшись на палубе корабля, ещё раз оглянувшись на Стефанию, прошёл в свою каюту.

Стеф же, вся во взъерошенных чувствах, медленно побрела по берегу. Дождь прекратился, домой идти совсем не хотелось, единственным, понимающим её внутренний мир человеком в их семье - был отец, остальные родные, считали её холодной и замкнутой. Малоразговорчивая, постоянно сосредоточенная на каких-то своих мыслях она редко была инициатором шумных семейных вечеринок, не любила пышные праздники, всё это утомляло и навевало на неё тоску.

Гораздо приятней для Стефании, было посидеть на берегу океана, посмотреть на прибой, полюбоваться  отражением Лун - близнецов в его водах, понаблюдать за мерцанием звёзд. Вот и сейчас, медленно переступая, она чувствовала, как ступни по самую щиколотку, мягко погружаются в белоснежный, теплый, бархатный песок, даря ей непередаваемое ощущение, время от времени она заходила в воду, чтобы почувствовать обжигающую и бодрящую прохладу бирюзовых волн, с тихим шорохом накатывающих на согретый полуденным солнцем берег. Время летело незаметно.

Вот и её любимое место. Отвесный берег, уходящий ввысь резными краями, закрывал от взгляда шумный посёлок, стена старых, полузасохших деревьев причудливо, как кружевом окаймляя его, и уходила  вверх затейливых узором. Здесь тихо и спокойно, наконец-то она сможет разобраться в себе,  в своих предчувствиях и мыслях.

Усевшись на песок и глядя на набегающую волну, Стефания  принялась анализировать и копаться в этих нахлынувших на нее с самого утра, странных ощущениях - ожидания скорых перемен в жизни. Сравнивая их, она, как будто держала в руке клубок здравого смысла, позволяющего ей, наматывая на него мысли, чувства, ощущения - разбирать, распутывать словно пряжу, едва уловимые нити интуиции - беды и радости одновременно.

Но, не тут то, было, не успела она сосредоточиться, как услышала оклик своего имени, и на откосе горы появилась девичья фигура в длинном до пят тонкой вышивке платье, развевающимся на ветру, и из всех сил замахала Стеф рукой.

Это Роксана - хохотушка и веселушка, и самая близкая подруга, похоже, она опять что-то придумала.

«Всё покоя нет, и сегодня ужё не будет», - подумала Стефания и тоже помахала в ответ рукой. Роксана, через пару мгновений, оказавшись рядом с ней, прямо таки светилась вся изнутри и снаружи счастьем и радостью, заражая ими и подругу:

- Ты не представляешь! К нам на праздник придут Сыны Неба, они только что прибыли - новый патруль Стражей, такие красивые, я их видела. Пошли, надо же успеть всё подготовить. Роксана так рванула вперёд, что Стефания с трудом успевала за ней.

И как она могла забыть? Сегодня - Новолетие, праздник исполнения самых заветных желаний, стоит их загадать в этот день, в момент захода солнца за горизонт и мечта непременно сбудется, правда необходимо наличие еще двух факторов: прохождение Венеры по диску Солнца и соединение Меркурия и Плутона в Третьем Доме Первой Луны, но именно сегодня так сложилось, что, все необходимые условия, совпадали.

Подруги миновали утёс и спустились к самому океану. Именно здесь, на этой большой площадке, напоминающий большой блин каждый год люди из местного посёлка отмечали Новолетие, сейчас же тут было тихо и пустынно. Разве что одни только океанские волны, переговариваясь между собой тихим шёпотом, набегали на песок и уносили его сверкающими и переливающимися драгоценными частичками в океан

- Так, - Рокси принялась командовать, - вот здесь мы поместим шатёр, а в центре, да именно в центре, необходимо сделать очаг, надо послать парней за камнями. Чуть правее украсим всё листвой и цветами, это и будет место отдыха в перерывах между танцами.

- Одобряешь? Стеф, да очнись же, что с тобой? – девушка потормошила задумавшуюся подругу за плечо.

- Давай, возвращайся из своих мир грёз, в реальную действительность, мечтать будешь вечером, в компании прекрасных ангелов, а сейчас пойдём и наберём цветов.

- Хорошо, идём, надо будет попросить помощи в посёлке, вернулись из своих мыслей, а то до вечера можем и не успеть, - Стефания попыталась сосредоточиться на процессе.

Девушки поднялись на склон и, переговариваясь, отправились в Рощу Света, именно там росли самые крупные и причудливые цветы, обвивавшие деревья, словно гирлянды. Они были наделены таким ярким и терпким ароматом, что от его запаха порой кружилась голова. Их огромные соцветия напоминали собой восьмиконечные звезды: пурпурно-розовые с лимонными кончиками, бардовые с перламутровой опушкой по краю, иссиня белые, словно выточенные из мрамора, темно-фиолетовые и почти черные с мельчайшими белыми вкраплениями, создающими причудливый узор на лепестках. У каждого соцветия внутри находился пестик, окруженный мохнатыми тычинками, терпкий запах которых собирал вокруг лиан тучи насекомых, бабочек, с махровой каймой на крылышках, серебристых жучков, и даже мелких пташек, которые были не прочь в полуденный зной, в тенистых аллеях рощи, полакомится нектаром.

Набрав цветов, девушки - смеясь и переговариваясь, отправились в обратный путь, правда, с такими охапками их передвижение выглядело весьма комично. Лианы путались у них под ногами, выпадали из рук, подругам то и дело приходилось останавливаться, поднимать их, изо всех сил, с большим трудом удерживая огромные пушистые разноцветные гирлянды древесных вьюнков, они наконец-то добрались до места.

В очередной раз, рассыпав все, и расхохотавшись над своей неуклюжестью, девушки решили передохнуть, и присели на траву, растущую на пригорке.

Вдалеке виднелся поселок и, судя по веселому гомону, и там тоже люди готовились к предстоящему торжеству.

Солнце стояло в зените, пронизывая своими золотистыми лучами рощу, играя перламутром на траве и цветах. Легкий ветерок разносил по округе их божественный аромат, привлеченные которым, огромные бабочки с пушистыми крыльями в поисках нектара перелетали от одного дерева к другому. Послышались голоса, это из поселка на помощь девчонкам торопясь,  разговаривая и веселясь в предчувствии предстоящего торжества, двинулась молодежь. С их приходом, процесс, наконец-то сдвинулся с мертвой точки, оформление площадки пошло быстрей. Через пару-тройку часов, общими усилиями  территория приобретала прямо таки великолепный вид: очаг для костра, сложен замысловатым узором из прозрачных камней, чуть поодаль расчищена площадка для танцев, справа установлены беседки для отдыха, стены которых, обвитые лианами и цветами, делали композицию  поистине сказочной. Незаметно наступил вечер, народ стал потихоньку разбредаться по домам, чтобы немного отдохнуть и успеть переодеться и приготовить сладости и праздничные блюда на торжество.