- Боже, как мне быть? - стон сорвался с её губ.
- И что делать? не так любимая?- раздался над ухом голос мужа. Стеф обернулась, она сидела спиной к выходу и не заметила, как Даниэль вошел.
- Давай обсудим и разберемся со всем этим раз и навсегда. Я вижу, как ты мучаешься, и это начинает мучить и меня тоже. Смотри. Мы, то есть вернее я - уже по сути, перешел тот рубеж, который отделял понятие греха от Божьей благодати. Прости, но вина лежит только на мне, твоя карма, да, она страдает, но не так, всё плохо, как тебе в данный момент видится.
Любовь – одно из главных сущностей Вселенной, то чувство, ради которого прощаются самые страшные поступки и грехи. Я тебя искренне люблю, и этим, как бы смягчаю, силу удара судьбы по нашим сердцам и душам. Настанет время, когда и ты, почувствовав ко мне такую же силу любви, поймешь, что я сейчас имею в виду. Любовью создавалась Вселенная, ей творились миры, и даже вы люди, были созданы с любовью по образу и подобию Всевышнего.
За тот первородных грех, который совершили ваши предки, ангелы понесли бы страшное наказание кармой саморазрушения, а вас закрыл щит любви, и последствия конечно печальны, но не настолько, как они были бы для нас. Поэтому, давай договоримся с тобой - просто жить, растворяясь друг в друге, учиться любить, и отдавать любовь всю по капле, ничего не оставляя себе, и Бог даст нам прощение и мудрость познания, как разрешить те проблемы, с которыми мы столкнемся на жизненном пути.
Даниэль обнял Стефанию, заглянул ей в глаза, и, улыбнувшись, шутя, растрепал ей все волосы, они водопадом обрушились ей на колени.
- Пойдем, пора возвращаться домой, теперь твоя Земля – это мой дом, там, где ты – мое сердце и моя жизнь, пойдем любимая.
Мактуб
****
Корабль вернулся на Землю ранним утром. Стеф всю обратную дорогу проспала, ей снились странные города, фантастическая природа, диковинные животные, прекрасные миры далёких, загадочных планет.
Душа её, словно вихрь, носилась по галактикам Вселенной, показывая удивительные картины мироздания.
Просыпаться ей ужасно не хотелось, а хотелось остаться там, среди бескрайних лугов с огромными изумительными по красоте цветами, васильковым небом, снежно-белым песком, который окаймлял своими пляжами изумрудно-голубые волны океана. Вокруг такая тишина и благодать.
Пробуждение вернуло Стефанию в реальность мира сего. В голове снова всплыл разговор с Тамаани. Остро ощущаемое всем естеством чувство неизбежности, опять накрыло бедную женщину и никак не хотело покидать.
Хотя Даниэль и приложил максимум усилий, чтобы успокоить жену, и словами…ну и делом, так сказать – прошедшая ночь была незабываемой, тем не менее, в душе Стеф по-прежнему сидел червяк, точивший страхом её измученное сердце и мешавший спокойно и безмятежно наслаждаться жизнью.
Стефания лежала в постели и вставать ей совсем не хотелось. Мысли, копошась в голове, перебирали все осуществимые и не очень - возможные варианты развития жизненных событий будущего – её и Даниэля, потихоньку приобретая очертание, вернее конфигурацию окончательного решения, по поводу острейшего жизненного вопроса вставшего перед ней: «Чего делать и как жить дальше?»
Даниэль по поводу «чего делать?» - выразился ночью просто: «жить, любить и надеяться», на вопрос Стеф – «на что собственно, надеяться будем?» Он ответил просто – «на чудо» и добавил – «во что, моя радость ты веришь, то по результатам и получаешь» По поводу «как жить дальше?», он вообще… взял Стеф на руки, отнес в постель и принялся любить её, комментируя – «ну… как то вот так, родная».
Стефания прекрасно понимала, что таким образом он успокаивает жену и срезает острые углы, тех сложных ситуаций, в которых они оказались, то ли волею судьбы, то ли - злого рока.
«Разберемся. Меньше думай, а больше пользуйся теми возможностями, которые открывает для тебя жизнь в настоящий момент» - это была заключительная фраза Даниэля по обсуждению тех «передряг» - выражаясь словами Стеф, «в которые они умудрись попасть на полной скорости во время немыслимого витка траектории их жизненного пути»… – «как въехали, так и выплывем» - подытожил Даниэль, потом немного подумав, добавил: «ооо, надо же, мне досталась не просто красивая жена, а еще и умница».
И вот сейчас Стеф пыталась все выслушанное ею, облечь в форму единственно-верного направления дальнейшего жизненного пути. И то, что у неё выходило по результатам размышлений, скорее шло вразрез с тем, чего от Стефании так ждали отец Даниэля и Дэн.
Сравнивая свою жизнь, до появления в ней Даниэля и после, она приходила к выводу, что никто и никогда не давал ей ту степень защиты, которую она испытывает сейчас, находясь рядом с мужем. Ни с кем она не испытывала те чувства, которые питает к Даниэлю – это и восхищение, и нежность, и даже - желание подчиняться ему, не смотря на свой непокорный нрав, понимая, насколько он мудрее и опытнее. Осознание этого порой подкупало Стеф в нём больше, чем его ласки и любовь, и та сила страсти, с которой он владел не только её телом, но и казалось – душой. Изо всего этого вывод напрашивался один, и он шёл в унисон с тем, что советовал ей муж – довериться ему, судьбе и жить с верой в сердце, на долгое и доброе будущее.
Задумавшись, и уткнувшись по привычке носом в одеяло, она и не заметила, как Даниэль неслышно войдя в комнату, уже минут десять, как наблюдает за ней. Очнулась она лишь тогда, когда услышала его вопрос:
- Ну, и как родная? Я оказался все-таки прав? Советуя тебе, принять всё как есть, и постараться быть счастливой… и, само собой, разумеется, делиться и со мной - своей радостью и любовью. Я вот, только к этому и стремлюсь – к добру, любви и полному с тобой - взаимопониманию.
Стеф, то ли от смущения, то ли от неожиданности, того, что он опять подловил её, как ребенка, увидев его - спряталась под одеяло.
Даниэль сел на постель и осторожно отогнув край покрывала спросил:
- Какая-то ещё проблема тебя мучает, родная моя?
На что Стеф, закрыв лицо руками, чтобы он не мог увидеть её улыбки, прошептала:
- Ага, одна и очень большая… Трудно, ох и трудно мне жить с мужем, который все время читает мои мысли. – Чем очень сильно повеселила Даниэля.
****
Посадка прошла быстро, и это говорило о том, что в околоземном пространстве военная обстановка была намного стабильней и безопасней, чем на Нова-Флукс.
Даниэль проводив жену до лаборатории, куда - то пропал, передав Стеф под покровительство Дэна, сказав: «Покровительство Дэна - лучше всякого двойного плазменного щита ».
Стефания очень неуютно чувствовала себя в обществе этого светловолосого стража, но приходилось мириться, выбора, то у неё особо не было.
Дэн указал ей, то место, где она должна была находиться, а сам занимался тем, что возился с какими-то склянками, жидкостями, переливая их туда-сюда, взбалтывая, что - то помечая на листах, которые в беспорядке валялись у него, к слову сказать, не только на столе.
Вообще в лаборатории был полный хаос, во всяком случае, так казалось Стеф. Какие-то железки, камни, разбитые куски кристаллов, все это лежало на столе, на полу, даже валялось на приборных панелях. Как только Дэн ориентировался в таком бедламе, было абсолютно непонятно.
Разбираясь с какими-то жидкостями, он полностью погрузился в свою работу, и казалось, вовсе не замечал Стефанию.
Она же, сидела, как мышь, боясь пошевелиться и навлечь на себя его очень колкие и болезненные замечания, в словах он особо не церемонился, да и в действиях, похоже тоже.
Пара разбитых сосудов уже были легко отодвинуты его ногой под стол, и, подходя несколько раз к нему, страж даже пару раз умудрился на них еще и наступить.
Стеф, мучаясь от безделья, наблюдала за ним.
Вот уже несколько минут он с особым любопытством созерцал какую-то жидкость белого цвета, при взбалтывании от которой, шёл довольно таки неприятный запах. Что - то прошептав про себя, Дэн закрыл колбу пробкой и, держа в руке, направился к монитору, на котором поползли ряды многозначных чисел, но заглядевшись на экран, споткнулся, на перевернутый пустой ящик, которых в лаборатории тоже валялось предостаточно. От неожиданности страж удерживая равновесие, чтобы не упасть, взмахнул руками, и склянка с жидкостью взлетела вверх и, сделав кульбит в воздухе, начала неминуемое падение к полу.
