Герберт шепнул что-то Марку, и тот явственно побледнел. Обняв Эйлис за плечи, он сказал:

— Мисс Маккензи — моя невеста. Я владелец «Виндзор эрлайнс», а ваше правительство заинтересовано в том, чтобы самолеты компании продолжали по-прежнему соединять Судан с Европой. Я могу лично поручиться за мисс Маккензи и хочу взять ее с собой.

Офицер кивнул — слова Марка, видимо, убедили его, но тут чиновник у компьютера вдруг разразился целым залпом арабских слов. Эйлис увидела, что возле стола остался один Брэд Уиллингхем, все прочие контроль уже прошли и, стоя в стороне, ждали его. Последовала горячая перепалка по-арабски, после чего дежурный офицер швырнул Брэду его паспорт.

— Не годится! Не годится!

Откуда ни возьмись выскочила Мелани:

— В чем дело? Почему мы медлим с вылетом? Задерживать нас из-за этих двоих? Они оба американцы.

Оставив Эйлис, Марк двинулся к Мелани. Схватив ее за плечо, он поспешил оттащить ее в сторону, пока, видимо, не понявший ее слов дежурный офицер не начал задавать вопросы. Но было поздно: один из солдат достаточно знал английский, чтобы перевести сказанное старшему по званию.

— Пустите ее, — сказал Герберт после нервного обмена репликами с дежурным офицером. Лицо Герберта было пунцовым. — Он хочет выслушать ее.

Сердце у Эйлис упало.

Мелани ухватила офицера за рукав:

— Видели ее в картине? Сняла с себя все до последней нитки, бесстыжая. Не заставляйте нас страдать из-за этих американцев!

Эйлис замерла, потрясенная.

Стоявшие рядом солдаты закивали головами. Английским они владели плохо, но Мелани все же поняли. Офицер щелкнул пальцами, и солдаты взяли в кольцо Эйлис и Брэда. Марк начал проталкиваться к Эйлис, но на него наставили автоматы.

— Я требую прекратить... — закричал Марк, но раздалась команда, и один из солдат ударил его прикладом в челюсть, другой ткнул винтовкой в живот, в то время как третий сильным ударом по голове сбил с ног. Вскрикнув, Эйлис бросилась было к Марку, но солдаты оттащили ее назад. Офицер резко сказал что-то Герберту по-арабски.

— Отнесите его в самолет, — распорядился Герберт. — Идите, идите отсюда все и скажите летчику готовить взлет.

Эйлис молила бога, чтобы травма Марка оказалась не столь серьезной. Последнее, что она увидела, это как мужчины несут в самолет Марка: залитый кровью, он был без сознания. И улыбающуюся Мелани.

Марк очнулся, когда двое мужчин несли его по трапу. Сначала он даже не понял, где он и что с ним. Голова была тяжелой. Во рту чувствовался вкус крови. Внеся в самолет, его положили на пол.

— Эйлис... — пробормотал он, и челюсть обожгло резкой болью, отозвавшейся в затылке. — Пусть не взлетают без нее...

Но было поздно. Самолет набирал скорость. Свет опять померк перед глазами, в памяти осталось только одно: искаженное ужасом лицо Эйлис. Спутанные мысли обратились к Стивену Хантеру. Всему Хартуму он демонстрировал кадры с Эйлис. Герберт успел шепнуть это Марку, и тот проклял себя. Почему, почему он не уладил все это с Найджелом!

Марк открыл глаза. Вокруг все кружилось в тошнотворном хороводе. Рядом с ним кто-то поставил его кейс со свидетельствами против Джейсона. Какое это имеет значение! Ничто не имеет значения, если что-нибудь случится с Эйлис.

Притихшие до этого пассажиры прокричали «ура», когда самолет оторвался от взлетной полосы. Марк с трудом встал, хватаясь за стенки и стойки. Неверными шагами он пошел в салон первого класса. Кровь текла из раны на затылке, капала из рассеченной губы. Он видел, что взгляды всех обратились на него, но ему было все равно. Перед собой он видел только Мелани.

— Ты, сука, — сказал он, — сука проклятая! Да как ты смела называть себя англичанкой! — Дрожащей от слабости рукой он обвел всех пассажиров салона. — Мы... мы — народ, не покорившийся Гитлеру, народ, который трудности только закаляют, народ, сплоченный и единый, гордый и несдающийся... То, что ты сделала, доказывает только одно: тебе наплевать на всех, кроме себя. Так вот, обещаю тебе, если с Эйлис что-нибудь случится, я до тебя доберусь.

Он повернулся и пошел прочь, не слыша раздававшихся вслед ему одобрительных возгласов и аплодисментов. Усилием воли он не дал себе опять потерять сознание и, шатаясь, добрался до отведенного ему места в кабине летного состава рядом с бортинженером.

— Сволочи! — крикнул пилот.

— Господи! — охнул второй пилот.

— Что такое? — спросил Марк и подался вперед, силясь разглядеть, что случилось. Внизу высоко в небо взметнулось оранжевое пламя, охватив огнем безлунный горизонт.

— Эти негодяи взорвали аэропорт!

— Я убью Джейсона Тэлбота! — сказал Марк, не обращая внимания на встревоженных Уоррена и Линду. За две недели, что прошли с того дня, когда повстанцы взорвали аэропорт в Хартуме и Эйлис погибла, Марк научился совершенно спокойно относиться к тому, что многие считали, будто он спятил.

— Сперва тебе придется его разыскать, — попытался перевести все в шутку Уоррен. Он знал, что его друг не шутит, а говорит совершенно серьезно.

— Ума не приложу, откуда он узнал, что надо поскорее скрыться, — сказала Линда, делая знак служанке принести десерт. — Видимо, каким-то образом Стивен узнал о секретном расследовании. Он и предупредил Джейсона. — Так решили они с Уорреном в результате долгих обсуждений. Сегодня Уоррен пригласил Марка поужинать с ними, чтобы как-то отвлечь хорошими новостями.

— А кто, ты думаешь, убил Роберта? — спросил Марка Уоррен.

— Кто-нибудь из суданских соучастников — так, по крайней мере, считал Герберт Рассел. С его гибелью в аэропорту проверить эту версию не представляется возможным.

— Как поживает Стивен Хантер после смерти Найджела? — спросила Линда, пытаясь сменить тему разговора.

— С упоением руководит «Хантер филмс», — сказал Марк. Он вспомнил, как уже на смертном одре Найджел вызвал его к себе и рассказал, что именно он уговорил Эйлис помочь Стивену. Старик плакал и обвинял себя в гибели Эйлис. Марк не стал огорчать его рассказом о том, что сделал Стивен с неиспользованными дублями. Все равно Найджел был уже бессилен. Месть предстояло взять на себя живым. Марк позаботится о том, чтобы Стивен получил сполна. Он и Мелани. Но сначала надо разыскать Джейсона.

— Давайте пить кофе в гостиной! — сказала Линда.

Когда Линда встала, Марк подумал, что брак пошел ей на пользу. Она расцвела необыкновенно: щеки порозовели, она как-то округлилась, поправилась... Уоррен тоже выглядит спокойным и счастливым. Судя по всему, он совершенно поглощен своей любовью. «Значит, я был прав, — подумал Марк, — все у них сложилось как нельзя лучше». Он шел за Уорреном, переполненный тоской и одиночеством.

— Мы должны раскрыть тебе один секрет, — сказал Уоррен, когда подали кофе. — У нас будет ребенок и...

— И мы хотели бы, чтобы крестным отцом был ты, — закончила за Уоррена Линда.

— Здорово! — сказал Марк и поднес к губам кофейную чашечку. Ребенок. Внутри у него что-то сжалось. Пока Уоррен и Линда оживленно обсуждали имя будущего ребенка, Марк обдумывал план мести. Ничего не поделаешь: отомстить — это единственное, что у него осталось.

— Линда, — сказал он после паузы, — ты знаешь этого репортера, приятеля Эйлис, Остина Ридера?

— Нет. Она даже никогда не упоминала его имени.

— Наверное, очередной журналист, желающий под новым углом осветить все ту же историю, — заметил Уоррен. Подойдя к бару, он разливал по рюмкам коньяк. — Я бы держался от него подальше.

— Марк, — сказала Линда, глядя на него полными сочувствия глазами, — постарайся не думать все время о прошлом. Эйлис этим не вернешь.

Взяв из рук Уоррена рюмку с коньяком, Марк одним глотком осушил ее.

— Если бы я только был с ней полностью откровенен, может быть, тогда она и не отправилась бы в Хартум.

— О чем это ты? — нахмурившись, спросила Линда.

— Ты когда-нибудь размышлял о том, почему мы с Джейсоном ненавидим друг друга? — спросил Марк Уоррена.