– Борода, – покачала она головой.

С чёрной гусеницы над ней свисали мокрые плети водорослей.

Вода накатывала на берег мелкими салатовыми волнами. Торстен нагнулся и попробовал её рукой. Он был без перчаток.

– Холодная, – сказал он.

Даже в руке вода была зеленоватой и полупрозрачной. Вездеход возвышался на берегу, как одна из тех огромных глыб, что торчали в середине реки. Но совершенно гладкая и чёрная. Кира ждала Торстена шагах в двадцати, у начала задней гусеницы.

У неё в руке был средний лазер Б-4.

– Не отвлекайся, Торстен, – сказал Уэрр по звуковому каналу.

– Слушаюсь, ментор, – сказал Торстен.

Он окинул взглядом реку и каменистый берег и пошёл к Кире, положив свольвер на плечо. Вокруг было пусто… не было даже птиц.

– Ну что, начнём? – сказал он, подойдя и посмотрев в пронзительно синие глаза под поднятым прозрачным щитком.

Где-то там, за миллиарды миллиардов километров отсюда, в системе Понти, у него была почти такая же сестра, Уэлла. Она служила в сторожевом легионе «Астромедина», на заставе у Венды.

В соседней ветке Галактики.

Рёбра траков были вдавлены в гальку. Совсем близко была скальная порода. В зазоры между толстыми как буханка чёрного хлеба рёбрами гусениц могла свободно проскочить крыса.

«Если повезёт», – подумал Торстен с неясным сожалением.

– Не выпендривайся, – сказала Кира.

– Ха, – сказал Торстен, как пират в «Острове сокровищ».

Доктор Уэрр сидел, развалившись в кресле у пульта, и размышлял о том, что через месяц ему стукнет сорок пять. Он думал, чего ему не хватает, чтобы стать Наставником. Он положил длинные ноги на пульт, полулёжа в чашеобразном кресле. У этой планеты был сдвиг по фазе на четыре месяца с небольшим. Его день рождения был двадцать пятого января. То есть, через месяц. «Сдвиг по фазе», – подумал он.

Не хватало многого.

Он не чувствовал себя ровесником Карелина или Карра. И в глубине души думал о женитьбе. Правда, больше по привычке.

«Сама не знаю», – вспомнил он чуть удивлённое лицо с двумя веснушками.

Ему почему-то стало досадно.

– Как дела, Торстен? – спросил он.

За экраном слышалось какое-то пыхтенье. А прямо на пульт текла холодная салатовая река, загибаясь за скалы горного ущелья.

Метров на двести дальше него.

– Всё в порядке, док, – ответил невидимый Торстен, отдуваясь. – Вторую спицу делаю. Здесь какая-то дрянь набилась.

– Какая? – спросил рассеянно Уэрр.

– Водоросли, – ответил голос, пыхтя.

– А ты что там делаешь? – полюбопытствовал Уэрр, прислушавшись.

– Устанавливаю компрессор, – пробубнил недовольно запыхавшийся голос Торстена.

– А-а… ну-ну, – сказал Уэрр после небольшой паузы.

Его мысли вернулись немного назад. Он скептически взглянул на сжатую как в линзе картину реки и серых скал. В левом углу слегка вогнутого экрана сияло солнце на фоне синих небес. Уэрр пробежал тремя пальцами по пульту, задержав указательный на крайней клавише. Солнце исчезло, как будто его слизнули, и на обзоре оказался уходящий вдаль берег с рекой и небом. Обзор был переведён на боевое слежение.

«Вот так», – без слов подумал Уэрр.

У него было такое чувство, будто он что-то забыл. Вездеход как будто приподняло и опустило. На экране всё было по-прежнему.

– Торстен, обратно! – крикнул Уэрр, сжав штурвал.

По экрану бежали красные буквы и цифры.

Торстену показалось, что уже установленный компрессор подпрыгнул, как живой. Он оглянулся на стоящую на колене Киру. «Торстен, обратно!» – крикнул Уэрр ему в ухо.

Кира почувствовала лёгкий толчок и через секунду поняла, что это такое. Они это проходили не только по практической геологии.

Но и на практике.

– Беги, я сейчас! – крикнул Торстен, разъединяя тяжёлый компрессор.

Она была уже на ногах, ожидая нового толчка.

– Пошли, он сам поедет, – потащила она Торстена за белый рукав.

Земля под ногами заходила ходуном.

– Сейчас… – проговорил Торстен сквозь зубы.

– Ты что, ненормальный? – изо всех сил дёрнула его Кира, стукнув по белому шлему лазером в свободной руке.

«Торстен, брось инструмент!» – раздался у неё в ушах какой-то холодный голос Уэрра.

Он должен был нажать на пуск через шесть секунд.

Зажим компрессора наконец отцепился от паза. Торстен разогнулся и схватив валявшийся свольвер, рванул к люку, взяв за руку Киру. Она бегала быстро, но он чуть не свалил её, добежав до люка за три секунды. Так ей показалось. По дороге он что-то крикнул Уэрру.

Они прижались друг к другу, став на маленький «пятачок», и Кира увидела, как массивный компрессор поехал обратно к идущему в глубину машины колодцу, раскачиваясь на гибком кабеле. Его освещали маленькие выпуклые лампы вдоль низкого коридора между гусеницами.

Но их не было видно.

– Обормот несчастный, – сказала Кира, глядя почти впритык на чумазое лицо парня.

Они были ещё в трубе лифта.

Трактор чуть вздрогнул, и послышался приглушённый удар. Позади Торстена вбок отъехала дверца, открыв родной коридор нижнего этажа.

– Ну, чего застрял? – сказала Кира. – Выходи.

У него похолодело внутри. Приближался толчок в семь баллов. Мигающая красная цифра на экране указывала шестьдесят пять процентов риска серьёзных повреждений от обвала в ближайшие двадцать секунд. Сиденье снова слегка качнуло. Надо было уходить.

По закону долга.

– Торстен, брось инструмент! У вас двадцать секунд! – крикнул он незнакомым голосом.

Из салатовой реки выпорхнула стая серебристых летучих рыб и зашлёпалась обратно в воду. По реке шли бугристые волны.

Послышалась возня и плеск воды.

– Бежим, доктор! – раздался голос Торстена.

Уэрр набрал обратную связь с подъёмником и поднял голову. Весь экран кроме середины был вкруг испещрён красной информатикой. В ухо нашёптывал незнакомый женский голос. Уровень воды под днищем – от пяти до двадцати девяти сантиметров. В левом нижнем углу замигал белый сигнал и, помигав, остался гореть.

– Все целы? – спросил Уэрр с интонацией прерванного сказителя.

Они были в лифте.

– Ага, док, – ответил голос Торстена. – Выходим.

– Срочно в запасную рубку, оба. Перевожу на автоматику.

– Есть, док.

Уэрр качнулся и потянул себя за ус. Он и не заметил, когда пристегнулся. В рубке почему-то пахло спелыми персиками.

Торстен с ходу плюхнулся в капитанское кресло. Оно закачалось, как карета на рессорах. Кира прошмыгнула на сиденье справа. Он опять оказался быстрее.

– Готово, док, – сообщил парень в белой гимнастёрке.

Кира скептически посмотрела на него.

– Измазался весь, – сказала она.

Они были уже пристёгнуты.

Вездеход повело в сторону и наклонило под углом в тридцать градусов. Он оторвался от земли. У них в обзоре верхушки скал качнулись вниз, открывая салатовую полосу реки меж отвесными скалистыми стенами.

– Знаю, Торстен, – ответил откуда-то мягкий баритон.

Из рубки наверху.

А прямо перед ними, чуть ниже, по реке шёл матовый вал светло-зелёной воды. Это было потрясающе. Вездеход вздрогнул, чуть упав вниз, и снова пошёл вверх и назад. На секунду на просторном как небо обзоре осталась одна небесная синь.

– У-ух, – невольно выдохнула девушка со снятым шлемом в руке.

Ей показалось, что он сейчас перевернётся. Торстен весело смотрел вперёд. Он любил приключения… хоть и опасные.

Особенно опасные.

– Семь баллов, – сообщил он. – Ещё толчок идёт.

Откуда-то смутно послышались тупые удары, как камешки по песку. Взбесившийся поток бросал в вездеход град тяжёлых глыб.

– Сделай звук, Торстен, – сказала Кира.

Она шевелила губами, читая красные надписи на экране. Их стало гораздо меньше. В середине ушла в сторону светло-зелёная река и дальний берег с тёмными карликовыми соснами.

И скалами.

На обзоре осталась одна небесная синь, сразу сменившись картиной ущелья с бурлящим салатовым потоком далеко внизу. Торстен набирал комбинацию на пульте.