— Что?! — воскликнул детектив. — А где мои офицеры?

— Один — ее имя, кажется, Моника — следует в аэропорт на частной машине с гражданскими лицами.

— Боже! — не сдержался Бейкер. — А что с другим?

— Он пристегнут наручниками в доме Герка к большому стеллажу. А с противоположного конца пристегнут сам Герк.

Бейкер подался вперед и стиснул Гриру плечо.

— Выходит, вы уехали, не оказав помощи попавшему в беду полицейскому офицеру?

— Полегче, — буркнул федерал и сбросил руку детектива с плеча. — С ним все в порядке. Со стеллажом ему не расстаться, но с ним самим ничего не случилось. К тому же он окажет услугу федеральному правительству — постережет подозреваемого в незаконной торговле оружием.

— Оружием? — удивился Бейкер. — Значит, в контейнере оружие?

— Мы так считаем.

— Огнестрельное?

— Если бы, — вздохнул Сейтц.

— Сказать по правде, — продолжал Грир, — мы и на десять процентов не уверены, что там такое. Но есть определенные догадки. И если они верны, надо сильно спешить, пока какой-нибудь идиот не учудил чего-нибудь с этой штуковиной.

— У меня такое впечатление, что она попала как раз в руки идиота, — заметил детектив.

— Ясное дело, — буркнул Грир. — Поэтому остается надеяться, что контейнер не тот. Хотя надежда слабая.

— А если тот? Что тогда?

— Тогда плохо.

— Что значит плохо? — не отставал детектив.

— Очень плохо, — ответил Грир.

— Плохо то… что лежит в контейнере? Но ведь не атомная же там бомба?

Грир неотрывно смотрел на него.

— Я угадал? — ужаснулся Бейкер.

Грир ничего не ответил.

— Постойте, — засуетился полицейский. — Что вы говорите? Это шутка? — он повернулся к Сейтцу. — Ваш друг меня разыгрывает?

— Если бы, — отозвался тот.

Когда машина наконец остановилась, Пагги вздохнул с облегчением. Автомобиль переваливался с боку на бок, и, скрючившись рядом с контейнером в душном багажнике, он испытывал дурноту. Крышка открылась, и Пагги обрадовался. Зато при виде Снейка воодушевления не испытал.

Бандит показал ему пистолет.

— Знаешь, малый, что это такое?

Пагги кивнул и подумал, что этот парень очень любит демонстрировать людям пистолет.

— Я буду прятать его под этим, — Снейк обмотал руку с пистолетом майкой Эдди. — Но он будет целить прямо в тебя. Стоит тебе ослушаться, и знаешь, что я сделаю?

Пагги снова кивнул.

— И что же я сделаю, малый? Скажи мне, что я сделаю?

— Застрелишь меня, — ответил Пагги.

— Верно, малый, — Снейку понравилось слушать такие ответы. — Я тебя застрелю. А теперь поднимай свою задницу оттуда и бери чемодан.

Мэтт на переднем сиденье «КИА» крепко зажмурил глаза. На заднем — Элиот обнял и прижал к себе Анну. Нина смотрела на свои руки и истово молилась.

Теперь они неслись на север по встречной полосе Ле Жен-роуд — той, по которой транспорт следовал на юг. Дело в Майами не то чтобы неслыханное, но явно противозаконное. И не доставляющее радости встречным водителям. С каменным от напряжения лицом Моника дергала руль то вправо, то влево, уворачиваясь от целящих в лоб, заливавшихся сигналами машин. Сразу за измятыми останками пикапа и такси, где их водители поносили друг друга на разных языках, она резко крутанула руль вправо, и «КИА», перевалив через невысокий разделительный барьер и провизжав покрышками поперек трех полос, устремилась по дороге в аэропорт.

— Никому не рассказывай, что я это сделала, — сказала Моника.

— А я ничего и не видел, — не покривив против истины, отозвался Мэтт.

— Ну что ты будешь делать! — Генри треснул рукой по рулю. И перед машиной, а теперь уже и сзади все движение на Ле Жен-роуд сбилось в неподвижную кучу.

— Не видишь, почему затор? — спросил, вглядываясь вперед Леонард.

— Все забито до того светофора. Там что-то стряслось. Может, скажут по радио, — Генри щелкнул выключателем.

«…ты просто не понял, что я сказал. А я сказал, когда «Гейтор» проигрывает — не только сегодня, а всегда — когда он проигрывает, ваши фанаты молчат в тряпочку».

«Вы тоже не поняли, что я сказал. Я — фан «Гейтора». И я вам позвонил. Ясно? Вот, говорю в трубку…»

Генри вздохнул и выключил радио. Сзади ревели сигналы. Впереди были слышны чьи-то крики. Внезапно рядом с их машиной проскользнула низкая темная тень.

— Слушай, скажешь, я этого не видел? — изумился Леонард. — Скажешь, я только что не видел поганого козла?

— Ну вот, мистер Герк, — сказал Уолтер. — Теперь нам нужно потрудиться вместе. Понесем эту штуковину вокруг дома на улицу. Хорошо? Там мы можем рассчитывать на помощь. О’кей?

Артур с трудом отвел взгляд от Роджера и посмотрел на полицейского. Его глаза походили на черные дыры, подбородок покрывала пена.

— Скажи, пусть она оставит меня в покое.

— Послушайте, мистер Герк, — снова начал Уолтер. — Вы должны меня выслушать. Это собака. Поняли? Собака. Нам придется просидеть здесь всю ночь, если мы не сможем…

— Пусть она оставит меня в покое, — ответил Артур.

— Нам надо…

— Пусть она оставит меня в покое! — проревел Герк.

До полицейского дошло, что единственный способ добиться от Артура помощи — ему подыграть. Он погрозил Роджеру пальцем и сказал:

— Оставь его в покое.

Роджер встрепенулся: уж не о еде ли говорил ему Уолтер?

— Надо назвать ее по имени, — потребовал Артур.

— Господи!

— По имени! — повторил он.

Уолтер снова вздохнул и обратился к псу:

— Оставьте его в покое, миссис Доул.

Обрадованный вниманием, Роджер потрусил к полицейскому и поставил ему лапы на грудь.

— Она желает твою душу, — заскулил Артур.

— Лежать! — приказал Уолтер. — Лежать, миссис Доул!

— Атомная бомба в контейнере? — переспросил Харви Бейкер.

— Угу, — ответил Грир.

— Я думал, они большие, — Бейкер вспомнил ролик старой кинохроники, запечатлевшей сброшенную на Хиросиму бомбу, которая напоминала маленькую подводную лодку.

— Не все, — объяснил федерал.

— Господи! Откуда она взялась? И что ей здесь надо?

— Долгая история, — проворчал Грир. — Но постараюсь изложить ее коротко. В том месте, что ныне именуется Россией, со времен холодной войны осталось много ядерных ракет. Это понятно? Очень много ракет. Согласно договору, в детали которого я не стану вдаваться, русские обязаны вывести из строя известное количество ракет, что именуется снятием с вооружения. Проблема в том, что эти ракеты состоят из многих частей — таких как гироскопы, позиционные индикаторы, акселераторы…

— Акселерометры, — поправил Сейтц.

— Извините, Вернер Чертов фон Браун[8]. Как бы то ни было, эти части — именно то, что требуется низкосортной международной заднице, вроде Саддама Хусейна, если он мечтает стать высокосортной международной задницей. Такие ракеты, прямо как новые «Шевроле-Корветт», что плохо стоят, — все так и норовят стянуть их на запчасти.

— Но неужели российское правительство не установило за такими вещами что-то вроде контроля?

— Безусловно, установило, — хмыкнул Грир. — Точно так же, как в городе Майами следят, чтобы инспекторы по строительству не получали взяток.

— Но это же совершенно разные вещи, — возразил детектив. — Дерьмовое подмазывание. А вы утверждаете, что к нам попало ядерное оружие.

— Единственная разница в том, — фыркнул Сейтц, — какая предложена сумма.

— Ну, так вот, — продолжал Грир, — по-настоящему опасная часть ракеты — ее боеголовка: та штуковина, которая устраивает тарарам. И русские довольно строго за ними следят.

— Довольно строго?

— Именно. Иными словами — не идеально. Около двух лет назад кто-то похитил две боеголовки, мы толком не знаем, как — из цеха по демонтажу в этом… как его…