* * * Тебе, болящая в далекой стороне, Болящему и страждущему мне Пришло на мысль отправить этот стих, Чтобы с веселым плеском волн морских Влетел бы <он к> тебе в окно, Далекий отголосок вод родных, И слово русское, хоть на одно мгновенье, Прервало для тебя волн средиземных пенье… Из той среды, далеко не чужой, Которой ты была любовью и душой, Где и поднесь с усиленным вниманьем Следят твою болезнь <с> сердечным состраданьем, Будь ближе, чем когда, душе твоей присущ Добрейший из людей, чистейшая из душ, Твой милый, добрый, незабвенный муж! Душа, с которою твоя была слита, Хранившая тебя от всех соблазнов зла, С которой заодно всю жизнь ты перешла, Свершая честно трудный подвиг твой Примерно-христианскою вдовой! Привет еще тебе от тени той, Обоим нам и милой и святой, Которая так мало здесь гостила, Страдала храбро так и горячо любила, Ушла стремглав из сей юдоли слез, Где ей, увы, ничто не удалось, По долгой, тяжкой, истомительной борьбе, Прощая все и людям и судьбе. И свой родимый край так пламенно любила, Что, хоть она и воин не была, Но жизнь свою отчизне принесла; Вовремя с нею не могла расстаться, Когда б иная жизнь спасти ее могла. Январь 1873 Итальянская весна Благоуханна и светла Уж с февраля весна в сады вошла, И вот миндаль мгновенно зацвела, И белизна всю зелень облила. <Февраль 1873> Бессонница (Ночной момент) Ночной порой в пустыне городской Есть час один, проникнутый тоской, Когда на целый город ночь сошла И всюду водворилась мгла, Все тихо и молчит; и вот луна взошла, И вот при блеске лунной сизой ночи Лишь нескольких церквей, потерянных вдали, Блеск золоченых глав, унылый, тусклый зев Пустынно бьет в недремлющие очи, И сердце в нас подкидышем бывает И так же плачется и так же изнывает, О жизни и любви отчаянно взывает. Но тщетно плачется и молится оно: Все вкруг него и пусто и темно! Час и другой все длится жалкий стон, Но наконец, слабея, утихает он. Апрель 1873 * * * Бывают роковые дни Лютейшего телесного недуга И страшных нравственных тревог; И жизнь над нами тяготеет И душит нас, как кошемар. Счастлив, кому в такие дни Пошлет всемилосердый Бог Неоценимый, лучший дар — Сочувственную руку друга, Кого живая, теплая рука Коснется нас, хотя слегка, Оцепенение рассеет И сдвинет с нас ужасный кошемар И отвратит судеб удар, — Воскреснет жизнь, кровь заструится вновь, И верит сердце в правду и любовь. <Не позднее мая> 1873 Стихотворения, написанные на французском языке
Nous avons pu tous deux, fatigués du voyage, Nous asseoir un instant sur le bord du chemin — Et sentir sur nos fronts flotter le même ombrage, Et porter nos regards vers l’horizon lointain. Mais le temps suit son cours et sa pente inflexible A bientôt séparé ce qu’il avait uni, — Et l’homme, sous le fouet d’un pouvoir invisible, S’enfonce, triste et seul, dans l’espace infini. Et maintenant, ami, de ces heures passées, De cette vie à deux, que nous est-il resté? Un regard, un accent, des débris de pensées. — Hélas, ce qui n’est plus a-t-il jamais été? 4 апреля 1838 Устали мы в пути, и оба на мгновенье Присели отдохнуть, и ощутить смогли, Как прикоснулись к нам одни и те же тени, И тот же горизонт мы видели вдали. Но времени поток бежит неумолимо. Соединив на миг, нас разлучает он. И скорбен человек, и силою незримой Он в бесконечное пространство погружен. И вот теперь, мой друг, томит меня тревога: От тех минут вдвоем какой остался след? Обрывок мысли, взгляд… Увы, совсем немного! И было ли все то, чего уж больше нет? (Перевод М. П. Кудинова) * * * Que l’homme est peu réel, qu’aisément il s’efface! — Présent, si peu de chose, et rien quand il est loin. Sa présence, ce n’est qu’un point, — Et son absence – tout l’espace. <1842> Как зыбок человек! Имел он очертанья — Их не заметили. Ушел – забыли их. Его присутствие – едва заметный штрих. Его отсутствие – пространство мирозданья. (Перевод М. П. Кудинова) Un reve «Quel don lui faire au déclin de l’année? Le vent d’hiver a brûlé le gazon, La fleur n’est plus et la feuille est fanée, Rien de vivant dans la morte saison…» Et consultant d’une main bien-aimée De votre herbier maint doux et cher feuillet, Vous réveillez dans sa couche embaumée Tout un Passé d’amour qui sommeillait… Tout un Passé de jeunesse et de vie, Tout un Passé qui ne peut s’oublier… Et dont la cendre un moment recueillie Reluit encore dans ce fidèle herbier… Vous y cherchez quelque débris de tige — Et tout à coup vous y trouvez deux fleurs… Et dans ma main par un secret prodige Vous les voyez reprendre leurs couleurs. C’étaient deux fleurs: l’une et l’autre était belle, D’un rouge vif, d’un éclat peu commun… La rose brille et l’oeillet étincelle, Tous deux baignés de flamme et de parfum… Et maintenant de ce mystère étrange Vous voudriez reconnaître le sens… Pourquoi faut-il vous l’expliquer, cher ange?.. Vous insistez. Eh bien soit, j’y consens. Lorsqu’une fleur, ce frêle et doux prestige, Perd ses couleurs, languit et se flétrit, Que du brasier on approche sa tige, La pauvre fleur aussitôt refleurit… Et c’est ainsi que toujours s’accomplissent Au jour fatal et rêves et destins… Quand dans nos cœurs les souvenirs pâlissent. La Mort les fait refleurir dans ses mains… 7 октября 1847 |
